Влюбись в меня заново (СИ) - "Crystal Vision" - Страница 195

Я столько лет была слепа, следовала маниакальной цели всё вернуть, — вернуть несуществующее, — заставила Северуса полюбить себя. Это нечестно. Я обманула его. Люблю ли я сама его на самом деле?

Я закусила губу и сжала кулаки.

— Что мне теперь делать? — беззвучно прошептала я и увидел, как призрак замерла в ожидании моих дальнейших слов. Всё будто замерло в ожидании. Время остановилось. — Я потеряла цель. Я лишена всего — друзей, любимого и прошлого. Всё вранье… Что мне делать? — взмолилась я, глядя в прозрачные глаза.

Призрак подошла к двери, из-под который все еще лился свет.

— Нужно завершить историю.

========== Глава 62. Рухнувшие надежды ==========

— Что там? — спросила я у призрака и подошла к двери, через которую лился свет.

— Там Джинни, — объяснила призрак. — Она видела, как ты исчезла с маховиком. Когда ты войдёшь туда, твой круг путешествия завершится.

— И что будет тогда?.. — предчувствуя худшее, спросила я еле слышимым голосом.

— Я не могу знать. И ты не можешь. И никто не может. Ход времени был нарушен тобой при использовании маховика времени. Возможен разный результат…

— Я могу умереть, — догадалась я, нервно сглотнула и усмехнулась. — Да, об этом мне много раз говорили в Отделе Тайн и Дамблдор… Об этом я лично читала в Архиве.

Призрак с сочувствием посмотрела на меня. Мне было, конечно же, не до смеха. Встреча со скорой смертью вселяла в меня животный ужас. Но в то же время сулила и избавление от пережитых и предстоящих мук. Слишком тягостным мне казалось осознание действительности и повинность в чужих смертях.

Сколько лет я находилась в неведении? Сколько времени я гонялась за призраками прошлого, верила в несбыточное…

— Ты можешь этого не делать, — сказала моя спутница. — Все зависит от тебя. От твоего решения.

— Разве я могу что-то решать? Мое пребывание в прошлом не имеет никакого смысла, — внезапно с отчаянием заговорила я. — Я подвела людей, я заставила поверить их в свою историю, пыталась менять их судьбы, противостоять злу, хотя, скорее всего, сама и являлась этим злом. Мое второе сознание отправилось менять прошлое, раскроило время, поставило существование человечества под угрозу… Я убила человека и сделала крестраж. Я больше никому не хочу навредить. Этой истории будет лучше без Гермионы Грейнджер и ее вмешательства. Возможно, даже все остальные останутся живы, — я старалась не разреветься, говоря это. — Я пожертвую собой и больше не совершу никаких ошибок. Кто я такая, чтобы решать, как должен жить человек и вообще должен ли…

Призрак молча стоял и смотрел на меня. Ждал решения.

— Если ты решишься, тебе придётся освободить меня, — сказала девушка-крестраж. — Чтобы сжечь все мосты.

— Да. Я сделаю это, — кивнула я, понимая, о чем она. — Но сначала мне следует кое с кем попрощаться.

Я взяла в руки маховик и запустила его оси. Я должна вернуться к Северусу и попросить у него прощения. За все. Он должен меня простить, ведь я сама не знала всей правды.

Призрак молча растворился в воздухе.

Я вернулась в Выручай-комнату, которая тут же стала видоизменяться. В ней начали появляться все новые и новые предметы, они сбивались в кучи, а из тех росли горы; помещение раздувалось и расширялось во все стороны.

Северус Снейп едва успел подскочить с дивана, потому что тот растворился в воздухе. Он заметил меня и в несколько шагов оказался рядом.

— Гермиона, что происходит? — находясь в недоумении, поинтересовался он. — Ты все-таки обманула меня… Не сдержала обещание, — он скосил взгляд на маховик времени, висящий у меня на шее.

Вокруг нас раздавался страшный шум — Выручай-комната приобретала вид заброшенной комнаты, где студенты прячут свои тайны и всевозможные вещи. Она разрасталась, оживала, будто разбуженное многовековое чудовище. Ох если бы можно было стать безликой вещью и затеряться среди этого хлама, чтобы только не разговаривать с Северусом и все ему не объяснять. Я бы стала одной из тех ненужных забытых вещей, хозяин которой, возможно, уже и не жил на этом свете.

— Гермиона? — Северус требовал ответа, время от времени смотря по сторонам. Очевидно, он боялся, что все эти вещи упадут на нас или нас засосёт внутрь одного из вещевых холмов.

Глаза профессора выражали нетерпение и беспокойство. Он прижал меня к себе и стиснул в объятьях.

Я вдохнула в себя его запах — казалось, такой родной и любимый, но в то же время чужой, и разревелась. Он только крепче обнял меня и стал гладить по голове, не прося, чтоб я успокоилась.

Все чувства во мне перемешались: сомнение, любовь и отрицание.

Все это только обман. Все это внушили мне в Мунго или же мой мозг сам придумал нашу с ним связь, чтобы обезопасить себя от стресса — защитная реакция.

Я положила руки ему на грудь и отстранилась, глотая сопли и слёзы вперемешку.

— Что ты узнала? — мягко спросил он, но я почувствовала в его голосе тревогу.

— Я пришла, чтобы… что… бы… — начала я, но тут же стала заикаться от подступающей истерики.

Северус хотел было вновь прижать меня к себе, но я не далась — уперлась ладонями ему в грудь.

— Все это ложь… Ничего не было. Все эти… эти воспоминания выдуманы. Изменены. Я думала, что мы с тобой… мы с тобой, а оказалось… — мое лицо вновь сморщилось, и по щекам полились горячие крупные слёзы. В висках застучало, а грудь прожгло болью обиды. — В Мунго мне подменили память. Я была не в себе… Гарри мёртв и ты… ты тоже, — Северус побледнел, но мужественно продолжил слушать сбивчивый рассказ. — Мне внушили, что я люблю тебя… Что мы вместе, а на самом деле ты… ты умер, думая о Лили Поттер. Во время войны в Хогвартсе.

Я начала всхлипывать и тяжело дышать. Северус выглядел растерянно, его губы были сжаты в тонкую бледную полоску.

— Мне внушили чувства, а я… я заставила тебя поверить в них и заставила полюбить себя.

— Заставила? — изумился Северус во внезапной тишине, которая образовалась в Выручай-комнате, когда все вещи обрели своё место в кучах хлама. — Разве можно заставить чувствовать? Ты что, поила меня амортенцией?

Я отрицательно покачала головой.

— Я убедила тебя, что мы когда-то сильно любили друг друга и что я… что я люблю, — эти слова дались мне с трудом.

— После того, что ты узнала, твои чувства ко мне… исчезли? — глухим голосом спросил Северус, изо всех сил скрывая обеспокоенность, но его глаза выдали его — слишком уж часто зрачки бегали, осматривая выражение моего лица.

— Внутри меня будто пустота. Я не могу теперь сказать наверняка, какое из событий выдумка Мунго, а какое нет. Я чувствую, да, я все ещё чувствую влюбленность, но это не мои чувства. Мне их навязали… Чтобы я… чтобы я не сошла с ума окончательно.

Северус какое-то время молчал, а затем взял мои руки в свои, и глядя на них, произнес:

— Я не был в Мунго и мне не меняли воспоминания. Могу сказать только одно: никто меня не заставлял влюбляться в тебя. Это происходило постепенно, это чувство укоренялось во мне день за днём. Гермиона Грейнджер, я перенёс слишком много внутренней борьбы, чтобы теперь что-то менять. Я признался тебе и себе, что ты мне слишком дорога. Ты потревожила мой душевный покой… Черт, да мои лекции по зельеварению в два раза короче этой речи. Ты слышишь?! — он сжал мои руки. — Я не знаю, что именно внушили тебе в Мунго, какие воспоминания поменяли, но я знаю только одно: чувства нельзя внушить. Их можно временно обмануть с помощью магии. Можно изменить воспоминания, сделать подлог, но чувства — это то, что у тебя внутри. Они рано или поздно вырвутся наружу. А прошло уже достаточно времени.

Он аккуратно вытер слезу на моей щеке и приподнял лицо за подбородок, чтобы заглянуть в мои глаза.

— Мисс Грейнджер, кажется, теперь ваша очередь отнекиваться, а моя — влюбить вас в себя? Потому как я теперь не готов просто так отказаться от тебя.

У меня вырвался нервный смешок вместе с очередной порцией плача, и я порывисто обняла Северуса.