Маг поневоле (СИ) - Алексин Иван - Страница 29

— Рожу бы я его дружку лучше начистил, — процедил Тимофей. — Мало того, что постоянно под ногами путался, так ещё и десятнику побежал жаловаться, сын айхи!

— И толку? — Хмыкнул Никодим, повернувшись к Тимофею. — Недошлёпка нет, послухов тоже. Будет десятник, из-за каждого сопляка, беспокоится!

— Так-то оно так, — согласился Тимофей, — а только он на нас ещё за ворота, намедни, озлился. Если бы зло затаил, мог донос мимо ушей и не пропустить.

— А ты думаешь, почему я для него так расстарался? Небось, ни в одной деревне так не привечали! Но как вишь, оно того стоило! Не стал Невронд твоего дружка слушать! — Никодим, повернувшись ко мне, подпустил в голос яду. — Взашей выгнал! Да ещё и пинка хорошего вдогонку дал!

— Ничё. Может, когда ещё, встретимся, — голос Тимофея не обещал моему другу ничего хорошего. — Глядишь и поквитаемся.

Несмотря на боль, на душе у меня немного потеплело. Эх, Гонда, Гонда! Не послушал я тебя! А теперь уже поздно. Но когда буду подыхать, то хоть кого-то можно будет добрым словом вспомнить! От обиды за свою же глупость, всё внутри вскипело, и нахлынула злость.

— Смотрите, как бы он с вами не сквитался! Особенно, когда магом станет!

Говорить было тяжело. От досады и злости на себя, тисками сдавило горло.

— Видно мало я тебя поучил, — окрысился Никодим и, покачав головой, задумчиво заметил. — Ещё добавить что ли? Для ума.

— Господине староста, — голос Вимса остановил Никодима в шаге от меня. — Нам бы о наших с вами делах потолковать.

— А что тут толковать то? — Никодим, видимо, решив, на время, отложить расправу надо мной, развернулся к старому магу.

— Ну как же, — Вимс ничуть не стушевался под пристальным взглядом старосты. — Мы со Ставром условия договора выполнили. Обещали недошлёпка подманить — подманили. Вот он, теперича, тож с нами в подполье сидит. Так что за вами дело встало.

— Это да, — осклабился Никодим. — Обещанноё надо выполнять. — Староста погладил рукой свою бородёнку и задумался. — Да что тянуть то. — Решился он. — Завтра, как обоз уйдёт, и суета уляжется, так и ваш черед наступит.

— Неужто отпустите?! — Не выдержав, высунулся, из-за плеча Вимса, Ставр. Его глаза возбуждённо блестели, с отчаянной надеждой взирая на своих тюремщиков. Те весело заржали. Вимс, тяжело вздохнув, приобнял юного мага.

— Не было такого ряду Ставрушка, чтоб нам животы наши оставили. О другом речь шла. Обманул я тебя.

— Как не было?! — В отчаянном вопросе Скавра смешалось всё: и не до конца ещё потухшая надежда, и отчаяние, от понимания, что ей не сбыться, и детская обида, на то, что его обманули, и самое главное — страх. Страх перед тем, что ещё предстояло услышать. — Обещали же нас отпустить, в обмен на вот этого! — Ставр, почему то, с ненавистью взглянул в мою сторону.

— Ну, сам посуди, Ставруша, — ласковым голосом, начал объяснять ему старик. — Ты на службу княжью шёл, да ещё и жрецами одобренную. Вместе с дружком твоим убитым. У меня же грамотка, самым отцом-приором подписанная, была. А они нас силком переняли, Если это беззаконие наружу всплывёт, всей деревне несдобровать! Как же они нас отпустят то теперь? А если мы с челобитной пойдём?

— Не пойду я с челобитной. Троими клянусь! — Повалился на колени Ставр.

— А тебе самому и идти не нужно будет, — усмехнулся в ответ Тимофей. — Тебя же сразу отцы-вершители к ответу призовут. Почему в острог не явился, да куда дружка своего подевал. — Щербатый наклонился к Ставру и поинтересовался. — Иль ты отпираться станешь, да нас выгораживать?

— Не скажу я о вас ничего, — не веря самому себе, пролепетал Ставр. Он уже плакал, поняв, что живым отсюда не выберется.

— Вот я о другом ряд и заключил, — вздохнул Вимс, с состраданием поглядывая на юношу. — О смерти полегче. Не хочу я в реку, с камнем на шее, сигать!

— Не волнуйся, старик. Я лично тебе сначала горло перережу, — как-то по-доброму усмехнулся Тимофей. — Я умею.

И что-то в его голосе заставляло поверить. Да, этот действительно умеет.

— Мы вас даже покормим получше, с утра, — добродушно поддержал своего подручника Никодим. — А что? Когда с нами по-людски и мы по-хорошему. Чай не звери! Ну ладно. Почивайте, значит, пока. До утра ещё время есть. — Староста смачно зевнул и бросил многообещающий взгляд в мою сторону. — А с тобой мы ещё побеседуем, опосля, щенок. Ты у нас подольше погостишь. Тимоха, светоч прибери. Неча без дела его силу на ушлёпков переводить.

Тимофей, поднимаясь, коснулся кристалла рукой, гася рукотворное солнце. Скользнула вверх лестница, скрипнули петли крышки и вместе с упавшим на нас мраком, навалилась тишина. Разве что Ставр продолжал тихонечко всхлипывать в своем углу.

— Пойми, Ставр. Они нас всё равно отсюда живыми не отпустили бы, — чуть помолчав, решил ещё раз оправдаться Вимс. — Даже если бы пообещали. Они же себе не враги.

— Это всё Слав, чтоб Лишний его кости, за кромку, с собой забрал! Говорил же ему! Так нет! Весёлый дом ему подавай! Половину сбережений за одну ночь спустили! И что теперь? Не больно-то он веселился, когда его закапывать принялись!

— А дом то весёлый тут причём? — Удивился я. Сильной обиды на этих людей я не держал. Сюда я попал больше по своей глупости, чем по их вине. Сказал же Гонда, чтобы не убегал никуда. А эти… Положение у них было безвыходное. Да и я для них никто. Учитывая местные нравы, где каждый сам за себя, ждать от них какого-то самопожертвования было бы верхом идиотизма. Если не хочешь, чтоб человек сделал тебе подлость, не создавай ему условий для этого. Так что пленных магов мне было даже немного жаль, особенно Ставра. Наверно потому, что мог оказаться на его месте, буквально через год.

— Да нам, когда в Горбатый острог отправляли, на дорогу по пять серебрушек вручили, — хлюпнул носом Ставр. — Ну, чтоб с голоду по дороге ноги не протянули. А Слав говорит мне, что нам на дорогу и трёх хватит, если не жировать. Лучше к бабам сходить. В остроге их точно нет, а когда оттуда вернёмся, один Лишний знает. Если вообще вернёмся. Я, сдуру, и согласился.

— Ну и? — Поторопил я, замолкнувшего было мага, так и не уловив связи между проститутками и, уже почти обжитым, подпольем.

— Ну и! — передразнил меня Ставр. — По две серебрушки там оставили! С магов везде втридорога дерут! А на утро обоз в сторону Горбатого острога шёл. Купчина один решил со степняками расторговаться. Мы, было, сунулись к нему, а он, слюна скунса, по четыре серебрушки с каждого потребовал. Так и не договорились. — Ставр помолчал и с обидой произнёс. — Сейчас бы уже в остроге были!

— Мда, — почесал голову я. — Как говорил один мудрец, на свете есть три беды: пожар, потоп и бабы. И если первые две ещё можно, как-то, избежать, то третье зло неизбежно!

— Что-то я такое изречение не помню. — В голосе Вимса проскользнуло сомнение. — Как звали мудреца то?

— А я помню? — Уже привычно, пожал плечами я. — Всплывают временами какие-то обрывки воспоминаний.

— Пустошь коварна, — пожевав губами, согласился Вимс.

— Неужели отсюда никак нельзя выбраться? — Зябко поёжился, от его тона, я. — Ведь должен же быть выход!

— И как ты собираешься выбираться? — В голосе старого мага просквозил неприкрытый сарказм. — Подкоп? И сколько ты будешь его копать? Две седмицы — три? — Хмыкнул голос в темноте. — У нас время только до утра. — Вимс сделал выразительную паузу и продолжил лекцию. — Стены, если ты успел заметить, сложены из целых брёвен, причём дубовых. Тут топором и то работы надолго хватит, а так… С потолком то же самое, что и со стенами и это притом, что до него ещё нужно достать! Да и не будь всего этого, — устало резюмировал Вимс. — Не забывай про цепи на ноге. Голыми руками тут тоже ничего не сделаешь.

— И всё это в полной темноте, — решил подать голос и Ставр. — Светоч они вчера только из-за тебя зажгли. Чтобы, значитса, у нас глаза к свету опять привыкли. Вслепую много не наколдуешь!

— Ну, вы же маги, — не захотелось мне сдаваться. — Неужели ничего нельзя придумать?