Девушка для Привратника Смерти (СИ) - Петровичева Лариса - Страница 29

— Мы поговорим с Габриэлем, — сказала Вера и посмотрела на сестру. — Мы с Августой. Убедим его, что работу нужно оставлять на работе. Он ведь не противен вам?

Эльза печально улыбнулась. Вспомнила, как тело неминуемо начинало звучать хорошо настроенным музыкальным инструментом, двигаясь навстречу Габриэлю. Вспомнила, как сквозь страх неотвратимо начинало пробиваться желание: не просто отдаться человеку, ласкавшему ее с такой страстью, но и узнать его ближе. Понять его. Разделить его чувства и мысли.

— Нет, конечно, — откровенно призналась Эльза, и Вера одобрительно улыбнулась.

— Ну вот, — сказала она и обернулась к матери: — Мама, что, если им, например, отправиться в путешествие? Узнать друг друга получше, побыть вместе?

Королева посмотрела на дочь с тем уважением, с которым, должно быть, не смотрела никогда и ни на кого.

— Признаться, Вера, я и не предполагала, что ты настолько разумна, — сказала она и обернулась к Эльзе. — Что, если вы действительно попробуете начать все заново?

«Меня уговаривает королева», — подумала Эльза. И еще подумала, что если власть имущие начинают дело с уговоров, то в случае отказа они продолжат беседу совсем в других местах. И если будет нужно, то Эльзу приведут к Привратнику Смерти в кандалах.

Но эти мысли мелькнули и угасли. Эльза подумала, что Габриэлю действительно плохо без нее. Что, может быть, надо дать ему возможность измениться.

Ее наполняла жалость.

— Хорошо, ваше величество, — сказала Эльза. — Давайте попробуем.

Дворец еще не спал.

Королева поднялась по ярко освещенной парадной лестнице и быстрым шагом двинулась по дворцовым залам. В каких-то была лишь охрана, пучившая глаза на проходящих, в каких-то были люди, которые при появлении ее величества сгибались в низких поклонах, а где-то было пусто, и шаги отлетали от стен звонким эхом.

— Мама испугалась, что мы его потеряем, — несмотря на то, что девушки едва поспевали за королевой, дыхание у Веры не сбилось. Принцесса ободряюще улыбнулась Эльзе и добавила: — Раньше он никогда не доходил до такого. Ни разу, даже после похорон Беатис.

«Должно быть, это вторая его жена, — подумала Эльза. — Та, которую он нечаянно придушил. Та, которой не стоило дергаться лишний раз…»

— Я рада, что познакомилась с вами, — призналась Вера. Сейчас девушка, решительно шагавшая за матерью, вовсе не выглядела принцессой. Принцессам полагается быть томными и избалованными, Августа как раз была такой. А Вера была похожа на студентку, которая посещает какой-нибудь передовой научный кружок.

— И я тоже рада, — совершенно искренне ответила Эльза. — Может быть, мы с вами подружимся.

— Уверена в этом, — ответила Вера и хмуро добавила: — Вот мы и пришли. У Арканжело снова весело.

Августа, которая до этого молчала, добавила:

— Скоро сожгут еще что-нибудь.

Королева остановилась возле дверей в покои принца — оттуда доносилась музыка, и крепкий запах, проникавший из комнат, ясно давал понять, что господа не только пьют, но еще и курят дурманящие шарики опитума. Ее величество повела носом и понимающе качнула головой.

— Опитум. Только этого нам и не хватало.

Стража, стоявшая на карауле, шагнула в сторону, покосившись на королеву с полным одобрением. Ее величество толкнула двери и прежним стремительным шагом вошла в просторную гостиную — принцессы шагнули за ней, и государыня ахнула и тотчас же закрыла дочерям глаза ладонями.

— О Господи! — воскликнула она. — Арканжело! До чего ты докатился!

На Эльзу у нее рук не хватило — и Эльза увидела, как молодой красавец, должно быть, тот самый принц Арканжело, замер от удивления. В руках он держал изящную плетку, которой охаживал совершенно обнаженную девушку — и у принца, и у его партнерши во рту были самокрутки с опитумом. Девушка, похоже, совершенно не испытывала боли: хотя ее тело было исхлестано — плетка прошлась даже по самым нежным местам — девушка томно улыбалась.

— Ох ты ж..! — Арканжело выплюнул самокрутку и, подхватив с пола какое-то тряпье, кое-как прикрыл срам. — Матушка! Как неожиданно, право, я не…

— Девочки, вам лучше уйти, — королева развернула принцесс к дверям, но Августа и Вера, разумеется, никуда не пошли: они смотрели на перевернутые вверх дном покои с каким-то привычным любопытством, словно уже не раз видели такую картину и лишь прикидывали, до чего теперь дошел Арканжело. Королева прошла по гостиной, брезгливо глядя то на разлитое вино, то на остатки закусок на тарелках, и вдруг рявкнула так, что отдалось по всему дворцу:

— Что ты себе позволяешь!

Исхлестанная девушка от удивления села на ковер, словно наконец-то поняла, где находится, и кто с ней рядом. Арканжело смотрел на мать таким заполошенным взглядом, словно готов был провалиться со стыда. Он кутил не в первый раз, Эльза это прекрасно понимала, но, должно быть, мать впервые застала его без штанов.

— Ты — наследник короля! Посмотри на себя, на кого ты похож! Наркоман и алкоголик! Позор своего отца! — на лице королевы расцвели пятна гневного румянца. — Я жалею, что мы мало тебя наказывали в детстве, тебя следовало в ежовых рукавицах держать, чтоб не было вот этого! — ее величество гневно пнула бутылку — стекло жалобно зазвенело по полу. — Это позор и бесстыдство, Арканжело, и как жаль, что ты этого не понимаешь!

— Матушка, я… — только и смог проговорить Арканжело. Перед материнским гневом бабник и кутила тотчас же превратился в школьника, которого застали за поеданием варенья из буфета. Королева хотела было добавить еще что-то, но тут из-за дивана, залитого красным вином, донесся стон, и над мягкой спинкой показалась растрепанная седая голова.

Королева была права, рассказывая о том, как страдает ее племянник: Габриэль сейчас выглядел тяжело больным. «А ведь прошло всего два дня!» — с горечью и искренним сочувствием подумала Эльза. Привратник Смерти осунулся, под его потемневшими глазами залегли тени, а кожа обрела тот серый восковой оттенок, который Эльза видела у мертвецов.

«Она права, — подумала Эльза. — Мы должны все исправить».

— Ваше величество… тетушка… — простонал Габриэль. — Позовите врача…

И снова рухнул за диван. Королева прошла туда и, горестно вздохнув, сказала:

— Вы же понимаете, Эльза, я бы не обратилась к вам просто так…

Воспользовавшись тем, что мать отвлеклась, Арканжело подхватил с пола исподнее и, дав голой девице напутственного пинка, бросился в двери, спасаясь от родительского гнева. Девица подалась за ним с завидной скоростью. Эльза осторожно подошла к дивану и, заглянув за него, увидела, что Габриэль лежит на ковре среди выкуренных самокруток опитума. Пять, шесть… девять. Много, автоматически отметила Эльза, сердце может не выдержать.

— Габриэль, — позвала она. — Габриэль, это я, Эльза. Я здесь, с тобой.

Привратник Смерти открыл глаза и посмотрел прямо на Эльзу, но она готова была поклясться, что Габриэль ее не видит.

— Нарциссы называют короной мертвых, — отчетливо проговорил он. — Я не знаю, почему.

И снова закрыл глаза и замолчал.

Спальня медленно плыла по кругу. Запах нарциссов, легкий и ненавязчивый, мягко царапался в ноздри.

— Сейчас должно стать легче, — услышал Габриэль голос лейб-медика. — Вот, видите? Румянец уже появляется.

— Он ведь поправится? — а это уже ее высочество Вера. Габриэль не любил ее: девушка казалась ему слишком умной.

— Разумеется, ваше высочество! — с нарочитой веселостью откликнулся лейб-медик. — Завтра будет в полном порядке.

Вот в этом Габриэль сомневался: он сделал все, чтоб отравиться опитумом, а весь его скудный опыт в вопросах наркотиков говорил о том, что завтра еще придется лежать в кровати и не иметь ни крошки сил.

— Слава богу, — с искренним чувством промолвила ее величество. Габриэль вспомнил, как она склонилась над ним, и за ее плечом ему померещилось совсем другое лицо, которого просто не могло быть во дворце.

— Мы, наверное, пойдем, — Вера снова проявила ум, решив не надоедать больному. Габриэль подумал, что когда выплывет из нарциссовой тьмы, то обязательно скажет принцессе, что она хороший человек. Что у нее все будет так, как она захочет — впрочем, Вера наверняка это знала и без него.