Свет Черной Звезды (СИ) - Звездная Елена - Страница 14

— Умница, — на последнем выдохе похвалил мой супруг.

И перестал дышать. Абсолютно!

Я замерла, с отчаянием глядя на того, кто вообще между прочим бессмертный, но сейчас умирал. Просто умирал! Я переместила правую ладонь снова ему на грудь и с надвигающейся паникой поняла — сердце кесаря не бьется!

— Араэден… — мой отчаянный стон.

И едва слышное:

— Не используй магию…

Я осела на землю, в ужасе глядя на кесаря, который больше не был живым. Нет, я помнила, что он бессмертный, и теоретически убить его можно было, только отрубив голову, наверное, но сейчас… я не слышала дыхания, я не ощущала сердцебиения, я не знала что делать.

И если у отчаяния есть грани — я познала их всех!

В мокром платье, со спутанными мокрыми волосами, в чуждом мертвом мире, рядом с умирающим кесарем, которому после его слов я боялась даже попытаться помочь, с мыслями о другом доверившемся мне мире, который, несомненно, погибнет, если я не вернусь… Если мы не вернемся.

Движение уже холодной руки кесаря, прикосновение к моей ладони и переплетя наши пальцы, он вновь затих, без дыхания, без сердцебиения, но с твердой уверенностью, что справится. С ледяной непробиваемой уверенностью в этом. А я сидела рядом, сжимая его холодные пальцы, и боялась даже надеяться.

Некоторое время, просидев рядом, я придвинулась ближе, прижалась к телу практически мертвого, пусть и бессмертного императора, и затихла, отчаянно пытаясь услышать биение его сердца, и сжимая его руку, в надежде, что холодные пальцы вновь сожмут мои.

Не знаю сколько мы так просидели — он, утративший жизнь, и я, медленно теряющая надежду… У меня был час, всего час, на то чтобы вернуть кесаря и вернуться самой, а я здесь провела уже больше часа… И остается только надеяться на то, что Властитель Ночи предпочтет для начала хотя бы расспросить Элионея, не отправляя свергнутого принца сразу же обратно в Элиргар. Еще хотелось верить, что Динар справится, хотелось, но уверенности не было. Мы с Динаром оба слишком открытые, честные и благородные по сравнению с тэнетрийцами, слишком… К такому удару со стороны Арахандара я оказалась не готова. Ни я, ни, кесарь, ни Къяр. Главный арахнид обставил нас всех одним махом, и в свете произошедшего, мне страшно даже думать о том, на какой уровень перейдет теперь противостояние Эррадараса и Тэнетра.

Где-то вдалеке раздался вой.

Странно, я думала этот мир мертв, а оказалось, что нет.

Спустя еще некоторое время волки появились всей стаей. Сначала подбирались осторожно, опасливо поглядывая на огонь, после черной лавиной накинулись на тех, кого не сумел добить кесарь. Оказывается — таких хватало. Я, потянувшись, подтянула меч ближе, выплетать защиту, даже заготовку, не рискнула — кесарь сказал никакой магии, значит имелись причины для подобного заявления.

Настороженно следя за волками неожиданно поняла — они не едят, они убивают. Именно убивают — выбирают из нагромождения тел тех, кто еще жив и довершают дело. Недолгое наблюдение позволило осознать — волки разумны. И потому, когда один из стаи, плавным прыжком миновав трупы высших, бесшумно приземлился передо мной, я не стала ни кричать, ни хвататься за меч.

Просто сказала правду:

— Если уж вы так ненавидите высших, следовало явиться несколько ранее, вы не находите?

Слегка опешив от моего вопроса, животное опустилось на задние лапы, и неожиданно вполне чистым голосом, ответило:

— Едва ли у нас был шанс.

— То есть у всей вашей стаи, я уже насчитала голов двести, шансов не было, а у одного моего кесаря значит был?!

Волк странно посмотрел на меня, а затем сказал:

— Женщина, твой воин достойно сражался, его смерть будет воспета в легендах.

Я вздрогнула и тихо ответила:

— Надеюсь, он переживет все легенды, причем живым и… здоровым.

Животное посмотрело на меня уже не то чтобы странно, но явно сомневаясь в моем психическом здоровье.

— У него кинжал с ядом в сердце, — сообщил в итоге зверь. — Я не мог помочь ему в бою, но я могу освободить его от орудия врага.

А вот тут уже мне пришлось хорошенько призадуматься. То есть я оказалась права, и Къяр всадил ему нож в спину вовсе не буквально выражаясь, хуже того оружие оказалось отравлено. То есть — на данный момент я имею мертвого кесаря с кинжалом в спине. Потрясающе!

Между тем излишне говорливое животное окуталось синим дымом и обратилось сидящим мужчиной внушительных габаритов в кожаных штанах, но в остальном босый, без рубашки и с коротко стриженными волосами.

И вот этот индивид повышенной трусости, как ребенка, предупредил меня:

— Я сейчас поднимусь, извлеку кинжал из твоего воина, женщина, и распоряжусь о его почетном погребении.

— Спасибо, лучше оставайтесь на месте, — мгновенно решила я.

Бывший волк удивленно приподнял бровь. Я же, тяжело вздохнув, пояснила:

— Мой муж не отдал никаких распоряжений на счет кинжала. Если бы его нужно было извлечь — он бы сказал.

Бывший волк укоризненно покачал головой, и сказал:

— Женщина, ты обезумела от горя.

— Сказал тот, кто пару минут назад перегрызал горло недобитым высшим, а сейчас пытается строить из себя цивилизованное создание! — выплеснула я все свое негодование его оскорбительным «женщина» и «ты».

Уязвленный моими словами мужчина просто молча посмотрел исподлобья, мне же было страшно и становилось только страшнее с каждой минутой. Страшно, когда не знаешь что делать. Страшно, когда понятия не имеешь, как поступить и нет даже намека на то, что поступаешь правильно. Страшно довериться тому кто умер, и ждать… его воскрешения. Но если бы кинжал следовало извлечь — кесарь бы сказал. Разумом я это понимала, всеми остальными чувствами — нет.

— Твое горе велико, но тебе не стоит с ужасом смотреть в будущее, — вдруг снова заговорил бывший волк… звучит-то как замечательно. А этот замечательный продолжил: — Ты сильная и преданная самка, я заберу тебя себе и…

— Так, все, хватит! — мои нервы окончательно сдали. — Знаете, вас как-то слишком много развелось на одну сильную и преданную меня!

Субъект опешил.

Я же решила предостеречь от любых попыток посягания как на меня, так и на труп кесаря.

— Послушайте, я искренне ценю ваше желание провести почетные погребения и позаботиться о судьбе вдовы героя, но позвольте мне как минимум до рассвета оплакать своего супруга. И учтите, я, конечно, не мой муж, но тоже маг.

Волк молча и понятливо обратился обратно в волка и пошел догрызать выживших, пролаяв уходя:

— До рассвета.

Потрясающе, Катриона, просто потрясающе. Каждый раз, когда ты думаешь, что хуже быть уже не может – хуже берет и нагло заявляется по твою душу!

Сначала Готмир! Я правда думала, что ничего ужаснее этого быть уже не может… брак с кесарем доказал обратное. Став императрицей Прайды я была свято уверена — вот оно дно, но нет — впереди меня ждало жертвоприношение!

Пробив себя насквозь ржавым мечом Мрано, я была стопроцентно уверена, что все — теперь оно точно все, но впереди оказалось кое-что похуже смерти.

И, казалось бы, что может быть еще хуже всего выше перечисленного? Что ж, в данный конкретный момент у меня был точный ответ на поставленный выше вопрос – хуже, это неизвестный мне мир, хуже, это умерший кесарь, который вообще-то бессмертный, чтобы его гоблины сожрали! И хуже — это ограничение во времени, которое утекало как песок сквозь пальцы и я могла лишь надеяться, что когда мы с кесарем вернемся… нам будет к чему возвращаться. Если мы вернемся. Если я все сделала правильно, оставив кинжал в его сердце. Если я поступаю правильно, ничего не делая сейчас и просто доверившись Араэдену. Если…

Я просидела рядом с кесарем до самого рассвета.

Я нервно проследила за тем, как волки, сменив личину, расчищают степь от тел павших и добитых и роют внушительную могилу императору Эрадараса. Провожать его они действительно собирались с почестями — два чешуйчатых мужика отливали из золота и серебра, используя странную магию взаимодействия с металлами, скульптурные изображения того, как сражался кесарь. Несмотря на все их мастерство, я, имеющая возможность сравнить оригинал с дубликатами, вынуждена была честно признать – оригинал был на порядок лучше. Бледнее, мертвее, но все-таки лучше.