Симон. Новая глава (СИ) - "Noel Bartoli" - Страница 36

— Он ничего не говорил про Киру?

— Нет. Зря я сказала тебе…

— Я… Я уеду. Мне нужно уехать, — он вышел из ванной, заметался по прихожей, ища свою дорожную сумку, потом поднялся наверх, в комнату.

— Симон, пожалуйста, успокойся. Не уезжай, — мама шла следом. — Ты не поел даже. Я ждала тебя, я соскучилась, Симон.

Он сел на кровать, сжав пальцами виски.

— А знаешь что? Я не буду от него бегать, — он снова сбежал вниз по лестнице, открыл дверь на веранду.

— Не сходи с ума. Ты только из аэропорта. Да и темнеть начинает.

— Только семь.

Мелания видела, как он сел на свой велосипед и покатил вдоль улицы, к выезду из района.

— Лучше возьми такси, — сказала она сама себе.

***

Через пятнадцать минут он был уже у проклятого дома. Прислонив вел к кирпичной кладке забора, Симон подошел к двери. Посмотрел на звонок. Летние сумерки изменяли цвета вокруг. Он занес руку, чтобы нажать на кнопку, но, не коснувшись, убрал её. Отошел на шаг: в окнах горел свет. Симон перешёл на другую строну улицы, достал из кармана джинсовки пачку сигарет и закурил. Он стоял и смотрел на дверь, пока она не открылась. Вышла средних лет женщина вместе с девчонкой лет восемнадцати. Обе в летних платьях. Потом появился Алекс, Симон вытянулся всем телом, наблюдая за ним. В голубых джинсах и черной футболке, несколько заросший он проводил женщин до темно-синей «Киа Рио», пожал руки и, улыбнувшись напоследок, пошел обратно к двери. Из заднего кармана джинсов достал пачку, склонив к плечу голову, прикурил — Симон пожирал каждое его движение взглядом, сгорая вновь в своем личном аду. Алекс затянулся и, подняв глаза, посмотрел перед собой. Взгляд скользнул по Симону, вернулся и замер на нем. Симон видел, как губы Алекса шевельнулись. Сев на велик, он поехал как можно быстрее, уже четко слыша, как его позвали по имени. Выругавшись, Алекс смотрел какое-то время в удаляющуюся тонкую фигуру и затем поспешил вернуться в дом.

Не понимая, куда едет, Симон тяжело дышал, хреново различая из-за слез дорогу. Он злился на себя за трусость и тупость, за нерешительность, которую не смог побороть. На перекресте не увидел красный и затормозил уже под сигнал черной «тойоты». Падение на высокой скорости вышло стремным, он поднимался медленно, медленно подтащил свой велосипед и покатил его к тротуару. Ладони горели, и он чувствовал, как под разорванными джинсами течет кровь. Но хотя бы перестал думать о том, откуда сбежал. Водитель черной «тойоты» предложил подвести до травмпункта, но Симон отказался:

— Всё нормально, — он плотнее запахнул куртку и попытался ускорить шаг, но только сильнее начал хромать. Шок и физическая боль сделали мысли ясными и трезвыми.

— Да ладно, парень, давай я подвезу. У тебя кровь, посмотри.

— Нормально всё, — повторил Симон приставшему водиле.

В суматохе, которую создал своим падением, он не сразу заметил, как у тротуара припарковался черный байк. Симон беспомощно смотрел на забирающегося в салон авто водителя «тойоты», жалея, что не согласился доехать с ним до больницы.

— Ты как? — видя его стесанные ладошки и порванные джинсы, спросил Алекс.

— Нормально, — Симон медленно шёл своей дорогой.

— Тебе нужна помощь.

— Уже нет, — Симон продолжил катить велик, стараясь не смотреть в сторону Алекса.

— Ну хватит, ты хромаешь, — Алекс встал на пути, положив руку на руль, останавливая.

Симон молча на него смотрел. Хотелось выкинуть этот велик и просто убежать оттуда. Зачем он только приехал, более глупое положение было сложно представить.

— У тебя есть замок? Давай пристегнем его где-нибудь. Я отвезу тебя.

У Симона тряслись руки, он разглядывал его, будто чужого, совершенно не узнавая, и в то же время такого близкого. Почему Алекс ведет себя так легко и уверенно, а ему просто хочется исчезнуть, желательно раствориться на его глазах в летнем воздухе, будто галлюцинация, чтобы тот не казался таким спокойным. Оставив велик в его руках, Симон сел на бордюр, не в силах больше выносить всё это. Поставив вел на подножку, Алекс куда-то ушел. Симон разглядывал свои ободранные ладони, а потом разорвал джинсы, чтобы оценить ущерб. Алекс вернулся с бутылкой воды и присел перед ним на корточки. Симон ничего не нашелся сказать, просто смотрел, как Алекс разрывает до конца убитую штанину, обнажая ногу до щиколотки.

— Да уж. Слишком больно? — посмотрел на отводящего взгляд Симона.

— Нормально.

Он полил водой на рану, осторожно стирая кровь вокруг неё носовым платком. Полил ещё, убирая грязные подтеки. Мокрые дорожки стекали по тонкой голени до резинки носка и заливались в кеды. Алекс подул на рану, заметив, как Симон морщится.

— Давно не падал, да?

Слегка кивнув, Симон уперся кулаками в бордюр, горбясь и прихватывая губами воротничок тенниски.

Поочередно с четырех сторон Алекс сдавил искалеченную коленную чашечку, сосредоточенно сведя брови к переносице. Симон наблюдал за перекатывающимися мышцами на его предплечьях и загорелыми заострившимися скулами. И чем дольше он на него смотрел, тем сильнее хотелось спросить: «Как ты без меня, Алекс? Как ты справлялся? Что с тобой было?» Симон потупил взгляд: его вычеркнули так однозначно, так решительно, будто ненужную вещь. Алекс прекрасно справился и без него. «Кем я был для тебя?» — в уголках глаз защипало. Он не мог спросить о таком, ни о чём не мог спросить. Стоило подумать о роли, которую Алекс отвел для него в своей жизни — знать его не хотелось.

— Так больно? — спросил, сдавливая сустав с боков.

— Нет, — Симон зажмурился, подтягивая вторую ногу, джинсы на ней пропитались кровью, он только сейчас это заметил.

— Дай посмотрю.

— Не нужно, — Симон попытался встать.

— Дай мне посмотреть, — настоял Алекс, — как бы в больницу не пришлось ехать. Он разорвал вторую штанину, там ситуация была не на много лучше.

— Ты не чувствовал?

— Нет.

Промывая водой, дул на рану, убирая кровь влажным платком, осторожно трогал под коленкой и сверху. Симон почти не чувствовал боли, ощущая только, как всерьез загорается от прикосновений кожа на плечах и шее.

— Когда ты вернулся? — спросил у Симона.

— Сегодня.

Алекс полил на его ладони из бутылки и пока они сохли, достал из чехла на раме замок, пристегнул вел к велосипедной парковке у магазинчика, где покупал воду.

— Встать сможешь?

— Не хочу, — остался сидеть, наблюдая, как автоматически загораются фонари, реагируя на снижение освещенности.

Алекс сел рядом, касаясь его плеча своим. Симон ничего не говорил, просто сидел, рассматривая мокрые кеды, разорванные джинсы, потом прикрыл глаза, шумно вздыхая.

— Почему ты уехал? — тихо произнес Алекс.

— Ты хотел этого. Я сделал.

— Я хотел переждать шторм, чтобы тебя не задело.

Симон молча поднялся.

— Я отвезу, — Алекс встал следом, доставая из кармана ключи от байка.

— Нет, я на такси.

— Шутишь?

Симон только отрицательно качнул головой.

— Я не сяду на него.

В оборванных джинсах и кровавых подтеках, коротко стриженный, совсем белый из-за этого цвета волос, с перепачканным кое-где лицом Симон выглядел плачевно. Алекс подошел близко, наклоняясь к нему.

— Мне нужно с тобой поговорить.

— Я знаю. Поэтому и приехал к тебе, чтобы… Но я сейчас не особо…

— А сбежал почему?

— Потому, — отвернувшись, Симон достал из кармана мобильный. Алекс пережал его пальцы поверх корпуса телефона своими. Симон прикрыл глаза. Алекс же пальцев не разжимал, всё смотрел на него, будто не мог насмотреться.

— Пожалуйста, поговори со мной, — он хотел провести руками по его плечам, но Симон отошел, чувствуя удушье от сбившегося в груди ритма.

— Представь — ты идёшь и думаешь, вот она, твоя дорога, а потом раз, и нет никакой дороги, ничего нет, и ты не уверен, а было ли всё реально, приходится опираться только на воспоминания о своих чувствах, чтобы не сойти с ума. Ты выжженный и чужой сам себе. Знакомо?