Тени забытой шестой (СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна - Страница 23

— Что вы себе позволяете? — императрица холодно осадила воеводу. — Мой брат никогда..

— Ваше Величество, кому выгодно покушение? Кто бы занял трон, если бы оно удалось? — спросил я. — Ведь наследование возможно только по мужской линии? Я прав?

— И что из этого? — не сдавалась она. — Уверена, это происки определенных людей в окружении Франца-Иосифа. Мой брат никогда не стремился к власти!

— Определенных? Кого именно? Возможно… магистра?

Она осеклась и нахмурилась. Фердинанд недоверчиво уставился на меня.

— Я прав? — продолжал я. — Цукеркандль упомянул магистра Рихарда. Это он был в крепости вместе с вами, Ваше Величество?

Вера-Магдалена кивнула.

— Он из так называемого Ордена Искры? Кстати, такого ордена не существует, поверьте мне как служителю Святого Престола. Ваш магистр — самозванец, преследующий неизвестные цели. И кто за ним стоит, тоже неизвестно. Возможно, Франц-Иосиф…

Императрица возмущенно открыла рот, но я выставил вперед руку, останавливая ее и продолжая:

— … возможно, кто-то другой. И пока вся паутина заговора не вскроется, надо быть предельно осторожными. Появиться сейчас в Виндене равносильно самоубийству. Даже если некоторые полки и остались верны, то от отравленного вина или арбалетного болта они вас не спасут, Ваше Величество. А отчаяние может толкнуть заговорщиков и на более кардинальные меры.

— И что вы предлагаете? Сидеть и ждать?!? — повысил тон император.

— Именно. Я предлагаю дождаться возвращения Цукеркандля с новостями и оценить обстановку. Кроме того, вам нужна серьезная военная поддержка. Ее можно получить, заключив союз с великим князем.

— Союз? — горько усмехнулся Фердинанд. — Увы, но нет.

— Почему нет? Война никому не нужна. Уверен, что отказ от притязаний на Винден в обмен на военную поддержку княжеских стрельцов против заговорщиков вполне может…

— Винден всегда был имперским городом, — оборвал меня император. — Но после Синей войны Гарлегия была вынуждена уступить его княжеству. Пора восстановить историческую справедливость и вернуть то, что полагается нам по праву!

Я пожал плечами. Значит, планы по оккупации Виндена одобрялись самим Фердинандом, а не были происками его врагов у него за спиной. Тем хуже для него.

— Историческую справедливость? А может вашей истинной целью являлась… Искра?

Император молчал, оценивающе глядя на меня. Я между тем продолжал:

— Поэтому вы так торопитесь? Опасаетесь, что Искра будет построена? И несокрушимое оружие окажется в руках заговорщиков, да?

— Вы умны, фрон Тиффано. Я умею ценить таких людей. Титул и положение при моем дворе. Да что там… Вы получите все, что захотите. Будьте на моей стороне.

Я встал и подошел к окну, повернувшись спиной к императору. На душе было тошно.

— Я склоняю голову только перед Единым, Ваше Величество, — ответил я. — Ибо выше его власти ничего нет и быть не может. Я служу господу и не стремлюсь ни к власти, ни к богатству. Поэтому сделаю все, чтобы предотвратить войну и не допустить постройку Искры.

— А как же вас интерес к вояжне Ланстикун? — вмешалась императрица. — Не забывайте, что она до сих пор находится в застенках и может быть казнена в любой момент.

Я обернулся к ним.

— А вы не забывайте, что находитесь у меня в замке.

Императрица встала на ноги, заслоняя собой сына, и вскинула голову.

— Вы способны на такую подлость?

— О какой подлости вы говорите? Я вас в чем-нибудь обманул, Ваше Величество? — спросил я у императрицы. — Я пригласил вас в замок, чтобы вы могли убедиться, что ваш сын жив. Он сидит перед вами. Более того, я спас ему жизнь, отбив нападение заговорщиков и потеряв при этом своих людей. Но благодарность, очевидно, не входит в список добродетелей императорской семьи…

— Вы собираетесь удерживать моего сына в заложниках и еще хотите благодарностей?

— Нет, не собираюсь. Вы вдвоем вольны покинуть мой замок хоть сейчас. Никто препятствовать вам в этом не станет. Пожалуй, я даже буду настаивать на вашем отъезде.

Вера-Магдалена недоуменно нахмурилась и обернулась к сыну.

— Не понимаю… Фердинанд?

— Оставьте его, матушка, — медленно поднялся на ноги император. — Он хочет сказать, что выгонит нас из замка, отдав на растерзание заговорщикам. Фрон Тиффано, каковы ваши условия?

— Условия — это слишком громко сказано. Я просто не хочу войны. В сущности мне все равно, чьим будет Винден. Хотите восстанавливать историческую справедливость, воля ваша. Город можно купить, обменять или получить любым другим дипломатическим путем. Но мирно, без кровопролития. Поэтому я прошу вас дождаться возвращения Цукеркандля и офицера Матия. Первый привезет вам новости из империи, а второй сообщит, окажет ли советник Сипицкий от имени великого князя помощь и на каких условиях.

— Однако, фрон Тиффано… — протянул император, тяжело опираясь на спинку дивана. — Быстро же вы успели…

— А что касается вояжны Ланстикун, — с нажимом продолжил я, — то ее дело не терпит отлагательства. В ней заинтересован Орден Пяти. Также напоминаю, что вояжна нужна живой и невредимой, поскольку телесные пытки или бесчестье могут крайне плачевно сказаться на ее и без того слабом душевном здоровье.

Императрица презрительно скривила полные губы.

— Суд над вояжной состоится через несколько дней. Но вы же собираетесь ждать…

— Я ждать не собираюсь, — отрезал я. — Я вернусь в город и буду представлять интересы вояжны в суде. И вам, Ваше Величество, настоятельно советую сделать то же самое.

— А Фердинанда вы предлагаете оставить здесь в заложниках! — воскликнула она.

— А вы хотите, чтобы он отправился в дорогу, едва оправившись от тяжелого ранения? Прямо в руки заговорщиков? Это глупо! В городе опасно, а здесь ему ничего не угрожает.

— Матушка, довольно, не спорьте с ним. Пусть… Я останусь… — Фердинанд без сил опустился обратно на диван, на его бледном лице выступила испарина. — Но если заговорщики построят Искру, их уже будет не остановить.

— Не построят, — пообещал я. — У них нет рубина. И теперь уже нет часовщика. Однако мне бы хотелось знать, какую роль во всем этом сыграл магистр?

Император отвел взгляд.

— Магистр Рихард — ученый, а не политик. Он далек от интриг и заговоров.

— И все же? Откуда вообще взялась идея построить Искру? От него?

Фердинанд неохотно кивнул.

— Проводя исторические изыскания в Норвштайне, он наткнулся на необычные чертежи. Стал исследовать их, экспериментировать, однако без богатого покровителя далеко не продвинулся. Обращался к северным воягам, но те грызлись между собой за унию… Им было не до него. А в империи всегда умели ценить талант.

Я разочарованно покачал головой.

— Но еще лучше умеют забывать о нем.

— Вы о чем?

— Луиджиа. Она все силы отдала, ухаживая за вами, собственное здоровье подорвала… А вы о ней даже не вспомнили.

Взгляд императора потеплел и смягчился.

— Необычная девочка и очень талантливая… Я рад, что она осталась в живых. И не волнуйтесь, фрон Тиффано, я о ней не забыл. Ее талант высоко оценят при дворе.

— Надеюсь, — пробормотал я.

Я до поздней ночи просидел в библиотеке, пытаясь разобраться в чертежах профессора Гибауэра. Увы, мои собственные познания в механике были не столь обширны, как того хотелось бы. Однако я почти не сомневался, что эти чертежи — всего лишь плохо выполненная копия чего-то большего.

Но где же оригинал? И как он попал в руки безумному профессору? Интересно, был ли Гибауэр в Норвштайне? Уж не там ли он увидел проект Искры? Не сумел вынести материалы из архива, который предположительно мог быть архивом Ордена Пяти, и поэтому срисовал их по памяти?

Центральное место в чертежах занимал громадный рубин. Кровь? С нее все началось? Но камнем владела семья Рыбальски, а не Гибауэров. Владела несколько поколений, и никто с ума не сходил, насколько мне известно. А если поворотной точкой был раскол рубина? Это произошло двадцать лет назад. Можно предположить, что именно тогда часовщик Гральфильхе и стал сходить с ума, пытаясь восстановить целостность «Крови» и повернуть время вспять, отнимая его у других. Мне невольно вспомнились слова Хриз о том, что она сама живет взаймы. Когда исчезла Ежения, маленькой вояжне Ланстикун было… Сколько же ей было? Я полез в свои записи по делу Шестой, нашел дату ее рождения и похолодел. Шесть лет?.. Какое дурацкое совпадение!