Повторение прошлого (СИ) - Терновский Юрий - Страница 3

А как все же здорово было бы уже оказаться в том раю, минуя промежуточную стадию путешествия, и уже заселиться в отель с видом на бескрайнюю воду и величественные пальмы, усесться в уютное плетеное кресло на тенистой террасе и предаться в отличном настроении отпускному безделью, с бокалом игристого вина в одной руке и планами на блаженное будущее в другой. Планами на самый первый вечер отпускного безделья, который обязательно должен был бы закончиться в каком-нибудь уютном прибрежном ресторанчике с отличной кухней и убаюкивающей атмосферой; взглядом любимой, с которым вообще ничто в этом свете не сравнится и дивной ночью предстоящего блаженства. Вот такие «крамольные» мысли витали в голове еще одного из ожидающих пассажиров данного рейса, всего седого на голову и тоже вполне солидного возраста, до осуществления которых оставался всего ничего — перелет через Европу, Африку и океан, ведь они спокойно могли уже подлетать ко всему этому великолепию, а вместо этого все еще продолжали потеть в этом дурацком аэропорту. Но куда же в современных реалиях без всего этого разнообразия современного бытия. Чем хуже — тем лучше! И тем приятнее будет момент истины, успокаивал он себя, когда они наконец-то доберутся до пункта назначения. И фиг с ним, с этим рестораном и его дивной музыкой, которой насладиться они еще успеют, для начала отличного отпуска будет достаточно и номера в отеле с одной кроватью на двоих! Которую, вот уж радость подвалила, в данный момент ему с успехом заменяло влажное от потной задницы пластиковое сиденье в зале ожидания аэровокзала, а вожделенный экран телевизора в номере — огромное электронное табло, с расписанием рейсов, с которого он уже несколько часов не сводил своего взгляда. И еще вся эта муравьиная суета аэропорта вокруг, неизбежно сопровождающая путешественника в крайних точках своего путешествия, не прибавляющая блаженства, но куда же без этого. Было бы желание путешествовать, а неудобствами вас обеспечат, уж будьте спокойны, предоставив взамен своевременного вылета великолепную возможность сколь угодно долго любоваться через витринные стекла панорамой всевозможных самолетных фюзеляжей, крыльев и огромных хвостов. Замечательное зрелище, только не для ожидающих. Огромный «Боинг-737» вот уже который час пылился в своем вынужденном бездействии среди своих крылатых собратьев, даже и не думая еще подруливать к посадочному рукаву, всем своим видом демонстрируя полное безразличие к вынужденной задержке. Чего совершенно нельзя было сказать об измотанных летней жарой его потенциальных попутчиках, нервно снующих по зданию аэровокзала и то и дело сверяющих показания своих дорогих и не очень ходиков с положением светила над горизонтом в слабой надежде, что оно, это чертово светило, когда-нибудь зайдет, жара спадет и наконец наступит вечер со своей неизбежной прохладой и свежим ветерком. Утопизм конечно, но хоть какое-то моральное облегчение в подтверждение того, что на свете все и всегда делается к лучшему.

С такими мыслями седой и покинул стеклянную душегубку, вышел на улицу и устроился прямо на траве в тени раскидистого клена, чудом сохранившегося после реконструкции не только самого здания аэровокзала, но и всей прилегающей к нему территории. Раньше все здесь было по-другому, вспомнил он. В том смысле, что само здание было проще и меньше, а зелени вокруг было больше и гуще. Да и сами люди были тогда тоже другими, если верить своим же собственным воспоминаниям. Добрее что ли, в отличие от нынешних, замкнутых исключительно только на своих постоянных проблемах и чужом благополучии. Когда только в отпуске наступало долгожданное просветление, хотя бы отдаленно напоминающее безоблачное пребывание в саду тех двух идиотов из райского сада, так безрассудно променявших все радости вечного бытия на убогие возможности непонятного совместного сосуществования.

Не исключением был и этот седовласый из зала ожидания, которому сегодня вообще было все до перегоревшей лампочки в подвале его арендованного гаража, снятого специально под новую, приобретенную на днях, дорогую машину, оставленную на охраняемой стоянке возле дома. Почти шесть миллионов отвалил, пришлось даже брать кредит, чтобы его любимая ни в чем себе не отказывала, не до лампочек. Когда самому уже солидно под пятьдесят, а ей всего лишь где-то чуть больше за тридцать, то надо стараться. Красивой женщине нужна и шикарная оправа, какую он и хотел ей в отпуске подарить вместе с бриллиантовым колечком и предложением руки и сердца. Так стоило ли расстраиваться из-за какой-то там задержки рейса, когда впереди его ждало действительно райское наслаждение. Часом раньше ли, тремя часами позже, но в любом случае следующий восход солнца они встретят уже на сказочном берегу океана, а там хоть трава не расти, но две недели безделья, заслуженных упорным трудом, им обеспечены. Три года без отпуска — это же как надо было любить свою работу и не любить самого себя, чтобы так над собой измываться, но теперь все, теперь он оторвется по полной программе: океан, брызги, райские острова и тепло, солнце, пальмы и вааще…

Отпускник сладко улыбался своим мыслям, закинув руки за голову и спокойно созерцая редкие облачка, проплывающие над ним. Чистое небо отражалось в его голубых глазах, выражение которых как нельзя лучше подкреплялось его мечтательной улыбкой. И в отличие от других пассажиров с затянувшегося рейса, он вовсе не был расстроен случившейся задержкой. Всему свое время! И в каком-то смысле он был даже рад тому обстоятельству, что вылет задержался, случись все иначе, так плакали его денежки — улетевший самолет ведь уже не догонишь. И это было на сегодня самым лучшим подарком, какой только могла ему преподнести жизнь, и не только ему, кстати, но и его очаровательной спутнице, с которой он летел в отпуск. В природе, в прочем, как и в жизни, все взаимосвязано, и если одним в данный момент было плохо, имеются в виду все изнывающие от ожидания пассажиры данного рейса, то другим, напротив, очень даже было хорошо. Чуть не сорвавшийся в самом начале отпуск, решил похвастаться новой тачкой и отвезти на ней любимую в аэропорт, но не нашел дома куда-то завалившихся ключей зажигания и в результате чуть не опоздал на рейс, все еще по-прежнему раскрывал ему свои манящие объятия, манил своей неизвестностью и приглашал в путешествие. Вот только жажда мучила, а спасительного напитка все не появлялось и не появлялось, за которым отправилась его любимая, которая вскоре и появилась. Коротко-стриженной брюнетки с серо-зелеными глазами приблизилась к нему легкой походкой кошки и уютно пристроилась рядом.

— Представляешь, еле нашла холодное! От жары все холодильники накрылись у продавцов, — стала оправдываться подстриженная под мальчишку женщина, протягивая изнывающему от жажды банку пива, — но нашла. Ты меня ценишь, вспотевшее чудовище?

— Очень, — кивнул мужчина. — Бог услышал меня и послал мне ангела в образе сногсшибательной чертовки, которая как ушла, так и с концами.

— Смотрела, как покойника вывозили, — ответила она, усмехаясь. — Лысенький толстячок такой весь из себя покойник, тоже ведь куда-то летел, бедняга. Смерть перед взлетом хуже черной кошки. Черная перебежала и убежала, а смерть уж если вцепилась…

— В Испании черная кошка к добру. Мы туда и летим.

— Сердечный приступ и все такое, любовница расстроилась очень. А почему ты ничего не говоришь про мою новую прическу? — тряхнула брюнетка подстриженной челкой, меняя тему разговора. — Я тебя не очень шокировала? Этой мой тебе сюрприз к дню рождения. Подарок позже…

— Ты мой самый лучший подарок. Добре, что хоть в блондинку не перекрасилась. Тебе идет быть мальчишкой.

— Достали лохмы, — улыбнулась красавица, — особенно в жару. Короткий боб, неделю фасон выбирала, чтобы тебе угодить. Нравится?

— Очень, — привлек он ее к себе, — Особенно твоя бабочка на шее, которую под длинными волосами было не видно.

— Я специально ее никому не показывала.

— И почему вдруг?

— Пусть полетает, — хмыкнула брюнетка. — Дух звезд и трепетание огня, вот что такое моя бабочка! Символ перерождения и бессмертия, трансформация, ведущая к новому жизненному этапу. Как бабочка появляется из куколки, символизирующей смерть, так и я выбралась из объятий смерти, чтобы заново воссоединится со своей душой, свободной вообще от каких бы то ни было ограничений, которыми так напичкан весь этот мир.