Двое: я и моя тень (СИ) - "AttaTroll" - Страница 51

И вот, когда анархия, кажется, достигла своего безумного пика, всё стало несколько иным. Более странным. Джокер не спустил свою братию с поводка, не стал раскатывать город под ноль, хотя никто не сомневался в том, что в итоге он камня на камне не оставит. Сотрёт Готэм с лица земли. Но вдруг что-то изменилось. Началась совсем другая игра, и анархия, до сих пор шагающая по улицам, начала обретать черты… порядка. Странного, понятного пока только Джокеру, но перемены, что называется, налицо.

Джером, как и все прочие жители, устал от неизвестности, поэтому попросил Лизи об аудиенции. Он не спрашивал напрямую, знала ли она Джокера, да если бы и спросил, она бы уклонилась от ответа. Рановато хвастаться козырями, когда партия ещё не выиграна. Тут ведь как в картах: у кого в рукаве припрятан Джокер, тому улыбалась пусть обманчивая, но удача, а удача — капризная штучка. И пока она сыплется на плечи страждущему, от неё не отворачиваются. Лизи надеялась, что заветная карта у неё, но всё могло повернуться по-другому: Джокер создавал лишь видимость близости, дескать, вот он я, весь твой, а на деле это не более чем очередной обман. Чёртова игра по его правилам.

Джером не выглядел как типичный детектив со всеми вытекающими клише: широкополая шляпа, плащ в пол, глубокая задумчивость на лице, прикрытая трёхдневной щетиной. Ничего этого не было. Ни белой рубашки, ни галстука, ни портупеи. Перед Лизи сидел невзрачный мужчина, какими полнился Готэм. Футболка поло, бежевые брюки, ботинки с разводами от стаявшего снега. Гладко выбрит, тёмные волосы взъерошены, но стоило заглянуть ему в глаза, как многое вставало на место: взгляд острый, проницательный, цепкий, выхватывающий суть. Такой человек не прислушивается, а слушает.

Подплывший официант положил перед каждым по листочку меню и расплылся в фирменной улыбке.

— Для влюблённых у нас по утрам кофе в подарок, если заказываете круассаны.

Лизи всплеснула руками и замотала головой, тараторя: «Нет, нет, нет, мы коллеги». Официант пожал плечами, мурлыкнув: «Ну как хотите».

— Как так вышло, что полицию Готэма сравняли с землёй, а вы как птица феникс? Вы восстали из пепла, мистер Эрнест? — спросила Лизи, когда официант оставил их.

Джером отпил кофе, причмокнул, смакуя приятный сливочный вкус, и мотнул головой.

— Согласитесь, мисс Новак, это было бы беспечно, если бы меня откопали на пожарище и послали искать нужных людей. Я бы не добрался и до первого свидетеля, не говоря уже о вас. С нынешним положением дел меня бы уже похоронили где-нибудь далеко за пределами Готэма, там, куда никто и не носа не додумается сунуть. А раз я пока ещё жив, значит, всё делаю правильно. И вы, кстати, тоже. Я приехал из Нью-Йорка, никакого секрета нет.

— Как бы я хотела, чтобы ваши слова были правдой, но стоит мне только поверить в них, боюсь, всё окажется обманом.

Детектив внимательно посмотрел на Лизи и, покрутив пальцем в воздухе, спросил:

— Вы всегда так пессимистично на всё смотрите?

Лизи очень аккуратно размешала сахар в кружке, стараясь не потревожить пышную молочную пену.

— Вы не представляете, с кем имеете дело.

— А вы представляете? — заинтересованно спросил Джером.

— К сожалению, да. Все эти разговоры о безопасности, которую вы якобы можете мне обеспечить, — это слова, не более того. Вы должны перестать ощущать себя всесильным и понять, что вы всего лишь человек, окунувшийся не в тот город.

— Хорошо, тогда у меня встречный вопрос: почему я должен верить вам? Мисс Новак, не сочтите за грубость, но вы немного странная. Говорите мне про Джо… про человека, который мне нужен, а наживку не дали, только пустой крючок. Может, вы фанатичка, которая желает попасть на первые полосы местных газетёнок.

Лизи начёркала что-то на салфетке и пододвинула её к детективу, взглядом указывая, чтобы он прочитал написанное. Джером небрежно ухватил её двумя пальцами, пробежался глазами по буквам и обомлел. Перечитал ещё раз. Посмотрел на Лизи. Затем смял салфетку, и слова «Я с ним сплю» превратились в комок.

— Это аргумент?

— Думаю, да, — растерянно ответил детектив. — А доказательства есть, что это всё правда?

Лизи хмыкнула:

— Если фотку принесу совместную, поверите мне?

Джером молча кивнул, бросил салфетку на блюдце и, выудив из кармана спичечный коробок, поджёг клочок бумаги. Пламя жадно вспыхнуло и уничтожило маленькую тайну.

Лизи настояла на том, что Джером не мог в любое время дня и ночи выйти на неё и оставаться при этом безучастным: с этого дня он пообещал не врываться в её жизнь, не подвергать опасности и не подставлять под удар. Они условились, что если кто-то из них захочет выйти на связь, то может оставить открытку на бывшей обувной фабрике, ныне тоже переоборудованной под офисный центр. Детектив пообещал арендовать там небольшое местечко, чтобы повесить ящик для корреспонденции «Эрни Ко». Недалеко от работы Лизи, после которой она спокойно могла заглядывать туда — Итан не будет возражать, а для отвода глаз Лизи станет подписывать открытки «для Марты». Джокер не заподозрит неладное.

А ещё она решила проверить, может ли доверять Итану: с утра, пока он вёз её на работу, попросила его, чтобы он не приезжал вечером. «Заскочу к подруге», — как бы невзначай сказала она. И если завтра-послезавтра её милый Джокер устроит ей взбучку, стало быть, Итан — не та пташка, при которой можно преспокойно развязывать язык. Суть не в том, что она куда-то отлучилась, а в том, что опять пошла наперекор: Итан вполне мог бы ждать её сколько угодно, даже если она решила бы остаться у подруги ночевать. Мальчик на побегушках — сторожевой пёс, а кусать хозяйскую руку, которая его не только кормит, но и может задушить, не очень умно. Но Лизи рискнула. К тому же это Итану Джокер указ, а ей нет.

После кофе они с детективом ещё немного поговорили, непринуждённая беседа о делах насущных. О Готэме, о полиции.

После окончания беседы Джером поднялся из-за стола первым, надел куртку на искусственном меху и, не прощаясь, неспешно вышел из кафе. Лизи махнула официанту и заказала ещё чаю с лимоном и чизкейк. Особо торопиться было некуда, Артур придёт только часа через полтора-два, так что всё это время в полном расположении Лизи.

Почти сразу же, как ушёл детектив, за столик присел паренёк и сложил перед собой руки в замок. Чуть подался вперёд и, не моргая, посмотрел перед собой. Молодой, может, лет двадцать пять — плюс-минус, над верхней губой светлый пушок вместо усов, болезненно-бледная кожа, а глаза как два уголька.

— Я тебя знаю, — прошептал он. — Ты девчонка Джокера.

Лизи напряглась, но постаралась не выдать волнения. Пожала плечами, дескать, ну и что с того?

— Короче… — он стрельнул глазами по сторонам. — Типа ты с копом мутишь что-то. Хер знает что. Может, ты его подстилка, может, ты про босса инфу сливаешь… Сечёшь?

Он заглянул под стол, и Лизи вздрогнула.

— Ножки вроде что надо. Короче так, птичка-невеличка, — он всё так же тихо шептал, Лизи почти читала по губам. — Сейчас поедем ко мне, я тебя попробую во все дырки, а взамен ничего не расскажу боссу. Не сдам тебя. Но это ещё не всё, за молчание придётся дорого заплатить: поработаешь немного на меня, раз ты такая умница, есть пару дел, которые ты поможешь решить.

Он хихикнул в кулак, и глаза его заблестели, будто он только что выдал какую-то хохму.

Лизи сжала пальцы на обжигающе горячей кружке, не обращая внимания на нестерпимый жар. В горле пересохло, а в голове вспыхнула такая паника, что сначала появилась мысль пойти и броситься под машину, чтобы её размазало по асфальту, но почти сразу голова заработала в нужном направлении. Спастись любой ценой.

— К тебе не поеду, — Лизи не верила, что это её голос звучал над столом. Она накрыла руку парня ладонью и сухо продолжила: — Поехали ко мне.

Они ехали в поезде, и парень всё время ёрзал на сиденье, будто у него в заднице засела спица и мешала остановиться хотя бы на секунду. Иногда он потирал пах, и Лизи краем глаза увидела, что у него стояк. Мудак, видно, воображал предстоящий трах, смаковал в подробностях.