Я-некромант. Часть 5. Рубеж (СИ) - Андрианов Валерий Александрович - Страница 35

   С отцом рмиром поговорить нормально практически не удалось. Сказывался цейтнот по времени, поэтому я по–быстрому вывалил на старика ворох информации, сослался на Мию и был таков. О том, что ухожу в Зону естественно ни гу-гу, а то церковники бы меня мигом захомутали. Ха, чувствую, когда вернусь, разговор мне с ними предстоит долгий. Надеюсь, что не в пыточном подвале. Но и скрывать такую информацию, когда лезешь в Зону глупо…

   - Эй, парень! Это тебе в четырнадцатую роту надо? – прерывает мои воспоминания чей-то хриплый голос.

   «Кто заказывал такси на Дубровку?» – подкалывает внутренний голос.

   О! транспорт прибыл, а я и не заметил, катая в голове события последних дней и часов!

   Ну, хватай мешки – вокзал отходит.

   Я подтвердил крепкому, рыжебородому детине, с разбойничьей наружностью, что действительно являюсь его попутчиком, закинул поверх лежащих в телеге мешков свой рюкзак,и устроился рядом с «водилой». Тот чмокнул губами, тряхнул вожжами,и крепкая кобылка, веселой черно-белой масти, неторопливо потянула нашу телегу к выезду из городка. Возница не торопился, но заверил, что до вечера будем на месте.

   Ну что ж, до вечера – значит до вечера! Главное, чтобы у нашего пепелаца не отвалилось колесо или кобыла дорогой не околела.

Как-то ехал я перед Рождеством,

   Погонял коня гужевым хлыстoм…

   Группа «Сектор газа»

   Следующие три часа, под негромкие тележные скрипы, я, сидел в телеге, привалившись спиной к наиболее мягкому мешку, кажется с какими-то тряпками, и клевал носом,изредка открывая глаза, чтобы изучить очередную смену декораций в окрестных пейзажах. Заодно приходилось проверять – нормально ли работает амулет с заклинанием Поиска. Бережёного, как известно, бoг бережёт, а не береженного мертвяк подстережёт. Мы хоть и едем вдоль рубежа, но это всё лирика – это всё равно Проклятые земли.

   Дорога, по которой катит наша телега,то приближается к рубежу на расстояние в полкилометра, так что становится видна насыпь защитного сооружения и вспомогательные строения, военных городков,то шарахается, словно в испуге, далеко в стoрону, углубляясь в лес и ныряя в сырые, затопленные низины. А лес зачастую густой. Куда не взгляни, отовсюду к дорогe подступают деревья да кустарники, встречаются настоящее буреломы. Места здесь были беспокойными и раньше, а уж теперь, когда Проклятые земли добрались сюда – и подавно. Так что я хоть и посапывал временами, но сон мой чуток, вскидываюсь от любого постороннего звука или изменения в ритме движения телеги. По делу бы и вовсе смотреть за обстановкой в оба глаза, но бессонная ночь даёт себя знать, да к тому же монотонность и размеренность нашего движения убаюкивает не хуже колыбельной.

   Открыв глаза в очередной раз, вожу сонным взглядом по сторонам.

   Вот на взгорке слева от дороги раскинулся небольшой смешенный лес, где сбросившие листву деревья как будто жмутся друг к другу от холода, а вечнозеленые ели, которым всё нипочём приветливо машут нам своими хвойными лапами. Ага, проверка связи пошла нормально, всё тихо.

    Снова проваливаюсь в сладкое тепло дремоты…

   Вот телега подпрыгнула и замедлила свой привычный ход – это мы переезжаем разбухший от осенних дождей лесной ручей, что журчит прямо по поперёк дороги. Видимо колесо телеги ухнуло в невидимую под водой яму, от этого я и проснулся. Всё, форсирoвание водной преграды выполнено – кобыла вытаскивает телегу на другой берег – переправились.

   Отбой…

   Вот припустил моросью мелкий дождь,и противная водяная взвесь стала падать на шлем и лицо, собираясь в капли и стекая вниз к подбородку. Открыв глаза в очередной раз, я сначала не понял, почему губы и подбородок мокрые. Да ещё и приколист выдал перл, что это я во сне так слюни пускал, но разобравшись в ситуации, я обматерил и погоду, и шутника, накинул плащ с капюшоном, и снова придавил на массу, ну, насколько это возможно сделать в сидячем положении. Это конечно, не полноценный сон, но я и такому рад. Кто знает, когда в следующий раз удастся нормально выспаться? Так что закрываю глаза…

   Увы, но поспать мне больше не дали. Впереди, по ощущениям метрах в пятидесяти, недовольно закаркала ворона и спугнула мой сон.

   Вот, зараза пернатая. И чего ты разоралась, спрашивается?

   Пытаюсь снова уснуть, но куда там – бесполезно. Недовольство в криках птицы по мере приближения к ней нашей телеги перерастает просто в какие-то вопли возмущения, словно это не птица в лесу, а торговка на базарной площади. Плюнув на сон, открываю глаза и принимаюсь наблюдать за птичьим концертом.

   А тем временем ворона вошла в азарт. Сначала она просто скачет туда-сюда по ветке, каркая во всю ширину клюва, но стоит только телеге подъехать на расстояние в двадцать метров, как птица тут же бросается в атаку.

    Оттолкнувшись от ветки, не переставая при этом громко материться на птичьем языке, ворона распахивает крылья, и пикирует над телегой.

   Догадавшись, что сейчас будет авиаудар, я торопливо вскидываю руку с плащом и … успеваю раньше, чем пернатая сволочь открывает «бомболюк». Попадания градом барабанят в подставленную ткань плаща. Э-э-й, подруга, а ты часом не изменённая будешь? Откуда в простой вороны может быть столько гов… э-э, снарядов?! Не, ну точно изменённая. Вон и возница, судя по выражению лица со мной согласен. Сочувствую. Мужик, похоже, «фартовый» оказался. Его этой «пулемётной очередью» перечеркнуло с головы до ног, даже на спине потёки «удачных попаданий» имеются. М-да! Это не ворона, это какая-то Анька-пулемётчица!

   «Стреляли!» – голосом Саида из кинофильма «Белое солнце пустыни» соглашается со мной внутренний голос и тут же добавляет фразу, с которой не поспоришь: «Хорошо, что коровы не летают!».

   - Ах,ты курва… – мой попутчик набирает полную грудь воздуха и начинает крыть ворону, одновременно пытаясь удалить из бороды следы бомбардировки.

   Глядя на потешный вид попутчика, подпрыгивающего от негодования и грозящего птице кулаком, я не могу сдержаться и начинаю натурально ржать! Правда, мой смех длиться недолго, ровно до того момента, когда я оглядываю свой плащ. Опа!!!

   И вот в след вороне летит уже наша совместная с возницей брань.

   Ух, ты-ы… А мужик-то в плане крепкого словца – просто маэстро. Я бы так точно не смог – у меня не такой обширный запас матерных слов, поэтому замолкаю и с восхищением внимаю, стараясь запомнить особо красoчные эпитеты. Эк он её, кроет-то!

   - … говновоз с крыльями! – наконец выдохнул окончание минутного спича возница, подхватил с земли попавшийся под руку обломок ветки и в сердцах запустил его в давно вернувшуюся на свой насест птицу. Кстати,та, не обращая на нас никакого внимания с самым независимым видом (типа я не при делах!) сидит и чистит клюв о ветку дерева.

   Выпущенный снаряд просвистел значительно выше пернатой терроpистки,и она опять подняла возмущенный крик. Возможно, у меня просто разыгралась воoбражение, но в этих «Кар!» мне отчетливо слышится: «Понаехали!» или «Шляются тут всякие, а потом из лесу шишки пропадают!».

   Ну, всё!!! Достала!

   - Ты на кого батоны крошишь,ты – чудо в перьях? Совсем страх потеряла, ворона-москвичка? – кажется, меня сейчас разорвёт на части от нахлынувшего негодования.

   Хватаю амулет и запускаю в наглую пернатую тварь огненный шар. Н-а-а…

   В амулете всего пять зарядов, но для хорoшего дела мне не жалко. Реально достала!

   О-па! А вот это называется довыпендривалась!

   - Ка…, – на середине очередного ругательства возмутительнице спокойствия прилетает мой гостинец, – …-р-р!

   Вот это называется из пушки по воробьям!

   Орущий комок перьев, мгновенно ставший обугленной тушкой от соприкосновения с боевым плетением, сносит с ветки. В лес возвращается благословенная тишина, нарушаемая лишь тихим скрипом телеги, да легким шелестом усилившегося дождя.