Смерть и девушка, которую он любит (ЛП) - Джонс Даринда - Страница 14

— Макалистер.

Я повернулась туда, куда жестом показывала Кения. Оказывается, в этом бедламе появились Хэмптоны, которые как раз разговаривали с сыном. Судя по виду, сердца их были разбиты. С Уэйдом они говорили до тех пор, пока какой-то полицейский не отвел его к патрульной машине и не усадил на заднее сиденье. Я прямо-таки видела яд в каждой черте Уэйда. Родителей он явно и не думал жалеть и источал враждебность каждым резким движением. Я даже успела обрадоваться, что не принимала участия в этом жутком разговоре.

Через пару секунд Хэмптоны посмотрели на меня с печалью и сожалением. Но они ни в чем не виноваты. Кения права: их сын болван. Иногда против природы не попрешь. Они хорошие родители. В этом я ничуть не сомневалась, потому что каждый из Хэмптонов просто лучился добротой.

Было ясно: они хотят извиниться, но не знают, что сказать. Я подошла к ним и обняла их обоих, хотя и не знала, хотят ли они этого. И все же они обняли меня в ответ, да так крепко, что я до глубины души поразилась. Несмотря на все произошедшее, они все еще оставались высокого обо мне мнения.

— Поверить не могу, что ты проделал такой путь! — сказала я Глюку, когда вернулась. — Как там все? Как бабушка и дедушка? Бруклин? Кэмерон? — Тут я опустила голову. — Джаред?

— Твои родные меня сюда не посылали, если ты об этом.

— Не поняла.

— Мы с Бруклин… ну… мы слегка пошпионили. Покопались в почте у вас в магазине и нашли счет на эту школу. А как только узнали, куда тебя сплавили, я сразу же сел в самолет. К сожалению, два билета мы не осилили. И ничего не сказали ни Кэмерону, ни Джареду. Кэмерон мигом рванул бы сюда, потому что все еще крайне серьезно относится к своей роли. Ну а Джаред… — Глюк отвел взгляд. — Даже не знаю, что сделал бы Джаред.

— Счет, говоришь, нашли? Я думала… думала, они мне как-то выбили стипендию.

— Не-а. Наверняка, чтобы отправить тебя сюда, им пришлось заложить магазин. Местечко не из дешевеньких.

Класс. Мне опять солгали. А ведь дедушка, на секундочку, пастор!

— Значит, вам не говорили, где я?

Я прямо-таки почувствовала, как Глюк внутренне ощетинился. Его возмущал тот факт, что ему ничего не сказали, и я его прекрасно понимала. Я бы на его месте тоже чувствовала себя преданной и брошенной.

— Нет. Нам никто ничего не говорил. Джаред велел нам не лезть, сказал, ты вернешься домой, когда придет время, а Кэмерон… — Глюк прикусил изнутри щеку и лишь потом продолжил: — Кэмерон долго злился на твоих бабушку с дедушкой. Да и сейчас злится. Даже не знаю, что бы он натворил, не будет рядом его отца в тот момент, когда Кэмерон все узнал. В жизни не видел его таким злющим.

Кэмерон — такая же часть всей этой кутерьмы с пророчествами, как и я, только с другого угла. Его в буквальном смысле специально создали. Судя по всему, когда ангелы на небесах узнали, что вот-вот на свет родится пророк, которому суждено предотвратить войну, они послали одного из собратьев на землю к женщине, маме Кэмерона, чтобы сотворить для пророка защитника. У ангела и мамы Ласка были, как сказал бы мой дедушка, отношения, а через девять месяцев появился малыш-нефилим. И, поскольку Кэмерон наполовину ангел, он намного сильнее и быстрее обычного человека. А к роли защитника относится очень серьезно. Именно поэтому, когда в город по мою душу явился Джаред, Кэмерон и не думал отсиживаться в сторонке. Они так подрались, что чуть не разнесли весь Райли-Свитч. Впрочем, даже сейчас между ними порой искрит враждебность, хотя цели у них очень похожи.

— Видела я, как злится Кэмерон, — сказала я, вспомнив их первую с Джаредом драку. Тогда я испытала чистый ужас вперемешку с восхищением.

— Настолько злым ты его точно не видела. Он просто пыхтел от злости. Я думал, он весь магазин перевернет с ног на голову, пока будет тебя искать.

А я-то думала, что чувствовать себя еще хуже уже невозможно.

— Ну так как дела у бабушки с дедушкой?

Глюк очень-очень долго выдыхал из легких воздух — явно тянул время.

— А тебе они что говорят?

— Что все супер.

— Ого! Никогда не думал, что они могут так нагло врать.

Само собой, я понимала, что родные приукрашивают правду, но не знала, насколько сильно.

— Что ты имеешь в виду? Что происходит?

Кения чуть-чуть выпрямилась, изучая Глюка фирменным взглядом с намеком на убийственную угрозу.

— Все плохо, Лор, — поник друг. — Намного хуже, чем было.

Я встревоженно подскочила.

— То есть как это? Я же уехала. Все должно было наладиться!

— Черта с два. Похоже, уйма призраков, духов или как их там так и горит желанием дезертировать до начала войны. То есть до того, как зло прорвется на землю. Джареда, кстати, цитирую.

Я почувствовала, как с ног до головы напряглась Кения, хотя на ее лице не дрогнул ни единый мускул.

— Они делают то же самое, что и призрак Ноа — мальчик, который к нам приходил. Ищут Джареда. Хотят свалить из нашего мира, но сами не могут. Вот и совершают самоубийства руками Джареда. А он едва успевает сдерживать бесконечный поток духов, отчего вокруг всякие волнения. Народ толпами уезжает из города. Эшли и Сидни тоже уехали. Отец затолкал их в машину и увез куда подальше.

Перед моим отъездом из Райли-Свитч казалось, что Глюк с Эшли вот-вот сойдутся, поэтому мне очень хотелось узнать, как теперь с этим обстоят дела, но время было явно не подходящее.

— Мне очень жаль, Глюк.

— Люди не знают, что и думать. Поэтому паникуют на всю катушку.

Я так крепко зажмурилась, что перед глазами заплясали звезды.

— Бабушка и дедушка ничего такого не рассказывали.

— Неудивительно. Они хотят, чтобы ты была как можно дальше от всего этого бедлама. Особенно сейчас, когда понаехали репортеры.

— Какие еще репортеры?

— Сама представь, что бывает, когда в замшелом городишке сплошь и рядом происходит нечто странное и необъяснимое. Рыбный день для СМИ! Fox News и CNN даже отправили туда свои новостные бригады. Называют все это началом конца. Мы становимся знаменитыми, вот только город разваливается на части. Людей бежит все больше, и все чаще в их семьях встречаются одержимые призраками, которые хотят только смыться с земли, но без Джареда никак не могут.

— Даже представить не могу, — ошалело пробормотала я.

— И это еще не самое худшее. Со всей страны в город стекаются люди, которые верят в Вознесение[2]. Чтобы их, естественно, забрали, когда придет время.

— Никакое это не Вознесение, — буркнула я. — Это пародия, разыгранная одним-единственным безумцем.

Глюк широко мне улыбнулся:

— Целиком и полностью согласен. Твоим родным приходится несладко, но они на удивление хорошо держатся, учитывая, что против них ополчился весь город.

Я выпрямилась:

— В смысле? Почему?

— Они же тебя отослали, — пожал плечами друг. — Многим членам Ордена это не понравилось. Они сочли это предательством со стороны твоих бабушки и дедушки. Говорят, их лишили последней надежды. Твоих родных гнобят, запугивают и даже нападают на них.

Словно сами по себе, мои руки взметнулись ко рту.

— Нападают? Как?!

— Не физически, конечно, зато словесно. А еще магазин разграбили. Машины забросали яйцами и прокололи шины. Половина членов Ордена уехала из города, а те, что остались, считают своим долгом систематически наказывать твоих родных, чтобы дать им понять, как они разозлили людей.

— Боже мой! Это ужасно несправедливо, Глюк!

Он обнял меня одной рукой.

— Знаю. Но даже посреди всего этого кошмара они так и не выдали никому, где ты находишься.

— Да что же там творится? Вторая мировая? Их нацисты, что ли, пытают?

Друг задумчиво пожал плечами:

— Неплохое сравнение.

На меня нахлынуло такое тяжелое чувство вины, что кости затрещали. Я еще раз попыталась дозвониться до родных — без толку.

— Почему они не отвечают? — спросила я, начиная паниковать.