Paper Planes (СИ) - "Miss Alex" - Страница 6

— Не трясись, Гвен. Всё будет отлично.

Стейси обернулась. Позади неё стояла Фелиция, полностью готовая к выходу на сцену. На ней были обтягивающий чёрный комбинезон и ботинки на шпильке. Волосы забраны в высокий хвост, а губы накрашены алым.

— А кто сказал, что я трясусь? — Гвен подобралась. Они не разговаривали с того самого момента, как она узнала, что её лучшая подруга и бывший парень стали встречаться.

— Я же тебя знаю. Не поддавайся панике, всё будет отлично, — Харт подошла ближе, подбирая слова. — Гвен, послушай, я…

Гвен не дала ей договорить, заключая её в объятия и пряча лицо у неё на груди. Фелиция крепко прижала её к себе.

— Прости, Гвен.

— Нет, это ты прости. Я больше злилась из-за того, что вы не сказали мне о своих чувствах. Мы же друзья, столько вместе пережили. Я знаю, что ты скажешь — вы не хотели ранить меня, но лучше бы сказали.

— Гвен…

— Проехали, — Стейси отстранилась и улыбнулась, показывая, что всё хорошо. — Пора на сцену. «Времена любви» сами себя не споют. Ребят, вы готовы зажечь?

— Да! — раздались в ответ голоса. Гвен улыбнулась и подала сигнал, что они готовы начать.

Пятьсот двадцать пять тысяч

Шестьсот минут,

Как можно измерить жизнь

Мужчины или женщины?

В истинах, которые она знает,

Или в его криках,

В мостах, что он сжигает,

Или в том, как она умерла.

Это — время петь песни,

И история никогда не заканчивается,

Отпразднуем это,

Вспомним год из жизни друзей,

Вспомним любовь!

Вспомним любовь!

Времена любви!

Ты должен, должен

Помнить любовь!

Ты же знаешь, что любовь — это дар небес,

Делись ею, давай любовь,

Измеряй свою жизнь в любви.

Гвен с удовольствием наблюдала за сценами Питера и Ру. Она ни разу не пожалела о том, что выбрала их на роль Марка и Мими. Между ними была химия, и ещё какая — это, кажется, заметили не только одноклассники, но и родители. Надо отдать должное, Питер прекрасно выглядел в красной рубашке в полоску, а его взъерошенные волосы свели с ума девушек. Ру в короткой юбке, топе, рваных колготках и ботинках со шнуровкой была живым воплощением Мими для Гвен. А уж мейкап в стиле «смоки айс»…

— Твоя улыбка напоминает мне о… — пропел Питер, склоняя голову и возвращаясь к тому, чтобы зажечь свечу. Ру оказалась позади него и выглянула из-за плеча, говоря:

— Я всегда когда-нибудь напоминаю людям. Кто она?

— Она умерла. Её звали Эйприл.

После чувственной и романтической песни на сцену вышли Гарри и Гвен. Они улыбнулись друг другу: Озборн — смущённо, а Стейси — ободряюще.

— Милая, я знаю эту игру. Это называется «Танго Морин». «Танго Морин» — это тёмная, головокружительная карусель, и она продолжает вращать тебя.

— Ты не прав! — прокричала Гвен.

— Она топчет твоё сердце, — продолжил Гарри.

— Со мной всё по-другому!

— И тебя вертит, качает, потому что её холодные глаза могут тебя сжечь. Тем не менее, ты мечешься, спотыкаешься и скачешь.

— Кажется я понимаю, о чём ты.

И, обняв друг друга, хором выдали:

— Танго Морин!

— Господи, как же классно! — прокричал Гарри, вернувшись за кулисы. Гвен усмехнулась.

— Ещё бы. Бетти, нанеси Флэшу больше блёсток! Он должен блистать со своим «Сегодня вам — завтра мне».

Видеть счастливых актёров, их взбудораженные лица за сценой, слышать смех родителей и их аплодисменты — вот лучшая награда для Гвен.

— Ребята, осталась последняя песня, — она собрала их весь в круг. — Мы — невероятные!

— А то!

— Тогда вперёд!

Начали песню Питер и Ру.

Она — просто девочка из маленького городка,

Живущая в своем замкнутом мире —

Взяла билет на ночной экспресс,

Идущий в никуда.

Он — просто городской парень,

Родившийся и выросший в Южном Детройте —

Взял билет на ночной экспресс,

Идущий в никуда.

— Певец в прокуренной комнате, запах вина и плохих духов. Лишь улыбка — и они разделят эту ночь. И вперед, вперед, вперед, — пропели Гарри и Фелиция, приобняв друг друга и закружившись по сцене.

Дальше Гвен песню не помнила. Глаза застилали слёзы, было тяжело дышать, и она улыбалась, хватаясь за стоящих рядом Неда и Ру. На словах «Продолжай верить» она разрыдалась, с восторгом и любовью наблюдая за ребятами, пребывающими в такой же эйфории, как и она.

Им хлопали пятнадцать минут.

И даже родители Гвен.

***

— Ура! — закричал Флэш, поднимая стакан с пивом. Гвен рассмеялась, салютируя ему бокалом с шампанским и, протиснувшись сквозь толпу, оказалась рядом с Гарри. Он кивком головы указал ей на места на диване — как раз для них.

— Прости меня, я…

— Ещё тот придурок, да.

— Эй, я, между прочим, пытаюсь извиниться.

— Я знаю, — она усмехнулась. — Гарри, я не держу на тебя зла, если ты об этом.

— Правда?

— Сегодня такой хороший день, — Стейси положила ладонь ему на плечо. — Мы не облажались с выступлением, директору понравилось, а родители забросали меня комплиментами, говоря искренне. Давай наслаждаться тем, что имеем. Я люблю тебя и знаю, что ты любишь меня. Большего мне и не нужно.

— Тогда друзья на всю оставшуюся жизнь?

— Друзья на всю оставшуюся жизнь.

Гарри улыбнулся. На подлокотник дивана села Фелиция и погладила Гвен по волосам. Стейси зажмурилась.

— Девочки, у меня к вам деловое предложение.

— Какое?

— Уже поздно, а мы все жутко устали. Предлагаю проводить вас до дома. Только, — Гарри рассмеялся, — предупреждаю, что я теперь без денег. Папа узнал, что я расстался с Гвен и встречаюсь с Фелицией.

Подруги прыснули.

— Мы пройдёмся пешком, — Харт усмехнулась.

— Тогда я за куртками.

***

Оторваться от её губ было невозможно, как и перестать касаться её кожи. Питер поймал себя на мысли, что его можно смело причислять к наркоманам и вводить новый наркотик «Ру Беннет».

— Подожди, это ещё не всё, — Ру усмехнулась и отстранилась, сбрасывая с плеч полурасстёгнутую куртку. Полуобернувшись, продемонстрировала Паркеру бумажный самолётик на правой лопатке.

— Вау.

Беннет вновь прижалась к нему, ероша и без того взлохмаченные волосы Питера и вовлекая его в поцелуй. Питер обнял её за талию, с жадностью отвечая.

Держать в объятиях любимого человека и целоваться на балконе, смотря на звёздное небо — о большем он и мечтать не смел. Питер крепче сжал бумажный самолётик. Запуская его сейчас, жалел бы о том, что это мгновение не может длиться вечно.

Всё, что у них есть на двоих — бумажный самолётик на её лопатке и бумажный самолётик в его руках.

Питеру этого достаточно.

Ру — тоже.