Мой декаданс (СИ) - Ставрогин Максим - Страница 18

— Эй, мне понадобится твоя помощь, — погладил я Смайли по макушке, обоим макушкам. — И, Чер, что будет, если ни один из нас так и не умрёт?

— Слияние…

-Что? Что это? — Недоумевающе спросил его я.

— Ваши личности и тела сольются друг с другом, превратятся в нечто… изуродованное и явно нехорошее.

-Ясно. Значит, выбора и правда нет. Как ты думаешь, этот Лорд… кто он такой?

— Крот. Просто крот, жаждущий золота и жизни, ничего более. Такой же псих, как и все Лорды.

-Неужели и я псих? — иронично спросил я его, спускаясь в это время вниз да пытаясь сдерживать адский блеск в моих глазах.

— Единственная разница — он помешан на золоте, а ты был помешан на глупых вопросах, да ещё и каракули черкаешь на стенах.

— Смайли! Помогай!

Мой верный друг быстро подбежал ко мне и вопросительно глянул в мои глаза. Быстро описав ему задачу, мы вдвоём подбежали к норам, оставшимся от вторжения кротов, и, переглянувшись, нырнули вниз, каждый в свою дыру. Внутри было узко и темно. В некоторых местах приходилось чудесным образом изгибаться, дабы пробраться сквозь длинные туннели, заполненные зловонным запахом. И я всё полз и полз, не находя ничего, помимо нескончаемых развилок и всё новых нор, каждая из которых не имела конца. В какой-то момент я даже испугался, что заблужусь, но толстая борозда от когтей, что я оставлял за собой, успокаивала. Потратив, наверное, с час, мне вдруг удалось наткнуться на неожиданно просторное помещение, в котором уже был Смайли. Там, в самом его центре, лежала средних размеров куча золота, освещённая странными люминесцентными жуками, попросту прибитыми к стенам. Они и до этого встречались мне на развилках и в особо длинных туннелях. Свет от них был ужасно тускл, но его хватало, чтобы разглядеть жёлтый металл, так любимый моим оппонентом. Ещё два часа мы потратили на то, чтобы вывезти оттуда нужную часть золота, завернуть в куртку убитого человека вместе с сюрпризом и свалить всё это в нескольких метрах от изображения с заключёнными там кротом и Лордом. Также я вспомнил и о разбитой колбе, плохо закреплённой к полу, внутри которой плескалась странная жидкость, о назначении которой я не имел ни малейшего понятия. В одиночку у меня с трудом получилось оторвать её от пола и перенести, поставив прямо рядом с кучей золота. Теперь мне оставалось лишь сесть за разбитым сосудом так, чтобы одним лёгким пинком я мог вылить эту подозрительную жижу на драгоценный металл.

Сглотнув слюну, я несколько минут не решался на очередную авантюру, но всё-таки лёгким щелчком пальцев выпустил наружу своих заключённых. На пол вывалились два тела, одно из которых, к моему удивлению, было всего лишь мертвецом. Кажется, кто-то смещал злость на подчинённых. Монстр не стал орать и пытаться тут же наброситься на меня, а лишь молча стоял у стены, выжидающе глядя в мою сторону и тяжело дыша, вероятно сдерживая гнев. Он понимал, что нападать сражу же будет плохой идеей. Он ждал ловушки.

— Здравствуй, милый друг, — поприветствовал его я, стараясь при этом не держаться за кровоточащие раны, что стали лишь хуже от суровых путешествий под землей. Ответом же мне послужил лишь угрожающий рык и сверкнувшие глаза врага. — Узнаёшь? — Я кивнул в сторону лежащего на земле золота.

— С самого рождения я собирал это по мельчайшим крупицам, спрятанным в почве. У меня не было ничего, кроме тьмы, её кошмаров и тусклого блеска этого металла.

— Ты собираешься тут на жалость мне давить?! — вскричал я, поражённый его наглостью. — Как видишь, я ранен, — почти мгновенно успокоившись, сухо произнёс я. — Но у меня твоё золото, а также кислота. Если попытаешься хоть как-либо дёрнуться, то я уничтожу его, — быть может, из меня плохой лжец, но ему не оставалось ничего, кроме как поверить.

— Какой в этом смысл?! Нам всё равно придётся сражаться. Сражаться. Убить друг друга. Иначе…

— Я знаю, что иначе. Но! Просто признай поражение. Признай поражение, отдай мне свои территории и служи мне. Это ещё что за истеричное выражение лица? Выглядишь просто жалко, — выдох. — Если сделаешь то, что я предложил, то… я просто позволю тебе жить на своих прежних землях и жадно лелеять своё сокровище дальше. Мне вовсе не нужны эти несчастные подземные катакомбы. Я думаю, что это лучший выход из положения.

— Если ты уничтожишь моё золото, то я просто соберу новое, сначала сожрав тебя, конечно, уёбок.

— Да? — я улыбнулся и легонько пнул ногой колбу, отчего та чуть не перевернулась.

В этот момент выражение лица Лорда неожиданно выразило настоящую агонию, отчаяние и детский страх. Он мгновенно сломался. Таким образом, спустя лишь секунду после моего мини-представления, он вскрикнул визгливое: «Ладно! Я сдаюсь, блять, сдаюсь!» — и бросился к своему сокровищу. По глазам же было отчётливо видно одну мысль: «Стоит этому закончиться, как я прикончу эту тварь!». Мешать кроту мне не было необходимости, и он беспрепятственно накинулся на кучу золотой стружки, собранной им со столь большим трудом. Он прямо-таки падает на сокровище, как вдруг куча задрожала и изнутри прямо навстречу Лорду выпрыгнула вёрткая фигура Смайли. Монстр с неистовством вцепился в удивлённую морду чудища, а я подскочил на ноги и, подбежав ближе, вонзил свои когти в открытую спину врага. С неким удовольствием я кромсал медленно ослабевающее тело Лорда, пока тот пытался оторвать от лица вцепившегося всеми восемью конечностями монстра. Вскоре всё было кончено, и мы смогли устало упасть на пол, прямо в растекающуюся лужу почти чёрной крови, и даже Чер выдал матерную тираду радости, когда всё было кончено.

— Теперь твои земли увеличились в два с половиной раза, поздравляю. Съешь тело, получишь ещё некоторое количество подарков, — сухо посмеялся Чер, явно вымотанный происходящим.

Согласившись, я с трудом заставил себя встать и оторвать от жирного тела большой кусок солёного мяса. Затем ещё и ещё. В конце концов, в груди мертвеца образовалась почти что сквозная дыра, обнажающая его кости, но этого было уже достаточно. С немного глуповатой улыбкой я слушал отчёт Чера о трёх единицах изменений и новой мутации да думал: «Стоят ли такие мелочи подобных рисков?». В этот раз я решил подумать, прежде чем распределять новые единицы, и выбор мой пал на такой внешний вид моих характеристик: Сила — пять. Выносливость — четыре, Ловкость — одиннадцать, Разум — семь, Страх — шесть, а Телосложение — десять. Довольный выбором, я задумался о новой мутации, которая должна будет дать мне возможность выращивать из своего тела плоды, что будут временно увеличивать характеристики, и в это же время оттаскивал тело Лорда вниз, туда, где был костёр. Оставив его там, я вяло ушёл в другую комнату, забрался в дальний угол и стал медленно погружаться в кокон.

Пробуждение посетило меня вместе с ушераздирающим ударом грома. С трудом поднявшись, я услышал гулкий свист ветра, пронзительно несущийся по всему городу и пролетающий сквозь многочисленные дыры в корабле. С тех пор, как я «уснул», жгуты моей плоти значительно разрослись, создав гигантские сети, нависающие над потолком и собирающиеся в поразительные конструкции. Я медленно, аккуратно ставя каждый шаг, пошёл в направлении ближайшей дыры, дабы посмотреть на город. Выглянув наружу, я увидел, как плотные клубы тумана, подгоняемые ветром, летали вдоль бесчисленных улиц города, заглядывая в каждый уголок и оставляя там мертвецки бледную завесу. Средь этого тумана сжавшиеся, скрюченные сидели многочисленные чёрные фигуры. Это были монстры. Слабые, почти бессильные, они были не более, чем кормом для людей, им оставалось лишь вечно прятаться, испуганно оглядывая округу большими покрасневшими, точно листья по осени, глазами. Вдали же, скрываемые толстыми, гигантскими тучами, о землю врезались многочисленные молнии, отдающиеся беспрерывной канонадой, прорывающейся сквозь истошные визги ветра.

Простояв там совсем немного, я всё же отошёл от окна и неторопливо стал спускаться вниз. На душе было неприятное предвкушение чего-то плохого, и, сколько бы я ни старался, мне не удавалось отбросить эти навязчивые мысли. Спустившись вниз, я прошёл лишь несколько шагов, прежде чем очередной порыв ветра занёс ко мне неожиданного гостя. Сквозь большую дыру в потолке, прикрытую переплетениями бледной кожи, ко мне упало дерево, с звуком рвущейся ткани и треском разорвавшее большую часть сетей, однако всё же застрявшее в них и зависшее в десятке сантиметров над моей головой. Его толстые, кривые ветви, гадюками извивающимися вокруг ствола, с нажимом погладили моё лицо, выдавливая струйки крови из глубоких порезов. Сам же толстый, покрытый угольно-чёрной корой ствол, словно жадно всматривался в меня большим тёмным провалом — дуплом.