Симон. Новая глава (СИ) - "Noel Bartoli" - Страница 46

Около двух ночи Симон закрыл дверь за Мелой. За ней приехал владелец музыкального магазина, с котором она встречалась уже три месяца, но который пока не вошёл в их тесный семейный круг. Алекс в гостиной складывал стол. Задумчиво улыбаясь, Симон оперся плечом о дверной откос, наблюдая за своим Сашей. В том году, примерно в это время у них всё активно закрутилось: круглосуточные переписки, секс на расстоянии, тоска и томительное ожидание встречи, потом был Берлин и оправдавшиеся надежды. На задворках возникли воспоминания о далеком, поблекшем Вершине и сразу угасли.

— Ты прилично выпил, да? — замечая блуждающую улыбку на красивых губах, Алекс коснулся своими прохладной щеки. Волосы Симона снова стали мягкими и так приятно было запускать в них пальцы.

— Спать хочу, — прошептал Симон, медленно моргая, продолжая думать о том, как у них всё начиналось. Миновал всего год, а столько событий произошло. Самое страшное для него случилось совсем недавно, и в душе Симон так до конца и не оправился. Но Алекс рядом — живой и почти здоровый — улыбается и что-то говорит. Устроил ему день рождения, хотя Симон был настроен не праздновать в этом году, ему было бы достаточно просто провести этот вечер вместе. Но Алекс решил, что нужно возвращаться к социальной жизни, хватит с них затворничества и перманентных переживаний за его состояние.

— Звонил твой отец, — проговорил Симон.

— Серьёзно?

— Да. Пожелал мне всего хорошего. Что он имел в виду, как думаешь?

— Наверное, это и имел. Он бы не стал звонить, чтобы как-то подъебать. Такое не в его стиле, ему проще игнорировать. Так что он просто поздравил тебя с днем рождения.

— Прикольно. Думаешь, он когда-нибудь смирится?

— С моим выбором?

— С твоим выбором, — прошептал Симон хрипло, обнимая Алекса и прикусывая мочку его уха. За окном была уже глубокая ночь, а в их доме всё ещё горел свет. Алекс обнимал, скользя дыханием по коже. У Симон от него щемило в груди, он почувствовал отчетливо — желать больше нечего.

— Ему ничего не остается, ведь он меня любит. И тебе он благодарен за всё, что ты для меня сделал.

— Хватит. Ничего я такого не сделал.

— У тебя синдром самозванца. Я давно заметил.

— Какой синдром?

— «Самозванца». Ты не признаешь собственных достижений.

— В больнице ты даром время не терял.

— Да уж, его было слишком много, вот и почитывал всякую психологическую муть.

Симон целовал, пробираясь руками под рубашку. Алекс ощутил на спине две теплые небольшие ладони и прикрыл глаза. Ему нравилось, каким настойчивым и в то же время ласковым Симон становился, когда хотел близости. Как призывно прижимался горячими губами к коже, мило нашептывая непристойности. Он любил его спящим, занятым, отвлеченным, сердитым и раздраженным. Не любил видеть слезы в его глазах и бесился от безразличия, хоть и показного, которым Симон наказывал обычно, если обижался.

Ловкие пальцы расстегивали пуговицу за пуговицей на его рубашке, Симон жался губами к шее, лаская места поцелуев языком:

— Наверх или останемся здесь?

С трудом ему сопротивляясь, Алекс открыл глаза, чувствуя бедром его возбуждение.

— Хотя наверх уже поздно, — продолжал Симон рассуждать, не совсем понимая, чего именно Алекс ждет. Тот лишь взял в ладони его лицо и начал целовать в губы, нежно касаясь своими. Рот раскрывался, приглашая к более решительным действиям, Алекс целовал его, неспешно лаская языком, медленно и глубоко проникая. Он почувствовал, как сквозь джинсы, пальцы прошлись по стволу. Распаляясь всё сильнее, Симон подталкивал его к дивану. Усаживаясь на спинку, соблазняюще и одновременно как-то невинно разведя ноги, он подтянул к себе Алекса.

— Тише, — он обхватил ладонями его шею, коротко целуя в губы, будто тормозя.

— Что не так? — шепотом проговорил Симон, с трудом себя контролируя.

Он видел, как Алекс потер подбородок, окидывая невидящим взглядом пространство за его плечом. Симон обернулся, но ничего особенного не заметил.

— Я не хотел, чтобы это выглядело как-то пошло или неуместно, — начал вдруг Новак. — И я долго думал, как это сделать… Пришел к выводу, что сегодня самый подходящий день.

— Сделать что? — слегка улыбался Симон, поглаживая его плечи, не находя рукам места и не понимая, о чем идет речь. Не терпелось перейти уже к основной части праздника, но Алекс, видимо, считал иначе. Он достал из кармана коробку — черный, гладкий, обтянутый кожей футляр размером вполовину ладони. Симон перевел взгляд с его лица на руку и улыбка померкла в синих глазах. Подарок на день рождения Алексом был уже вручен. Новенький дрон последний модели лежал в разворошенной коробке наверху, поэтому Симон больше ничего и не ждал.

— Открой, — слегка разминая его шею, Алекс чувствовал, как рвано забилось сердце.

Неверными пальцами Симон взял из его руки коробку — прохладная кожа, серебристая тесьма по контуру. Он открыл. Внутри в прорезь было вставлено кольцо — платина, крупный, но не вызывающий бриллиант — Симон понимал толк в таких вещах. Он посмотрел на Алекса, слегка приоткрыв губы.

— Нравится? — Новак не решался выдохнуть, замечая, как на скулах Симона расцветают малиновые пятна.

— Очень красивое. Только оно похоже на…

— Это особенное кольцо, — опередил его догадки Алекс, заглядывая в глаза. — Я делаю тебе предложение. — Он видел, как медленно и отчетливо кадык прокатился под тонкой кожей.

— Ты что делаешь? — светлые глаза заблестели, а кожа под ними стала краснеть.

— Я тебя очень люблю и хочу быть с тобой, — он смахнул большим пальцем каплю с его нижних ресниц и поцеловал влажный след. — Выйдешь за меня?

— То есть это — самое настоящее обручальное кольцо?

— К которому нужно очень серьезно отнестись… — а потом Алекс начал понимать. — Тебе нужно время подумать? Если тебе нужно время, то я подожду, сколько…

— Не нужно, — выдохнул Симон. — Я знаю, чего хочу… Сейчас знаю и думать здесь не над чем.

Достав кольцо, Алекс надел его на безымянный палец застывшего Симона. Тот поднял руку на свет, рассматривая, как оно село. Холодный отблеск, острые грани, сам камень сверкал, как и полагается натуральному бриллианту — Симон улыбнулся уголком рта. Алекс знал — его парень любит красивые вещи, поэтому пришлось потратить немало времени на выбор кольца.

— Значит «да»? — прошептал Алекс, смотря на разглядывающего свою руку Симона.

Тот перевел на него взгляд, коротко кивая и накрывая лицо прохладными ладонями.

— Симон, это «да»?

— Да, — он кивнул ещё раз, кожа на щеках горела, нужно было чем-то её остудить, но посмотрел на Алекса, замечая его слишком озабоченный вид. Ничего не оставалось, как обнять его. — Конечно, да. Спасибо, что не стал устраивать из этого представление, — произнес Симон ему в шею.

Новак улыбался теперь отчетливо — он предполагал, что Симон оценит конфиденциальность, с которой он подошёл к делу.

— Я не хотел при всех. Не хотел тебя смущать. Подумал, что так, когда мы вдвоем, будет честнее.

— Как ты скажешь отцу?

— Он знает.

— Знает?

— Я предупредил его, что собираюсь сделать тебе предложение.

— Когда?

— Ещё в больнице.

— И как он отреагировал?

— Сказал, чтобы я хорошо подумал, потому что, на его взгляд, у тебя сложный характер.

Симон усмехнулся на такую примитивную оценку своей сложной натуры. Мысли разбредались, он по одной вытаскивал их на свет, но они снова возвращались в омут сознания, так и не складываясь в слова. Больше всего хотелось просто целоваться — прикрыв глаза, раствориться в минуте и не думать о сложном. В какой-то момент Симон почувствовал, как крепко сжимаются на запястьях пальцы. Глубокие поцелуи на Алекса действовали всегда одинаково. Было сложно оторваться от мягких влажных губ, но желание большего взяло верх. Он развернул Симона лицом к дивану, заставляя руками упереться в спинку. Расстегнул молнию на его тонких джинсах и, огладив живот, опустил руку ниже. Нужно было сбросить скопившееся за день напряжение и закрепить «сделку». Он приспустил штаны с его бедер, наблюдая, как оголяется светлая кожа. Симон крепче перехватил пальцами обивку, чувствуя непривычную тяжесть на безымянном, кольцо поблескивало и уже успело нагреться. Алекс погладил его затылок и слегка сжав плечо, вошел медленно и осторожно.