Аромат апельсинов (ЛП) - Харт Меган - Страница 36

Вероятно, эта реплика должна послужить сигналом к моему уходу. Я даже не ревную. Как можно ревновать того, кого нарисовал в фантазиях мой мозг? Поэтому, всё, что происходит между ними, меня не касается. Не желая вмешиваться в их дела, я иду к двери. Я не могу держать происходящее под контролем, не могу манипулировать их поведением. Это сон. Раз я этого не вижу, значит, ничего не происходит. По крайней мере, надеюсь, что это так.

Джонни держит меня за руку, но отпускает, когда замечает, что я не останавливаюсь.

— Эмм, не уходи.

Я бросаю на него взгляд через плечо.

— Ну, детка, надо внести ясность.

Это высказывание кажется мне правильным. Его глаза сияют. Он отпускает меня. Я прохожу мимо Сэнди, не удостоив её даже взглядом. Женщины знают, как ранит игнорирование. Даже если я и не ревную, у меня нет ни малейшего желания, обращать на неё внимание.

Я прохожу сквозь дверь.

Затем вхожу в свою гостиную.

Глава 15

По крайней мере, на сей раз не голая.

Разумеется, я тяжело дышала. Меня донимал желудок. Голова болела так сильно, что я вскрикнула, спотыкаясь, побрела к дивану, легла и обхватила рукой подушку. К счастью, земной шар не вращался, но мне понадобилось пару минут, чтобы успокоиться.

Я медленно села.

— Какого чёрта…

Это прозвучало жалко. И чувствовала я себя так же. Физически не очень плохо. Повреждения в моём мозге никогда не причиняли боль телесную. Это был не мой желудок, не моя голова. Приступы становились всё тяжелее, это, вероятно, означало, что в моём мозгу что-то разрушилось окончательно.

Хотя я в любой момент могла впасть в забытье… мне не хотелось, чтобы приступы прекращались.

Я желала находиться в таком месте, где рядом со мной будет кто-то, типа Джонни Делласандро, где не надо беспокоиться о презервативах и беременности или о бритых ногах. Или оплачивать счета и заниматься спортом. Но больше всего я наслаждалась бы в том месте, где Джонни касался губами и руками каждого сантиметра моего тела, где в меня входил его великолепный член, где я его могла взять в руки и целовать, где знала, что мужчина желает меня также сильно, как я его.

Однако в данный момент я больше всего хотела попасть под горячий душ. Простояв длительное время под шуршащей водяной струёй, я почувствовала себя немного лучше. Расчесала волосы, намазала кремом лицо. Натянула полинявшую тонкую футболку, которая доходила мне до середины бёдер и облегала все изгибы моего тела, которое щедро демонстрировало мне зеркало. Я разглядывала своё отражение, повернулась боком, провела руками по груди, животу, бёдрам. К своему телу я относилась лояльно, в отличие от многих моих подруг. Эту ненависть им навязывали сериалы и журналы.

— Надо больше заниматься спортом, — посоветовала я сама себе и втянула живот и щеки, создавая иллюзию стройности. Но я знала, что спортом заниматься не буду. Несмотря на съеденные в кофейне лишние маффины и дополнительные ложки сахара в кофе… Сахару и кофеину удавалось то, с чем таблетки справлялись с трудом.

Вода с мокрых волос холодной струйкой потекла по спине. Меня начало знобить. Я натянула толстовку с логотипом Lebanon Valley College, ручной работы носки из толстой, разноцветной пряжи и отправилась на кухню, чтобы сварить себе пару чашек горячего шоколада. Хорошо бы полежать с книжкой в кровати или посмотреть кино на ноутбуке. Спокойный вечер дома.

В дверь позвонили. Сначала я не поверила своим ушам. Скорее всего, это у кого-то из соседей, хотя раньше я наши звонки никогда не путала. В дверь опять позвонили, потом ещё и постучали.

Я схватилась за мобильник, готовая в случае необходимости вызвать полицию.

Однозначно, я насмотрелась фильмов ужасов.

В моей двери отсутствовал глазок, но над ней находилось, действующее на нервы, бесполезное стрельчатое окно. От него нет никакой пользы, и я твёрдо решила, как можно быстрее его заменить. Пока же я стояла с мокрыми волосами и без брюк в прихожей, ночное небо давило на стекло, а в дверь настойчиво ломился неизвестный.

С мобильником в руках я сняла цепочку и фиксатор. И приоткрыла дверь. Затем распахнула её.

— Привет, — Джонни выглядел довольно смущённым и одновременно сногсшибательным в своём длинном чёрном пальто и шарфе, который вызывал у меня желание к нему прижаться.

Я обрела дар речи быстрее, чем ожидала.

— Привет.

Мы смотрели друг на друга, никто не шевелился.

— Можно войти? Здесь чертовски холодно.

— Я…эээ… Да, конечно, — я отошла в сторону, чтобы его пропустить. Он принёс с собой запах, заледеневших на воздухе, хлопьев снега.

Я закрыла за ним дверь.

Джонни повернулся ко мне.

— Я знаю, что уже поздно.

— О, ещё совсем не поздно. Просто рано темнеет. Правда, никаких проблем, — с великим трудом пришлось захлопнуть рот.

Почему в присутствии настоящего, сегодняшнего Джонни я не могу вести себя так, как с его мнимой копией в прошлом? Где женщина-вамп, где сирена, которые знали, как флиртовать и могли держать ситуацию под контролем? В реальном мире я просто стояла, таращила на него глаза, и мысленно проклинала себя.

— Ну, что поделать.

— Ты не против, если я сниму пальто?

— О, нет. Совсем не против. Я его быстренько повешу, — с момента инцидента в кабинете формальное «вы» между нами отпало.

Я взяла у Джонни пальто, но не знала, куда его деть. Мы встретились взглядами, и между нами воцарилось неприятное, хрупкое молчание. Наконец, я повесила пальто на резную стойку перил.

— Если хочешь, пойдём на кухню. Я там… — засвистел чайник, — делала горячий шоколад.

«Это напиток для девчонок», — подумала я. И попыталась распознать, что думал Джонни, но в его лице не отражалось ничего, кроме красоты, которая не померкла даже за годы. Может, предложить ему что-нибудь для взрослых? Ликёр или коктейль, который можно смешать как бы случайно. Для него, как ни странно, у меня имелись все ингредиенты и утварь.

— О, звучит здорово. Спасибо!

Джонни не шевелился и ждал, пропуская меня вперёд. По дороге на кухню я задалась вопросом, не слишком ли короткая моя футболка, и не выглядывают ли из-под неё ягодицы. И если это так, будет ли он на неё смотреть.

— Чувствуй себя, как дома, — я указала ему на барный стул, который стоял в центре кухни рядом со столом-островком, который мне так нравился. — Хочешь тоже горячего шоколада? Или чего-нибудь другого? У меня есть сок и… пиво.

— Нет. Горячий шоколад звучит великолепно. Это как раз то, что нужно для сегодняшнего вечера.

— Да. Температура ещё упала? — я взяла с полки молочный порошок и какао. Сахар. Ваниль. Зефир. Шоколадную посыпку.

Почему бы ему не улыбнуться, улыбка сгладила бы неловкость ситуации.

— Я называю этот напиток изысканным какао для лентяев. Хотя оно очень вкусное, увидишь…

Словесный понос. Я прикусила язык на полуслове и попыталась исправить ситуацию.

— Оно готовится быстрее, чем кипятится молоко, — сказала я. — Кроме того, я ненавижу пенку на молоке. С молочным порошком какао такое же сливочное на вкус, как с молоком, но нет этих гадких кусочков.

— А остальное для чего?

— Это, — ответила я с усмешкой, — исключительно для удовольствия.

На лице Джонни медленно расползалась улыбка, будто он забыл, как это делается.

— Звучит здорово.

Я достала ему большую чашку с изображением черепа, себе взяла любимую кружку. Она тоже большая, на ней красуется изображение Тардиса. Я размешала какао в стеклянном мерном стакане, используя для этого даже специальный венчик для сбивания.

Джонни молча смотрел. Я сделала вид, что не заметила.

Затем вылила дымящийся шоколад в чашки, подвинула к Джонни шоколадную посыпку и зефир.

— Вот. Для улучшения вкуса.

— Думаю, он хорош и такой.

— Правда? — я плюхнула три кусочка зефира себе в кружку. В горячей жидкости они быстро расплавились и превратились в сахарные белые облачка, которые я посыпала горсткой шоколадной крошки. — Так вкуснее.