Волки в городе (СИ) - Шаффер Антон - Страница 25

Александр предложил расположиться в двух креслах, разделенных зеркальным журнальным столиком. Днев раскрыл свой портфель и и выложил на стол свой карманник, включив его в режиме записи. Управляющий покосился на технику и боязливо спросил:

— А это обязательно?

— Боюсь, что да, — с легкой иронией в голосе ответил ему подполковник и приступил к делу, задав первый вопрос: — Когда вы в последний раз видели Елену Дмитриеву?

— Сегодня, около пяти вечера…

Они проговорили примерно час. Днёв дотошно круг за кругом повторял одни и те же вопросы, задавал наводящие, выуживал информацию. Но ничего нового узнать ему так и не удавалось. Управляющий лишь раз за разом повторял, что Дмитриева приехала в «Красную розу» примерно без пятнадцати пять в сопровождении Громова. Он дождался, пока ей принесут заказ («только сок») и, попрощавшись, уехал. Через некоторое время у Дмитриевой зазвонил телефон, после чего она, поговорив около минуты («все можно проверить — у нас же ведется круглосуточная запись!») подошла к нему, Александру, и попросила, чтобы в ресторан пропустили ее подругу. Разумеется, отказать он не мог. Минут через пять к Дмитриевой присоединилась девушка лет двадцати («волосы длинные, прямые, темные. Еще из примет — да, пожалуй ничего. Она была в темных очках, а одета весьма просто — что-то чуть ли не из нацкоммага…»). Они посидели около получаса и вместе ушли.

— Мне нужна запись с камер наружного наблюдения и с камер, установленных в зале, — потребовал Днёв.

— Конечно, конечно! — Засуетился управляющий и попросил офицера подойти к его рабочему столу, на котором стояло несколько мониторов. — У нас все, абсолютно все записывается! Сейчас посмотрим.

Он вбил в форму дату и время, и на одном из экранов появилось изображение улицы рядом со зданием ресторана. Через несколько минут дверь заведения открылась и из нее вышли две девушки — Дмитриева и ее спутница. Они свернули налево и вскоре камеры их потеряли.

Затем они приступили к просмотру записи непосредственно в зале. Но и тут подполковника ждало разочарование. Неизвестная девушка сидела так, что видно ее было только со спины. А когда подходила и отходила от стола, то так ловко отворачивала голову, пряча лицо за волосами, что разглядеть его было решительно невозможно. Тоже самое она сделал и в холле ресторана. Было очевидно, что девушка прекрасно осведомлена о расположении камер.

Днёв попросил Александра сделать ему копию обоих фрагментов

Проверив, все ли записалось, Днёв убрал коммуникатор с переброшенной в него с компьютера информацией, еще раз поблагодарил Александра и направился к выходу. Но тот буквально преградил ему дорогу своим хрупким тельцем:

— Господин подполковник! А отужинать!?

В голосе его было столько мольбы, что Днёв даже растерялся. Но все же ему пришлось отказаться — впереди еще была ночь полная дел. Заверив управляющего, что при случае обязательно перекусит в «Красной розе», подполковник покинул ресторан и, оказавшись на улице, сразу же набрал номер Мишиной. Через несколько гудков она взяла трубку. Днёв вкратце изложил ей результаты своего посещения «Красной розы» и, к своему удивлению, получил указание ехать домой и отдыхать. На всякий случай он связался со Збруевым, но тот недовольным голосом лишь подтвердил, что на сегодня все, а завтра к семи утра — в Управление.

* * *

Группа людей в неприметной одежде черного цвета неспешно шла по ночной улице. То один, то другой человек из нее оглядывался по сторонам, проверяя, нет ли рядом наряда народной милиции. Но все было чисто. Теплая ночь заботливо укутывала их своим черным покрывалом, делая практически незаметными для посторонних глаз.

Переговаривались люди шепотом.

— Далеко еще?

— Да нет, почти пришли…

— Да ты уже полчаса говоришь, что пришли…

— Не ворчи…

Их было четверо. Они были чем-то похожи: коротко стриженные, крепкие, с простыми чертами лица: увидишь — не запомнишь. Со стороны они выглядели обычными работягами с какого-нибудь завода. И лишь одно, при взгляде на них, выглядело если не подозрительным, то немного странным: они шли чуть вытянув шеи вперед, а ступали так аккуратно, что даже в идеальной тишине их шагов невозможно было расслышать.

Один из них шел несколько впереди остальных. Трое же шествовали на некотором отдалении от него, не нарушая установленной дистанции.

— Он точно будет один? — спросил у шедшего впереди один из тех, что шел позади.

— Точно. — Еле слышно отозвался впередиидущий.

— А если он не наш? — настойчиво продолжал задавать вопросы представитель троицы. — Если это ловушка?

— Отвали, — огрызнулся вожак. — Я уже сто раз повторял, что ему можно верить. Доктор точно наш.

…Доктор объявился около месяца назад, когда все четверо уже плотно общались. Нашел он их точно так же, как и эти четверо нашли друг друга в свое время — по запаху. Подошел не сразу. Долго присматривал, как потом сам рассказывал. Боялся ошибиться. И, лишь когда окончательно убедился, что встретил своих, решился на контакт.

Познакомившись с Павлом (именно так звали главного из четырех), он сообщил о себе лишь самую краткую информацию: живет в пригороде, работает врачом. Все. И назначил встречу в одном из подмосковных рабочих поселков, которые были отстроены в последние годы.

Четверка обогнула двухэтажный барак и остановилась.

— Мы на месте, — сообщил Павел. — Это здесь.

Оставшиеся трое неуверенно оглядывались по сторонам. Место для встречи, с одной стороны, было очень подходящее — темень, отшиб, никого нет вокруг. Но, с другой — рабочие поселки всегда пользовались дурной славой. Местная публика отличалась крутым нравом, а милиция старалась сюда нос лишний раз не совать.

Но в этот вечер звезды на небе встали так, что все самое плохое, что могло случиться с этими четырьмя — случилось…

Первым опасность почуял Павел. Он начала нервно крутить головой и жадно вдыхать воздух, отчего ноздри его расширялись. Остальные тоже насторожились, и уже через несколько секунд все четверо принюхивались, пытаясь уловить, откуда к ним движется опасность.

Опасность явилась в образе группы странных типов, которые, в отличие от группы Павла, вели себя развязно, громко матерясь и постоянно смачивая горла крепким алкоголем. Их было человек десять. Когда вдалеке стали слышны их голоса, Павел постарался укрыть своих людей, но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что места для сохранения вокруг не так уж и много. Можно было, конечно, просто ретироваться, но в любой момент мог появиться Доктор, а оставлять его один на один с этой толпой Павел не хотел. В принципе, он был уверен, что Доктор справится с этой шпаной, но при условии, что при них не будет никакого огнестрельного оружия. Самым подходящим местом, чтобы спрятаться, оказался подъезд того самого барака, около которого они стояли.

— За мной, — скомандовал вожак, и все послушно пошли за ним.

Они прикрыли за собой дверь, оставив лишь небольшую щелку, чтобы иметь возможность наблюдать, что будет происходить на улице, а также для того, чтобы в случае чего не пропустить Доктора, который должен был появиться с минуты на минуту.

Тем временем в поле их зрения оказалась та самая компания шпаны, которая уверенно двигалась в сторону барака. Остановившись во дворе, местные принялись бурно обсуждать достоинства некой Гальки, которая, судя по разговору, жила как раз в этом самом бараке. Неожиданно, в порыве спора, от компании отделился здоровый детина с бритым черепом и истеричным срывающимся голосом заорал:

— Галька, б. я, выходи!

Остальные дружно его поддержали и присоединились к мероприятию. Теперь уже все они стояли задрав головы (Галька, видимо, жила на втором этаже) и нестройным хором выводили ее имя, мешая его с самым отборным матом.

— Не пацаны, — подытожил детина. — Так, шалава, не выйдет. Надо идти за ней!

Шпана бурно высказала одобрение этой светлой мысли и всей ордой направилась к подъезду.