Выбери любимый жанр

Без права на пощаду (Школа обаяния) - Демилль Нельсон - Страница 61


Изменить размер шрифта:

61

– Ты хоть понимаешь, что я могу сделать с тобой и с Лизой Родз? Эти штучки не оставят никаких следов на ваших телах, но полностью разрушат ваши внутренности, вашу человеческую природу, ваши души и разум. Ну же, отвечай мне!

– Да. Я знаю.

– Твоя подружка любит русскую культуру. Возможно, ей понравится и русский любовник. А может, и множество любовников.

Холлис молчал.

– Тебе известно, что она спала с Айлеви?

– Да.

– Я говорил тебе, что твоя жена гуляет с неким английским джентльменом?

– Меня это не волнует.

– Сейчас она в Вашингтоне, приехала на твои похороны. Кажется, они состоятся завтра.

Холлис промолчал.

– Кто такой Симмз?

– Не знаю.

– А я думаю, что знаешь. – Буров взглянул на часы и спросил: – Ну, Холлис, хочешь повидаться со своей дешевой блядью?

Сэм кивнул. Буров открыл дверь кабинета и что-то сказал охраннику, затем повернулся к Холлису.

– Можешь опустить руки. Выходи.

Сэм направился к двери и услышал в спину:

– Если желаешь, можешь потрахаться.

– Благодарю.

Буров со смехом захлопнул дверь. Охранник повел Холлиса вниз по лестнице. Он открыл дверь в камеру Лизы и впихнул туда Сэма. Дверь захлопнулась за ним.

Лиза сидела в углу на спальном мешке. Она посмотрела на Холлиса, но не сказала ни слова. Сэм опустился рядом с ней на колени и внимательно изучал ее лицо. Он заметил, что губы у нее сухие и потрескавшиеся, глаза запали, а на шее кровоподтек. На левой щеке багровел след от пощечины, и вид его почему-то причинил Холлису наибольшую боль.

– Как ты? – спросил он.

Она молчала.

– Тебе нужен врач?

Она отрицательно покачала головой. Холлис почувствовал себя в этот момент таким слабым и беспомощным. Он сел рядом с ней и обнял ее за плечи. Лиза даже не шелохнулась, она тупо глядела прямо перед собой.

Они долго просидели молча, потом Лиза уткнулась лицом в его ладони и зарыдала.

Время от времени Холлис проваливался в небытие, но пронизывающий холод камеры и голод не давали уснуть.

Свет загорался и гас, в коридоре периодически раздавались шаги. Иногда кто-то останавливался у двери камеры и сдвигал засов, но дверь ни разу не открылась.

Лиза уставилась в потолок и заговорила еле слышным голосом:

– Меня приговорили к смертной казни.

Он знал, что в камере установлено устройство, улавливающее самый слабый шепот, и даже в темноте можно за ними наблюдать. Ему хотелось успокоить ее, но он решил, что лучше помолчит, чтобы Буров не смог воспользоваться сказанными словами. В сущности, он знал, что не должен был даже заикаться Бурову о своем желании увидеться с ней.

– Зачем ты рассказал им о Яблоне? – спросила она.

– Мне очень жаль.

Она с трудом поднялась, подошла к дыре в полу камеры и использовала ее по назначению. Охранник тут же вошел в камеру, подтвердив уверенность Сэма в том, что их так же прекрасно видят, как и слышат. Лиза встала и подтянула спортивные брюки. Русский посмотрел на Холлиса, швырнул на пол кусок черного хлеба и сказал:

– Я же говорил тебе, что трахать не захочешь. – Он заржал и закрыл дверь.

Лиза умылась холодной водой, затем подставила рот под кран и напилась. Подняв с пола черный хлеб, она забралась в мешок, откусила небольшой кусочек и начала его медленно жевать. Холлис подумал, что она похожа на человека, который уже умирает с голоду. Они получали примерно триста граммов хлеба в день, около четырехсот калорий. Пробыли здесь приблизительно восемь суток, а может, и больше. Этого было достаточно, чтобы выжить. Однако, как и обещал охранник, Холлису больше не хотелось. К тому же он подозревал, что в пищу добавляли наркотики, возможно, пентотал натрия или какой-нибудь похожий на него препарат, которые вместе с потерей чувствительности могут вызвать полнейший ступор.

Какое-то время Лиза бессмысленно разглядывала кусок черного хлеба, затем предложила его Холлису. Он отломил примерно треть, а остальное вернул ей.

Когда они доели хлеб, Сэм спросил:

– Ну как, чувствуешь себя лучше?

Она пожала плечами и коснулась его руки.

– Ты, наверное, замерз. Разве они не дали тебе мешок?

– Со мной все в порядке.

– Залезай сюда. Тут хватит места.

Он влез в спальный мешок и лег рядом с ней.

– Я не виню тебя за то, что произошло, – прошептала она. – Ты предупреждал меня.

Холлис молча гладил ее по голове. Через несколько минут Лиза уснула. Она что-то выкрикивала во сне, но Холлис не смог разобрать ее слов. Сэм встал, чтобы выпить воды. Напор был очень слабым, это означает, как уже понял Холлис, что скоро рассвет. Дверь отворилась, и появился охранник.

– Встать, – приказал он. – Следуйте за мной. И не разговаривать.

Холлис помог Лизе подняться.

– Я люблю тебя, Сэм, – проговорила она.

– Отставить разговоры.

Холлис взял ее за руку, но охранник грубо оттолкнул его в сторону.

– Пошли! – крикнул он.

Они зашагали по длинному коридору.

Глава 32

Их привели в какую-то комнату. На столе стоял горячий чай, тарелка с крутыми яйцами, хлеб и джем.

– Ешьте все, что хотите, но если вас вырвет, сами будете убирать. И не разговаривать, – сказал охранник.

Лиза и Холлис сели за стол. Съесть смогли совсем немного: начинались спазмы в желудке. Потом охранник отвел их в душевую и велел вымыться.

Пожилая женщина принесла полотенца и чистые спортивные костюмы. Она указала на коробку с кроссовками, и они подобрали себе обувь по размеру. Холлис впервые за много дней побрился.

– Идите со мной, – приказал охранник и повел их в восточное крыло здания к двери с надписью «Клиника». Там их встретила медсестра и развела по отдельным смотровым кабинетам. Охранник остался с Холлисом. Полная женщина средних лет представилась как лагерный врач.

Она осмотрела Холлиса, приложила стетоскоп к его груди, попросила глубоко вдохнуть, прислушалась и похлопала по груди:

– У вас небольшая гиперемия. Но все обойдется.

– Обойдется после двух недель голодания?

– Отставить разговоры! – рявкнул охранник.

– Я говорю с врачом, – резко сказал Холлис. – И буду разговаривать с ним. Почему бы тебе не заткнуться?

Доктор дала Сэму таблетку и немытый стакан.

– Что это такое? – спросил Холлис.

– Просто витамин.

– Тогда примите сами эту таблетку. – Он протянул ее врачу. Она положила таблетку в рот и запила водой. Затем тихо сказала:

– Я тоже заключенная здесь. Политическая.

– Ясно. Простите за грубость.

Сэм принял другую таблетку.

– Вы поправитесь, – говорила женщина. – У вас прекрасное сердце.

– Что же здесь умирает первым: сердце или душа? – спросил Сэм.

– Душа умирает. Сердце разрывается.

Он пристально посмотрел на женщину. Ему бы сразу заметить, что она не свободна, но в России понятие свободы весьма относительно.

– Спасибо вам, – только и произнес Холлис.

Охранник отвел его в приемную, и через пять минут к нему присоединилась Лиза. Затем их отвели в кабинет Бурова.

– Садитесь, – кивнул тот на стулья напротив него.

– Теперь вы снова американцы. Верно, Холлис?

– Да.

– Лучше себя чувствуете?

– Да.

– Вот и прекрасно. Почувствуете себя еще лучше, когда узнаете, что вам обоим условно заменили смертную казнь пожизненным тюремным заключением.

– Что значит условно?

– Условия два. Первое – вы проходите тест на детекторе лжи. Второе – соглашаетесь работать на нас здесь. Если скажете «нет», вас казнят за убийство.

– Значит, попросту говоря, вы хотите сделать из нас предателей, – сказала Лиза. – Мой ответ – нет.

– Вам бы стоило знать, мисс Родз, что ваш приятель уже согласился работать на нас в обмен на свою жизнь.

Она вопросительно посмотрела на Холлиса. Сэм обратился к Бурову:

– Мы не договаривались насчет допроса на детекторе лжи.

– Существует множество способов допроса. Я бы все-таки предпочел детектор лжи и пентотал натрия электрошоку и полицейской дубинке. Особенно если учесть, что результаты первого надежнее второго метода. Я уверен, что и мисс Родз, и вы тоже выберете первое.

61
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело