Нова Проспект (СИ) - "J.C.Elliot" - Страница 83

— Нам нужен визионер, — провозгласил он с таким пафосом, словно стоял на древнегреческой сцене.

Шариф молчал. То, что Пейджу на самом деле нужно — больше, чем земля, или деньги, или власть. Ему нужно будущее.

— Твой успех очевиден, Дэвид, и я сочту за честь в нем поучаствовать. Все, что бы вы ни разрабатывали… Вместе мы разработаем это гораздо быстрее.

Шариф не то чтобы вполне улыбнулся, но попытался.

— Боб, я не снижаю свой пакет контрольных акций. Мне казалось, это было понятно еще с последней попытки поглощения. Никакого разводнения акций и никакой перепродажи.

Не совсем то жесткое «нет», на которое надеялся Адам, но тем не менее — «нет».

— Мы можем организовать структуру финансирования, которая устроит всех заинтересованных, — предложил Пейдж, растягивая губы в подобие улыбки.

— Я сомневаюсь, — тихо сказал Шариф.

Пейдж молча рассматривал собеседника, выдерживал паузу.

— Дэвид… — сочувственно, словно неразумному ребенку, сказал Пейдж. — Я ценю твой идеализм, но в жизни ни у кого не получилось усидеть на троне единолично.

— Я слышу такое обвинение от медиа-магната и триллионера? — переспросил Шариф.

— Благодаря моему желанию делиться, — покачал головой Пейдж, — а не вопреки.

Разговор зашел в тупик, и даже принесенный десерт не развеял неловкое молчание. Беседа явно катилась не по тем рельсам.

Наконец Пейдж взглянул на Шарифа с таким искренним разочарованием, будто герой детства только что на его глазах продался темной стороне, и сказал:

— В конце концов, это вопрос личных моральных ценностей. Поделиться информацией и ресурсами, которые могут спасти планету… или оставить их себе в надежде стать новым гегемоном.

Шариф демонстративно посмотрел на диск своих огромных золотых наручных часов, встал со стула и сухо произнес:

— Это действительно вопрос личных моральных ценностей, Боб.

Пейдж делано рассмеялся, мол, ну ладно, как знаешь: хочешь по-плохому, будет тебе по-плохому, и встал из-за стола, чтобы пожать на прощание руку:

— Счет я оплачу, у Шариф Индастриз тяжелые времена, — с церемонно выраженной горечью в голосе сказал Пейдж.

Шариф сардонически покачал головой.

— И, Дэвид… — Пейдж прищурился, и перевел взгляд на прежде невидимого для него Адама, — Адам… Я всегда готов к разговору.

Боб Пейдж обратился к нему лично? Адаму, видимо, сейчас нужно было чувствовать себя польщенным.

Черта с два.

******

Фарида обладала одной прекрасной чертой — она знала, когда стоит помолчать, поэтому обратно они летели в полной тишине.

Боб Пейдж, Боб «мне-принадлежит-один-процент-земных богатств» Пейдж умудрился заставить их почувствовать плохими парнями во всей этой истории. Что за дерьмо?

— Шеф, — сказал Адам.

— Да, сынок? — поднял голову Шариф.

Он решил рассказать шефу — в общих чертах, конечно, опуская некоторые детали. Кое-что видел… Кое-что узнал… Кое-что подслушал… Про мировой заговор, сковывающий планету. Про иллюминатов.

Адам ожидал, что Шариф над ним посмеется, в худшем случае, побеспокоится о моральном здоровье — но он в ответ на его рапорт сделал то, что не входило ни в один сценарий.

Шариф равнодушно пожал плечами.

— Ты иллюминатов имеешь ввиду? — спросил он так, будто Адам рассказал ему о своем школьном волейбольном кружке. — Сборище самодовольных типов. У них далеко не столько власти, сколько им нравится воображать.

Адам на мгновение потерял дар речи.

— Вы в курсе?

Шариф улыбнулся своей излюбленной покровительственной улыбкой.

— Ну, конечно, я в курсе. Мне предлагали там место… и, полагаю, сегодня предложили еще раз, на более выгодных условиях. Но… нет.

Какого хера?.. Что еще он знает, о чем не знает Адам?

Стоит спросить.

— Почему они называют меня «коп-из-белой-спирали»? — глухо спросил Адам.

В глазах Шарифа что-то мелькнуло. КАСИ безошибочно улавливала малейшие, едва уловимые изменения в мимике.

СВВГ слегка накренился, и сумка Шарифа покатились по полу. Адам чертыхнулся, когда ремни натянулись и его придавило спиной к переборке. «Небольшая турбулентность!» — сообщила Фарида, снова забыв, что предупреждают до, а не после.

Адам ждал ответа. Шариф молчал, выжидая неизвестно чего.

— Это ко всему сейчас происходящему не имеет никакого отношения, — наконец сказал он.

В рту Адама пересохло.

— Это имеет отношение ко мне.

У него уже были точки, которые просто нужно было соединить. Лаборатория «Белая спираль», подразределение Версалайфа. Пожар. Засекреченный процесс по экспериментам над детьми. Пара странных фраз, которые случайно обронили Мардж или Артур.

— Ну, сынок… — тихо сказал Шариф. — Я всегда говорил тебе, что ты особенный. Теперь ты знаешь, что это не просто фигура речи.

«Вы — очень интересный медицинский случай, господин Дженсен».

Очень интересное совпадение, что именно ему решили заменить пол-тела.

В его жизни, дерьмо собачье, очень интересные случайности сыпятся как из рога изобилия.

— И вы знали об этом, когда меня нанимали, — отрешенно, будто бы констатируя общеизвестный факт, сказал Адам.

Шариф смотрел на него словно в поисках оправдания.

— Я не поэтому тебя нанял, Адам.

— И знали, когда заменили мне пол-тела, — продолжил Адам.

— И не поэтому спас тебе жизнь.

Адам замолчал. В любых переговорах молчание рано или поздно становилось лучшей стратегией — Шариф сам себя загонял в угол, говоря вся больше и больше.

— Адам, — быстро сказал он. — Что бы ты себе сейчас ни представлял, что бы ни узнал, я — не враг ни тебе, ни Цири.

Прикоснувшись к виску, Адам отвернулся и затемнил стёкла очков. Бесполезный разговор. Подобные выходки характерны для таких, как Шариф: у них есть власть, и они не видят причин ею не пользоваться. Для корпоратов люди товар, как и все остальное. Их можно создать в пробирке, перекупить, модифицировать по своему желанию.

— Вполне может быть, я сейчас ваш единственный друг, — медленно сказал Шариф.

— Ясно, — сказал Адам, сам не понимая, что именно ему ясно.

Шариф продолжал оправдываться, но Адам слушал его в пол-уха. Как бы там ни было, он не продался Пейджу. Одно слово, и Шариф мог стать вторым человеком на планете. Чем черт шутит, может, и первым.

Но он этого не сделал, и пока что… Адам остается.

Пока что.

Пока не поймет, как вытащить отсюда Цири.

******

Домой он вернулся с головной болью, непреодолимым желанием выпить и надеждой, что в два часа ночи Цири должна крепко спать.

Последняя умерла первой. В спальне было темно; Адам увеличил чувствительность глаз, чтобы легче было различить фигурку у викторианского окна. Цири прислонилась к стеклу в одной майке-безрукавке и трусах, до того бледная, что походила на восковую свечку, и глядела на оживленную улицу. Сидела, сжав кулаки и стуча зубами, пытаясь бороться против сна.

Адам не был уверен, что она вообще услышала звук открывающейся двери.

Он подошел поближе, и Цири перевела на него остекленевший, безразличный взгляд. Почувствовав неладное, Адам подошел к прикроватному столику и вытряхнул из него упаковку Гальциона. Он дал ей эту упаковку позавчера, в ней двадцать таблеток, осталось…

Вот ж дерьмо собачье!

— Цири, сколько таблеток ты выпила? — угрожающе спросил Адам.

— Много, — бесцветно ответила Цири. — Мне не помогло.

Да ее даже к аскорбинкам нельзя подпускать, мать твою!

«Притчард, найди мне все про передоз Гальционом. Приблизительно пятнадцать таблеток в течение суток».

Адам присел рядом на корточки и взял ее за подбородок, быстро осмотрев зрачки. Расширенные, едва способны фокусироваться. Адам заметил, что ее бедра уже покрылись гусиной кожей, и стащил с кровати одеяло.

— Зачем, черт возьми? — пробормотал он. — Зачем? Тебе что, жить надоело?

«Какой передоз? У кого?» — пришло ответное сообщение от nur3snake.

Его слова возвратили Цири в реальность. Она посмотрела на него совершенно измученными глазами и вздрогнула, как от удара, и Адам тотчас почувствовал себя виноватым во всех грехах человечества.