Враги друг друга не предают (СИ) - Титова Светлана - Страница 17

Метель, как предсказал охотник, не на шутку разгулялась. Непогода испытывала на прочность троих седоков, с остервенением швыряя колючую снежную крупку в лицо, срывая капюшоны и теплые плащи, забиваясь в рот, в выбившиеся из-под шапок пряди, шерсть ящеров. Вокруг темнело, и я уже не понимала от шедшего хлопьями снега, или долгий день, наконец-то, заканчивался.

Не смотря на четыре слоя одежды, я продрогла и мечтала о горячем отваре и теплой постели. Проснувшаяся малышка завозилась, стараясь выбраться из теплого кокона, выскальзывая из седла. Я прижала ее сильнее, но строптивица одернула полу плаща, защищавшую от метели, и тут же получила снежный заряд в лицо. Пискнув что-то возмущенное, зарылась в теплый мех.

— Дин, мы скоро прибудем — потерпи, — уговаривала малышку, не очень-то веря в это сама.

От долгого сиденья и с непривычки тело затекло, занемевшие ноги покалывали тысячи острых иголок. Мысленно проклинала дорогу, непогоду, вздумавшую разгуляться в самое неподходящее время и свою горемычную судьбу, когда идущий первым ящер затормозил и резко развернулся. Из седла легкой козочкой соскочила Фикса и стремительно прошла к поравнявшемуся со мной и спешившемуся Леону. Я проводила ее завистливым взглядом.

— Дальше дорога сворачивает, и по ней добираться до стоянки всю ночь. Но вдоль ущелья идет тропа. Пойдем ней — успеем до темноты, — прикрываясь от снега, прокричала наемница Леону и мне.

— Идем по тропе. След в след, — не колеблясь, решил охотник, беря моего зверя под уздцы. — Слезай, Лекса. Теперь придется ножками топать.

Неловко сваливши к ногам наемника окоченевшее тело, с трудом поднялась, проигнорировала издевательский комментарий и смешок, стянула со своих плеч плащ и закутала Дин, оставшуюся в седле. Пристроившись за хвостом ящера Фиксы, проваливаясь в рыхлый снег, через полчаса осознала, что утомительная езда была цветочками и не стоила моих упреков и стенаний.

М-да, все познается в сравнении.

Стараясь не смотреть вниз, в ущелье с засыпанными снегом склонами, начинавшееся в нескольких шагах от тропы, стиснув зубы, старалась попадать в след Фиксы, но ее глупый ящер баламутил снег хвостом, превращая путь в рыхлую кашу. Мой шурх фыркал, мотал головой и щелкал пастью, едва наглый хвост в очередной раз пролетал вблизи от него. Я не одергивала его, ожидая, когда же ловкость моего ящера будет вознаграждена, а мерзкая конечность покарана. В голове крутились строчки песни о легендарном «Варяге». Бормоча их под нос, упрямо преодолевала снежное болото, с каждым шагом все больше уважая труд городских дворников.

Глава 20

Стоянкой оказался спрятанный между скал пятачок, укрытый от ветра и снега. С наступлением ночи, метель стихла, и небо прояснилось, явив россыпи незнакомых созвездий. Отблески пламени причудливыми тенями играли на неровных скалистых стенах. Тихо фыркали ящеры, хрустящие свежим снежком, незлобно ругалась, поминая Рогатого Бьерна, наемница, и устало сопела, уткнувшись в мою шею девочка.

Фикса колдовала над ужином, согревая воду для отвара. Наемник педантично осматривал спины прижавшихся друг к другу ящеров, поглаживая их по мордам и тихо шепча что-то каждому. Вытряхнув набившийся снег из сапогов, я пристроилась в закутке и, притянув малышку на колени, дремала в ожидании еды.

* * *

Я долго летела вниз в темноту, пока яркий свет заставил зажмуриться. Ноги опустились на что-то мягкое и пружинящее. Раскрыв глаза, задохнулась от восторга, я очутилась на летней лесной, поляне. Зеленый от травы пятачок окружала стена вековых ясеней, шелестящих серебряной листвой. Вдохнула полной грудью особый дух нагретой древесной смолы, сырости и малины, погладила теплую кору ближнего дерева и счастливо рассмеялась, радуясь, что вернулась домой на Землю, не заботясь куда именно, зная, что язык до Киева доведет. Из глаз брызнули слезы счастья. Легко смахнула их здоровой левой рукой. Не веря глазам, уставилась на родную кисть со знакомым шрамиком и сливающимися линиями жизни и судьбы. Сорвала душистую перезревшую ягоду, растерла между пальцев, чувствуя прохладный сок, потекший на ладонь. Аромат ударил в нос и я, замычав от наслаждения, прикрыла глаза и слизнула сладкую дорожку. На ладонь, подтверждая ее реалистичность, бесстрашно села желтая бабочка, развернула скрученный хоботок и медленно поползла к большому пальцу.

— Дирек, я так боюсь… У меня плохое предчувствие, — из глубины леса послышался нежный, как звон серебряных колокольчиков голос. — О нас узнают и меня запрут в башне.

— Лауриэль, любимая, я один из самых сильных магов королевства, и мой подарок отлично отводит глаза глупым стражникам. Тем более никто не посмеет поступить так с единственной дочерью Владыки, — стройный сероглазый шатен в темном шелковом костюме с вышитым значком золотой маски на груди втащил на поляну нервно оглядывающуюся светловолосую эльфийку в зеленом богато расшитом жемчугом платье.

Сглотнув вмиг пересохшим от волнения горлом, ломала голову, как объяснить свое внезапное вторжение на место свидания сладкой парочки. Я стояла от влюбленных в двух шагах, но парочка не замечала меня в упор, равнодушно скользя глазами мимо.

Они меня не видят. Я стала невидимкой?! Черт!

— Не бойся, я поставлю полог, и никто нас не увидит, — успокоил спутницу, откинув длинную волнистую прядь, открывая красивый лоб и стремительный росчерк темных бровей.

Я вгляделась в лицо мага. Холодный стальной прищур под спокойствием и длинными ресницами таил плохо скрываемое торжество. Красивые губы не сдерживали ликующую улыбку победителя. Словно зачарованная, остроухая красавица любовалась спутником, не отводя глаз от красивого лица.

Молодой маг, повернул на пальце массивный перстень, блеснувший синим лучом, и привлек пугливую красавицу к себе. Девушка робко улыбнулась и первая потянулась за поцелуем.

— Я каждый день приходил сюда, на наше место и ждал тебя, — отстранившись, прерывая страстный поцелуй, пожирая глазами смущенно заалевшую щеками эльфийку, прошептал влюбленный. — Мечтал о тебе. Представлял в своих объятиях.

— Дирек, я буду твоей, если ты пообещаешь, что это наша последняя встреча, — прошептала девушка, ласково прикасаясь к губам мага поцелуями. — Не хочу, чтобы отец тебя казнил, когда все откроется. Он узнает… когда-нибудь. Вечно скрывать, что больше не девица, не получиться…

— Ты расскажешь ему о нас?! Но зачем?! — изумился маг, не верящими глазами уставившись на возлюбленную.

— Родовая татуировка изменилась, когда я… когда мы… — принцесса залилась краской и тихо добавила:- А мои горничные докладывают о каждом моем шаге… обо всем…

— Ты же знаешь, любимая, я готов был жениться сразу и увезти тебя от злого отца, но простому магу никто не отдаст единственную наследницу, — с жаром воскликнул молодой мужчина. — Я сделал бы все, что в моих силах для твоего счастья. Но Владыка Изнанку перетряхнет в поисках дочки. А я не хочу, чтобы ты прожила жизнь вечной беглянкой. Я для этого слишком сильно люблю тебя, Лауриэль.

— Ты самый лучший, Дирек, — прошептала эльфийка, не замечая катящихся из глаз слез. — Я так тебя люблю. Мое сердце умрет навек, когда расстанется с тобой.

— Мое остановиться в туже секунду, — выдохнул мужчина и, жадно целуя, увлек девушку на мягкую как шелк траву…

* * *

— Лекса, очнись. Да очнись же, — меня немилосердно тряхнули за плечо, вырывая из сна. — Насмерть что ли замерзла? Так давай я тебя по-быстрому пока теплая? Не пропадать же добру…

Услыхав подобную скабрезность в свой адрес, я распахнула глаза и двинула кулаком в сторону издевающегося голоса. Кулак повис в воздухе, не достигнув цели, а мне по лбу прилетел обидный щелчок.

— Леон, ты… — взвилась я, от возмущения не находя нужного слова. — Ребенка бы постыдился, охальник!

— Не кипи, Лекса, иди есть, — давясь смехом, позвала Фикса, расположившаяся на одном из плащей, протягивая руки к костру, над курящимся варевом в котелке.