Миссия (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 42

— Ричард, это уже не те коммунисты, которых ты не любишь, и которых боишься. Те, кто сейчас пришли к власти в СССР — совсем другие. Шелепин — умный руководитель, и ты не смотри, что они так и будут прикрываться лозунгами коммунистов. На самом деле скоро они начнут строить капитализм, но правильный капитализм, который возьмет все лучшее от социализма. Это будет новая форма социализма — с частной собственностью, но с плановым хозяйством. Посмотри, с чего они начали, как решили национальный вопрос! Они взяли пример с твоего государства! Они разделили страну не по национальным квартирам, а по территориям, по «штатам»! Уверен, в ближайшее время будут и другие изменения, кардинальные, серьезные! У власти — деловые люди, и это точно не те, кто мечтает распространить идеи коммунизма на всю планету Земля! Более того, они понимают, что идеи коммунизма загнали Советский Союз в угол, выбраться из которого нужно как можно скорее! И если США поможет СССР) если заключит с ним договоры о разоружении, о добрососедстве и дружбе — ты посмотри, сколько тогда высвободится средств! Сколько денег можно будет пустить на нужды своей страны! И ты останешься в истории президентом, который накормил свой народ! Поднял экономику!

— Майкл… ты в самом деле думаешь, что от меня так много зависит? — Никсон улыбнулся и посмотрел мне в глаза. И взгляд его совсем не соответствовал улыбке — грустный, и даже обреченный — Я один ничего не могу сделать! Если я начну резко сворачивать курс в сторону улучшения отношений с СССР? меня же просто удавят!

— Или пристрелят? — без улыбки спросил я.

— Или пристрелят — кивнул Никсон — Все думают, что президент, это диктатор, который творит что хочет, и по мановению руки которого все в государстве происходит. Но я связан по рукам и ногам. Шаг влево, шаг вправо — и я уже выброшен из седла. Ты вот говоришь, что меня подвергнут импичменту, и всего лишь за то, что кто-то там попытается влезть в штаб демократов! А тут же просишь о том, чтобы я резко перешел от курса на борьбу с коммунизмом к дружбе с СССР! Да меня просто распнут!

— Знаешь, Ричард… у нас есть такие войска, их называют десантными. Тренированные парни, которых сбрасывают на парашюте туда, куда ни один нормальный человек не сунется, и не выживет. И они всегда побеждают. И знаешь, какой у них лозунг? «Если не мы — то кто?» Понимаешь, да? Если ты не сумеешь, то кто? Те, кто придут после тебя? Ты один из лучших президентов в истории США, один из самых умных и дельных! Если ты не сможешь — не сможет никто! Вот только одна у тебя беда… один недостаток.

— Какой?

— Ты плохо подбираешь себе кадры. Мне так думается. Все, кого ты набрал — или некомпетентны, или ненадежны и предадут в самый удобный момент. Вот зачем ты говоришь лишнего в Овальном кабинете, прекрасно зная, что там стоит прослушка? Зачем хранишь эти записи, которые всплывут на импичменте? Ведь тебя уберут не за то, что кто-то там проник в штаб демократов, хотя все так и будут думать, что ты их послал. Доказать это они не сумеют. Тебя уберут за противодействие правосудию. Ты прикажешь руководителям ЦРУ и ФБР препятствовать расследованию Конгресса, вот на этом и погоришь. Обидно, Ричард… за твою страну обидно! Ты, один из лучших ее руководителей, сделавший больше, чем кто-либо, войдешь в историю как… Хитрый Дик, Безумный Монах и Железная Жопа.

— Что, именно так? — Никсон удивленно заморгал глазами — Железная Жопа? Мда хорошо, что не деревянная…

— Ага. И похуже были клички, только я их называть не хочу.

— Майкл… а зачем ты это делаешь? — Никсон остановился и посмотрел мне в глаза — Зачем тебе лично это нужно?

— Что именно? — внутри у меня похолодело. О чем это он?

— Зачем ты спасаешь именно меня? И что от этого ждешь? Денег? У тебя денег больше, чем у меня. В разы! И ты богатеешь день ото дня, будто Мидас. Все, чего ты касаешься, превращается в золото. Впрочем, это и понятно — ты же можешь предвидеть будущее, а значит… Но тогда — что? Власть? К власти ты не тянешься, иначе я бы это знал. Что ты хочешь? КТО ТЫ?!

— Ричард… ты веришь в бога?

— Конечно, верю! Я квакер! Как я могу не верить в бога?!

— Раз ты веришь в бога, значит, веришь и в бесов, и в ангелов, приспешников Бога Веришь?

— Верю… — голос Никсона внезапно охрип — ты хочешь сказать, что ты… ангел?! Или ты — бес?!

— Бес не стал бы предупреждать вас о катастрофах. Бес не стал бы предупреждать тебя о неприятностях — ему чем больше плохого в мире, тем лучше. Но и ангелом себя назвать не могу. Ты ведь знаешь, что я ничего о себе не знаю. Одной летней ночью я очнулся на дороге возле провинциального русского города. Я не знал, кто я такой, где нахожусь и что мне делать. Меня нашли милиционеры, по-вашему — полицейские. Отправили в клинику для душевнобольных, из которой я и вышел на свободу Михаилом Карповым. Это имя и фамилию мне дали в клинике, и с тех пор я так и живу Михаилом Карповым. А еще — мне в голову приходят мысли, картинки будущего и настоящего. И будто кто-то мне нашептывает — сделай то, сделай это… Я сильнее многих людей этого мира, быстрее их, у меня очень быстро заживают раны, моя память абсолютна — я помню все, что видел, что читал, что слышал и могу воспроизвести это без единой ошибки. Ко мне в голову приходят сюжеты романов — фантастических романов. И я переношу их на бумагу. И думаю, что эти романы мне были даны именно для того, чтобы я…

— Что именно? Что ты должен сделать? — Никсон забыл про свою трубку и смотрел на меня широко раскрытыми глазами — Зачем ты в этом мире?

— Может, я должен спасти человечество? — просто и без эмоций ответил я — Может, я… Мессия?

Никсон выдохнул, и застыл с потухшей трубкой в руках. Потом недоверчиво помотал головой:

— Вот так просто? Приходит ко мне Мессия и предлагает спасти мир? От чего, Мессия? От чего ты предлагаешь спасти мир? Что должно произойти?

— Ты будешь смеяться, Ричард… но я не знаю. Не знаю, и все тут! Не является ко мне бог в сверкающих одеждах, и не рассказывает о том, что именно я должен сделать. Просто я ЗНАЮ, что должен сделать то-то, и то-то. И когда делаю, оно… сбывается. Понимаешь? Сбывается! Озарение! Ты знаком с понятием «озарение»?

Еще бы он не был знаком с понятием «озарение»! Он же сектант, квакер! Я это знаю совершенно точно, как дважды два! А что у квакеров главное? Главное — это «озарение». Квакеры считают, что для того, чтобы общаться с богом, человеку не нужны священники, не нужны устаревшие обряды, таинства. Если бог хочет что-то сообщить человеку — происходит «озарение», и каждый, кто «озарился», может стать проповедником. И становится! Если убедит своих прихожан…

Анекдот есть… старый такой. Как дерьмо мамонта старый — окаменевший. «Петька подходит к Василию Ивановичу, и говорит: «Представляешь, Василий Иванович — вчера с англичанами в очко играл. Так один и говорит: «У меня двадцать одно!» А я ему. «Покажи!» Он так обиделся, говорит: «Как можно мне не верить?! Джентльменам верят на слово!» Вот тогда, Василий Иванович, карта мне и поперла!»».

Анекдот, конечно, глуповатый, хотя и смешной — уж кому-кому, а англичанам я лично никогда бы верить на слово не стал — удивительно брехливая и ненадежная нация, но этот анекдот показывает то, как квакеры относятся к «озаренным». Сказал, что тебя озарило — и все! Ты проповедуешь! Ты — глас божий! И все тебе внимают, ловя каждое слово… опять же — если ты убедил их в том, что это в самом деле озарение.

Никсон — квакер. И кому, как ни ему — верить в то, что некий Мессия постоянно «озарен» божьим провидением? А если еще эти озарения постоянно поддерживаются событиями, которые сбываются с точностью до малейших деталей…

В общем — сейчас я поставил на кон все! Я продумал, рассчитал, и если мой спектакль не сработает… то ничего больше не сработает. У искренне верующих людей есть одно слабое место, которое одновременно — их сильное место. Вера. С верой они могут преодолеть страшные лишения и даже страх смерти. И она же, вера, делает их слабыми, и тот, кто знает, как использовать веру в своих целях может заставить их делать все, что ему нужно.