Wrong (ЛП) - "ourkidrauuhl" - Страница 25

— Меня зовут Бойд Галлагер, — говорит он, все еще глядя на меня.

Он делает паузу, очевидно ожидая, что это что-то значит для меня. Я переминаюсь с ноги на ногу за стойкой. Может, у меня какие-то неприятности?

— Федералы не ее фетиш, но я знаю девочку в колледже, которой ты бы понравился, — вставляет Эверли, все еще просматривая бумажник в своей руке.

— Эверли! — незнакомец и я говорим одновременно, и это немного снимает напряжение.

Я улыбаюсь, когда мужчина забирает свой бумажник из рук Эверли и кладет его обратно в карман. Он вздыхает и проводит рукой по волосам, прежде чем снова переключить свое внимание на меня.

— Софи, я твой брат.

========== Chapter 16 ==========

— Так чего же он хотел? — Джастин спрашивает меня позже в тот же день.

— Чего он хотел? — повторяю я с легким раздражением.

— Да, Софи. Чего он хотел? — голос Джастина звучит отрывисто. — Ты только сегодня сказала, что мужчина уже больше месяца торчит в твоей кофейне, наблюдая, как ты работаешь, а сегодня объявляет, что он твой давно потерянный брат. Зачем? Чего он хочет?

— Не знаю, — тихо отвечаю я.

Я лежу на своей кровати в общежитии, уставившись в потолок и разговаривая с Джастином по телефону.

— Но у меня есть теперь брат, — я вздыхаю в трубку на мгновение, прежде чем продолжить. — У тебя есть Мередит, Джастин. А еще Александр и Белла. Я всегда хотела иметь сестру или хотя бы двоюродного брата. Было бы здорово иметь кого-то еще в этом мире, кроме бабушки и дедушки.

— Откуда ты знаешь, что он говорит тебе правду, Софи? — говорит Джастин. Я слышу, как на заднем плане гудит больница. Я знаю, что он занят, но он настоял на том, чтобы поговорить со мной после того, как я отправила ему эту бомбу по смс.

— У нас с ним один отец, — говорю я дрожащим голосом. — Его отец… —я делаю паузу. — Наш отец, когда познакомился с моей матерью, был конгрессменом США, баллотировавшимся в Сенат. Он был на двадцать лет старше ее и женат на матери Бойда, — мне стыдно рассказывать об этом Джастину.

— Продолжай, — подбадривает Джастин.

— В моем свидетельстве о рождении указано, что мой отец неизвестен. Мои бабушка и дедушка понятия не имели, кем он мог быть, а мама отказалась рассказывать о нем. Она умерла еще до того, как мне исполнилось два года, так что у меня никогда не было возможности спросить ее саму. Она вызвалась участвовать в сенаторской кампании конгрессмена Галлахера летом перед первым курсом в колледже.

— Софи, что бы ни делали твои родители двадцать лет назад, это не имеет ничего общего с тобой, и кем ты сейчас являешься.

— Наверное.

— Не наверное, — возражает он.

— У него была фотография.

— Какая? — спрашивает Джастин с резкостью в голосе. Я слышу, как на заднем плане пищит больничная сигнализация, но Джастин не торопит меня, просто ждет моего ответа.

— Это была фотография нашего папы с моей мамой. Это была ночь, когда его избрали сенатором, в предвыборном штабе. Они сидят там в комнате, полной людей, и она смотрит на него так, словно боготворит, а он улыбается в камеру, — я сглатываю, и Джастин замолкает, прислушиваясь. — Бойду было десять, когда я родилась. Он не думает, что его мама имела хоть какое-то представление об этом романе.

Мы оба молчим.

— Я родилась, когда моя мама училась на первом курсе колледжа. У нее были одни пятерки, и она снова поступила в местный колледж. Благодаря мне. Она погибла в автомобильной катастрофе на втором курсе, — я делаю глубокий вдох. — Но до самой смерти она получала ежемесячные выплаты от сенатора Галлагера.

— Воу, — говорит Джастин мягким голосом. Я знаю этот голос. Это тот самый голос, которым жалеют людей. Я слышала это всю свою жизнь. Я слышу, как закрывается дверь, и внезапно на другом конце провода становится тише.

— Бойд работает на правительство. До сих пор он ничего обо мне не слышал.

— Софи, я… — он замолкает.

Он что? Ему меня жалко? Он в шоке? Теперь он отменит все планы на будущее вместе со мной?

— Мне нужно идти, Софи. Я позвоню тебе, как только смогу, — линия обрывается.

Я сейчас ничего не могу ничего понять. Я… Никто. Но у меня есть сводный брат.

Я уже позвонила бабушке и дедушке во Флориду. Они понятия не имели, что у меня есть брат. Я смотрю на молчащий телефон в моей руке, прокручиваю контакты и делаю звонок.

Через некоторое время я захожу в shay’s, бар, в котором я никогда раньше не была, расположенный за пределами кампуса. Бойд сидит в кабинке и машет мне рукой, как только видит.

— Софи, — говорит он с теплой улыбкой. Он явно обрадовался, увидев меня, как будто боялся, что я не появлюсь.

— Привет, — отвечаю я и сажусь. Мы смотрим друг на друга, не зная, что сказать, поэтому я говорю единственно возможное: — Мне нужно выпить.

Бойд ухмыляется и делает знак официантке.

— Спасибо, что позвонила, Софи. Я не был уверен, что ты это сделаешь.

— Я тоже не была в этом уверена.

Он пожимает плечами и грустно улыбается мне. Мы сидим тихо. Официантка приходит и Бойд немедленно заказывает выпивку для нас обоих.

— Похоже, тебе это нужно, — говорит он.

— Да, — шепчу я. — Расскажи мне о нем, — сенатор Галлахер умер на третьем сроке своего правления. Мне тогда было лет шестнадцать.

Бойд рассказывает мне о нашем отце такие вещи, которые я не смогла бы узнать из интернета. Он любил ананасы и ненавидел шоколад. У него вошло в привычку никогда не ругаться. Он научил Бойда ловить рыбу. Я рассказала ему о своем детстве с бабушкой и дедушкой. Судя по рассказам Бойда, он вырос совсем не так, как я. Его воспитание похоже на то, каким я представляла себе Джастина. Очень привилегированный и официальный.

Напитки продолжают прибывать, и я продолжаю их пить, заглушая свои эмоции.

— Мне кажется, я влюблена в Джастина, — бормочу я чуть позже. — Вот видишь! — я достаю свой телефон и нахожу фотографию Джастина и себя, селфи, которое я сделала, лежа на его диване в выходные после Дня Благодарения, когда мы смотрели Эльфа. Я поднимаю его, чтобы Бойд посмотрел.

— Это замечательно, Софи. Я рад за тебя, — тихо говорит Бойд.

— Он врач, — я икнул. — А я крутая девка, — я смеюсь над своей собственной шуткой. — О, черт, он звонил, — говорю я, глядя на свой телефон. — Мы здесь уже довольно давно.

— Я уверен, он не ждет, что ты ответишь в ту же секунду, как он позвонит, — успокаивающе говорит Бойд. — Но, может быть, пора взять такси?

— Возможно, — соглашаюсь я и кладу голову на стол.

***

Я просыпаюсь от пульсирующей головной боли и слишком большого количества света. Я снова закрываю глаза. Меня сейчас стошнит. Сосредоточься. Протяни руку и возьми мусорку. Не вздумай блевать на свою кровать, Софи.

Я медленно открываю глаза.

Понятия не имею, где нахожусь. Срань господня, я никогда в жизни не была такой безответственной. Последние двадцать четыре часа мелькают передо мной. Кофейня, Бойд, Джастин, бар. Я не помню ничего, что было после бара, мне нужно было перезвонить Джастину. Слезы щиплют мне глаза, когда я вспоминаю, как он был добр ко мне, и я отплатила ему, проигнорировав его звонки, пока сидела в баре, напиваясь с Бойдом. Я просто ужасна.

— Эй, ты уже встала, — это Бойд. Я сейчас у Бойда.

— Туалет?! — выпаливаю я, и Бойд указывает на ванную комнату.

Я вываливаюсь из кровати и бегу в ванную как раз вовремя, чтобы меня вырвало в унитаз. Я опускаюсь на пол и вытираю рот. Я чувствую себя дерьмово, у меня рвота в волосах, и я продинамила Джастина. Я нахожусь в чужой квартире. У моего брата, конечно, но он все еще незнакомец.

Я встаю и смотрю на себя в зеркало. Я выгляжу ужасно. Безответственность мне не идет. Я закрываю крышку унитаза и сажусь, прежде чем осознаю, что мой мобильный телефон лежит в кармане. 6:44 утра. Одиннадцать пропущенных звонков от Джастина, Джин и Эверли. Шесть голосовых сообщений. Тридцать четыре смс.

Я нажимаю кнопку, чтобы перезвонить Джастину. Он отвечает уже на после первого гудка.