Двое: я и моя тень (СИ) - "AttaTroll" - Страница 56

Артур вздохнул и разжал руки, выпуская Лизи.

На работе отнеслись с должным пониманием: болезнь, так и так, подкосила, уложила на лопатки, и теперь в обнимку с гриппом предстояло пролежать пару-тройку дней. Ещё одна маленькая ложь. Но ведь не выкладывать всю подноготную на стол! Дескать, простите-извините, я вчера убила человека, мне надо нервишки подлечить, а то так хреново отчего-то, надо осознать всё и прийти к согласию со своим внутренним я. Окей? Неа, не окей.

Три дня Лизи места себе не находила, прокручивая в голове произошедшее: подворотня, фонарь, Бен, нож, кровь, фонарь, стеклянный взгляд, нож, Бен, кровь. Кто ещё из людей Джокера мог её видеть?

Хорошо, что Артур все эти дни был рядом, успокаивал, слушал — он умел слушать, выкуривая сигарету за сигаретой, и гора окурков в пепельнице росла всё выше и выше. В первый день вместе с сердцем в груди стучал страх, эхом отбивая странные и страшные мысли, что вот-вот в дом ввалится Джокер, схватит её за волосы и затащит в прогорклый, пахнущий сыростью и безнадёгой, подвал, и его тяжёлый усмехающийся взгляд — последнее, что увидят её живые глаза. На второй день она ждала, что полиция — то, что от неё осталось, — заявится и повяжет Лизи как опасную преступницу. Добро пожаловать в Аркхем. И тогда помогите ей и им боги, потому что Джокер отвесит правосудия им всем. Бабах достанется каждому.

На третий день она подпустила Артура ближе, чем просто прикосновения и невинные невесомые поцелуи. Она думала, ей будет мерзко, когда утром он попробовал соблазнить её. Думала, отвернётся от него и спрячется в свой невидимый кокон, но нет. Ничего такого. Она пустила его в себя и была благодарна ему за то, что он не был напорист и груб. Потом они вместе принимали душ и занялись любовью ещё раз — под струями тёплой воды. Артур помогал забыть, обнимал, теперь уже жадный и требовательный, пальцы блуждали по мокрому телу, доказывая, что он тут, он не оставил, не бросил Лизи к ногам Джокера на злую потеху.

На четвёртый день он выпорхнул из дома, убедившись, что Лизи готова остаться наедине с собой и не выкинуть какой-нибудь странный фокус, но перед уходом, понежившись в постели и наобнимавшись досыта, она озвучила робкую просьбу свозить её завтра на работу. Артур дотронулся до её зелёной прядки, вытянул её вдоль подушки и вскинул брови.

— Неугомонная.

— А никто не говорил, что будет легко.

— Лет двести назад тебя уволокли бы на конюшню и выпороли.

Лизи впервые за эти дни хохотнула:

— Так, мистер Флек, это что за странные сексуальные фантазии?!

***

Может быть, она заигралась в кошки-мышки, но машина всё-таки ждала её напротив дверей, как в старые добрые дни. Неужели Джокер всё спустил на тормоза и перестал бороться с упрямством Лизи? То есть в игре в перетягивание каната она победила? Или мистер Клоун что-то задумал?

Она прикрыла за собой дверь, замок тихонько щёлкнул, и Лизи усиленно гнала от себя отчаяние. Совесть грызла нещадно — просто будь здоров, и никакие увещевания не помогали, потому что она охрененно проштрафилась перед Итаном, подставив его со всех сторон. Он-то уж точно меньше всех виноват в этой истории, в которую ввязалась Лизи, связавшись с детективом.

«Вот город, который спалил Джокер. А это Артур, который ему помогал и тоже, наверное, людей пугал. А это Лизи, отважная и глупая девица, которая Джокера уже не боится. Вот Итан, водитель, которого она подвела…»

Водительская дверь открылась, и навстречу Лизи из машины вынырнул незнакомый мужчина. Он пригладил светлые волосы, поправил сидящий по фигуре пиджак и дежурно улыбнулся, протягивая карту с нарисованным на ней шутом в красном. Лизи сей широкий жест не оценила и игральную карту не взяла, но недоверчивый взгляд на ней остановила. Вот как? Интересно.

— Кто вы? — сдержанно спросила она и посмотрела на гладко выбритого мужчину, положившего карту на капот и сунувшего руки в карманы.

Он почтительно склонил голову и представился:

— Уилл, ваш новый водитель.

Он говорил с лёгким акцентом, немного тянул гласные, а когда промурлыкал «Босс приказал за вами присматривать», чуть приоткрылось и его происхождение: французские корни явно присутствовали.

— Где Итан? — строго спросила Лизи.

— О, мадам, не беспокойтесь, этот conard* не побеспокоит вас. Ле шеф доверил мне вашу жизнь и просил показать вам эту карту, — Уилл кивнул на капот машины.

Он открыл заднюю дверь и улыбнулся.

— Мадам.

Манеры у него, конечно, что надо: вышколенный, приглаженный, улыбчивый, но Лизи не покидало странное ощущение, что с такой же пугающей невозмутимостью он мог бы и человека убить, а потом выудил бы из кармана белый накрахмаленный платок, расправил бы его аристократичным взмахом и вытер бы кровь. Красота.

— Я не поеду с вами, Уилл. Я требую вернуть мне Итана, так и передайте вашему ле шефу. И это заберите, — Лизи подтолкнула к нему карту.

— Но, мадам, — голос Уилла неумолимо упрям. — Ле шеф не обрадуется, будьте благоразумней.

Наверное, он видел в ней избалованную девку, которой Джокер позволял слишком много недопустимых, излишних вольностей. Но пойди хоть раз на попятную, и пешке быстро укажут её место на шахматной доске и не забудут ткнуть носом в него пару десятков раз.

Лизи подошла к Уиллу почти вплотную, подняла с капота игральную карту и засунула её в нагрудный карман дорогого чёрного пиджака. Толкнула пальцем внутрь, глубже, и строго глянула на своего нового водителя.

— Передайте боссу всё, как я сказала: я поеду только с Итаном.

Она похлопала Уилла по плечу, развернулась и ушла в дом, не проронив больше ни слова. Ей удалось выдержать удар ниже пояса, потому что она чувствовала себя ответственной за то, что случилось или могло случиться с её прошлым водителем. Заигравшись в помощника детектива, Лизи, сама того не желая, возможно, навредила человеку, который тут ни при чём. Это не его игра, не его война — так не ему и ответ держать.

Уилл ждал. Наверное, не воспринял Лизи всерьёз. Женщины! Он попинал колёса синего Форда, походил вокруг да около, разглядывал парк, потом переключился на дом. Лизи спряталась за шторой, надеясь, что водитель её не заметил. Подумает ещё, что она тут комедию ломает.

Через полтора часа Уилл всё-таки сел в машину, завёл мотор и выждал ещё пару минут. Лизи не вышла. Мигнув на прощание фарами, авто тронулось с места, шурша камушками под колёсами, и уехало восвояси. Интересно, этому тоже влетит за то, что покинул пост или Джокер предполагал, что так тоже может быть?

Выждав полчаса, Лизи выглянула на улицу и обошла дом вокруг, чтобы лишний раз убедиться: Уилл не следил. Было до жути страшно и неуютно, везде мерещились прихвостни Бена, в каждом прохожем, даже в тех, которые на Лизи не смотрели. В конце концов она не выдержала и уткнулась взглядом в асфальт, чтобы никого не видеть, закуталась в куртку и решила пойти, куда ноги сами унесут. Подсознание между тем, не дремало и, видимо, знало, чего она хочет, потому что через полчаса она стояла у дверей того самого дорогого магазина, где недавно забирала пальто для Артура. Подарок пока так и не удалось отдать, то одно наваливалось, то другое.

Лизи стояла и спрашивала сама у себя, правильно ли она поступала. Ничего такого на уме не маячило, никаких шашней и прочего, но что-то же её сюда привело. Может, улыбка Седрика подкупила? Джокер улыбался, когда хотел утолить голод, зов плоти, чтобы посмеяться над своей глупой девочкой. Артур. Его постоянно не было дома, а впитавшие его запах рубашки не могли заменить любимого мужчину.

Она так и не осмелилась войти. Зачем? Что сказать совершенно чужому человеку, какую боль излить и главное — зачем? Лизи постояла у дорогих витрин, разглядывая не по времени кричащие и пышущие шиком пальто. Манекены с изящно изогнутыми руками, надменно приподнятыми головами без лиц, вот она душа Готэма, вся тут, в этом бездушном пластике. Лизи пришло на ум, что она оказалась тут не просто так: в глубине души ей хотелось попросить Седрика стать её другом, человеком, который выслушает, нальёт чаю с лимоном, одарит дружеской улыбкой, а на деле она попросила бы о душевном единении манекен. Пир во время чумы, пляски на костях: как ни назови, всё правда.