Счастье любой ценой (СИ) - Лакс Айрин - Страница 48

Она автоматически проверяет срок годности на пачке с молоком, обращая на дату выработки куда больше внимания, чем на меня.

— Ответь на один вопрос.

— Какой? — быстрый взгляд из-под пушистых ресниц.

— Ты же понимаешь, что восстановление Ильи — это не вопрос одного месяца. На это потребуется много времени.

— Понимаю, — твёрдо ответила Янина, усмехнувшись. — Есть ещё твоё условие. Оно же не испарилось бесследно? Тебе до сих пор нужен ребёнок?

— Нужен. Хочу семью, — ответил я, едва не добавив «с тобой».

— И что ты хотел спросить? Или ты просто хотел убедиться, что я верно поняла условия, на которых ты согласился оказать мне помощь?

— И да, и нет…

Неужели я свихнулся настолько, что предложил ей родить для меня ребёнка? Родить и отдать. А она, доведённая до отчаяния, согласилась. Заранее согласилась отдать одного ребёнка, чтобы спасти жизнь другому.

Кажется, у нас с Яниной одинаковый диагноз… Один на двоих. Только никто не признается.

Я — так точно. Не хочу. Потом Янину опять перемкнёт, она упрётся в свою самостоятельность, на этот раз уже доказанную жизнью, и оставит меня.

Не хочу опять тишины и пустоты.

— Ты бы осталась?

— Что? — глаза Янины округлились.

— Жить в одном городе. В том, откуда сбежала, — усмехаюсь я. — Тебе придётся задержаться в нём, как минимум, на один год. Или ты потом снова вернёшься в глухую Сибирь?

— Давай по фактам… Ты предлагаешь мне родить ребёнка, отдать его. Потом жить в том же городе, зная, что в твоей семье воспитывается мой сын или моя дочь?

— Будешь считаться тётей, — усмехнулся я.

— Ха. А если родится моя вторая копия? И что тогда? — усмехнулась мне в ответ Янина, глядя мне в глаза.

Она быстро оправилась после шока от моего приезда, молодец. Зубки показывает.

Поневоле я зауважал её ещё больше. И просто захотел. В пах прострельнуло возбуждение.

— Жаль, что у тебя нет сестры-близняшки. Тогда можно было бы провернуть тот же фокус, что и ты, да? — я нарочно кольнул в больное место, чтобы посмотреть на её реакцию.

Янина моргнула, отвела взгляд и поспешно отошла к лотку с фруктами, перебирая одинаковые яблоки.

— Для меня это было жизненно важно, Владимир. Для тебя — это просто шанс поквитаться за старые обиды. Ты получишь желаемое. Но я не останусь. Нет. Ни за что. У моего второго ребёнка будет полная семья. Надеюсь, что отец будет любить ребёнка, а не видеть в нём средство мести. Надеюсь, что твоя жена будет ласкова с малышом…

Янина слегка свела брови и поджала губы, говоря о моей жене. Алина ей не понравилась.

Алина… Надо проучить суку, чтобы не совала нос не в свои дела.

— Сомневаешься, что я буду любить ребёнка?

Я сжал руку Янины за запястье.

— Сомневаешься?

— Я не верю, что ты чудовище, Володя. Но не понимаю, почему иногда ты очень сильно хочешь им стать.

Янина осторожно высвободила руку и растёрла запястье. Я глупо перевёл взгляд на красноватые следы от своих пальцев на её запястье.

— Так сильно сжал? Извини.

— Не знаю. Не знаю, что для тебя сильно, а что — нет…

Янина ловко увернулась от меня, лавируя в овощном ряду. Вроде держится близко, но на расстоянии, чтобы я не смог дотянуться до неё рукой.

— Ян?

— Что?

— Ты меня боишься, что ли? — открыто спросил.

— Я не знаю, какие мысли бродят в твоей голове, и что ещё ты потребуешь от меня. Поэтому — да, боюсь. Ты изменился…

Неприятно слышать. Но зато честно. Она научилась говорить прямо и не юлить? Дорогого стоит. Мне хочется завалить нынешнюю версию Янины вопросами обо всём подряд и послушать, что она ответит мне.

Мне приходится заставлять себя притормозить. Я же приехал не для того, чтобы вот так, с разбега, вновь вляпываться по уши в неё!

Потом, в квартире, я наблюдаю за её будничными действиями, понимая, что я больной по ней уже много лет, и поздно посылать сигналы SOS. Это надо было делать давно, ещё с того самого первого дня, когда увидел её фото.

— Тебе помочь?

Янина удивлённо смотрит на меня, отодвигается от стола, пожимая плечом.

— Даже не знаю. Я сама могу справиться.

— О, да, ты же самостоятельная! — усмехаюсь. — Гордишься собой?

Янина вздыхает:

— Я уже забыла, насколько сложно с тобой бывало раньше. А сейчас стало ещё сложнее. Ты же весь пылаешь недовольством. Чем сейчас тебя задели мои слова? Я не привыкла, чтобы мне помогали на кухне. Только и всего. При жизни Славка этого не делал. Потом было некому. Не Илюшке же, хотя он любит крутиться возле ног на кухне и греметь кастрюльками…

От воспоминания о проделках сына на лице Янины расплывается счастливая улыбка, глаза светлеют и озорно начинают сверкать.

Я застываю на месте и задерживаю дыхание, чтобы не спугнуть этот момент даже слишком шумным вздохом.

Красивая, чёрт бы тебя побрал. Трогательная красота, которую хочется сберечь и укрыть от всех невзгод. Сберечь, но не травить…

Янина отворачивается вновь к столу, начиная чистить овощи. От каждого её жеста меня окатывает тёплыми волнами и солнечными лучами.

В моей жизни нет места уютным посиделкам на кухне или совместным занятиям. Я женился, будто назло себе, на девушке яркой и обжигающе красивой, но пустой, как пакет с воздухом.

Я сам себя лишил близости и тепла, болван, а теперь сижу и кусаю локти, смотрю голодным помойным псом на мясо.

— Но, если хочешь, можешь помочь, — предлагает Янина и тут же толкает в мою сторону лук. — Вот. Не люблю его чистить и резать.

Коварная. Я едва сдерживаю улыбку, кажется, первую, за всё время. Лёгкую и рвущуюся изнутри.

Чёрт! Сколько времени придётся пробыть здесь, пока разрешат перевезти сына в другой город? Я же точно свихнусь и на этот раз не смогу отпустить Янину.

«Ты получишь желаемое. Но я не останусь. Нет. Ни за что…» — сказала она.

Посмотрим…

Еда, приготовленная руками Янины, кажется вкуснее всего, что я ел. Или просто вместе с её появлением у жизни вновь появляется вкус. Но потом вспоминаю, что Славка неоднократно хвастался, что жена его хорошо готовит. Он и правда округлился, когда начал жить с Яниной. Так что нет, это говорит не только моя повёрнутость на ней. Но сама реальность, как она есть.

Янина прибирает со стола, тщательно моет и вытирает посуду, потом обводит комнату взглядом, решая, чем бы ещё занять своё время.

Мной. Займи его мной…

Я тяну её за руку, прижимая к себе, опускаю руки на талию. Стройное тело прижимается к моему, вызывая вихрь ощущений.

— Понятно, — усмехается Янина, опуская взгляд на мою грудь. — Пора трудиться над исполнением своей части договорённости?

Зараза… Бьёт как будто специально.

— Нет. Не совсем. Потрудиться успеем. Я от этого не откажусь, будь уверена.

Поднимаю её лицо к себе, заставляя смотреть на себя.

— Но сейчас просто хочу вот так. Обними…

Удивлённый взгляд Янины быстро скользит по моему лицу. Тонкие пальчики не спеша взбираются по моим рукам к плечам, на грудь, потом медленно скользят за спину. Круг замыкается её сомкнутыми пальцами.

Не могу удержаться, прикрываю глаза от удовольствия. Охренеть можно от её нежности. Вопреки всему. Как только находит в себе эту нежность для меня?

— Постой ещё, — прошу я, когда чувствую, что она пытается отдалиться.

— Долго стоять?

— Тебе неприятно, да?

— Нет, наоборот, — немного сбивчиво отвечает она, избегая смотреть мне прямо в глаза. — Но это неправильно. У тебя своя жизнь, у меня своя. Так сложилось.

— Моя жизнь? На что-то намекаешь? Скажи прямо.

— Прямо? — Янина опять перемещает руки, гладя меня по груди, обхватывает шею, говоря с улыбкой. — У тебя есть жена. А ты изменяешь ей. Со мной. Вот тебе прямая правда.

Отстраняется. А вот хрена с два ты уйдёшь от меня. Я вжимаю её в себя и наклоняюсь, целуя губы. Янина протестующе ведёт головой в сторону. Приходится приструнить её, заставив замереть на месте.