Тридцать три несчастья (СИ) - Бэйн Екатерина - Страница 33

— У меня сотрясение мозга, — простонал Рэд, хватаясь за голову.

— Все, Хэммерсмит, свободен, — отрезал Харт и взял меня за руку.

Очень крепко, между прочим. Наверняка синяк вскочит. Я дернулась, но успеха не имела.

— Спасите меня кто-нибудь, — протянула я жалобно, — неужели, ни у кого нет ни капли жалости? Меня ведь побьют.

Полицейские снова зафыркали, а Рэд посмотрел очень даже злорадно.

— Прекрати болтать, — дернула меня за руку Харт, — шагай вперед, кому сказал. Живо.

Пришлось идти. Я душераздирающе вздохнула по пути, но Харт не обратил на это внимания. Он доволок меня до выхода, и я первым делом отметила, что дверь была открыта. Значит, полицейские постарались. В своей излюбленной манере. Дверь была просто снята с петель.

Меня дотащили до машины и бесцеремонно швырнули на сиденье. Я поморщилась и сказала:

— Можно было бы и поаккуратнее. Между прочим, я могу истечь кровью.

— Да, конечно, — презрительно отозвался Харт, — а еще, руку могут ампутировать. Да у тебя просто царапина. Даже кровь перестала идти. Хватит ломать комедию.

Я спустила рукав и посмотрела на рану. Что ж, следовало признать, что Харт не ошибся. Рана в самом деле была пустяковой, но кровь, правда, все еще шла, если к этому применимо такое выражение. Капала, это будет точнее.

Тем временем, Харт завел машину. Развернувшись, он лихо покатил по направлению к городу, не отрываясь, глядя на дорогу. Вид у него был суровый, но меня это не пугало. Подумаешь!

— А теперь колись, Дэннингс, — вдруг заговорил он, — каким образом ты вышла на этого маньяка.

— Ой, я так и знала, что меня будут пытать, — отозвалась я.

— Слушай, может, хватит? Может, ты будешь разговаривать нормально, а не язвить через слово?

— А ты не затыкай мне рот. Сам хорош. Говоришь одни гадости. Только представь, какую статью я о тебе напишу! Доблестный инспектор Харт обезвреживает опаснейшего маньяка! Настоящий супергерой, сильный, мужественный… Ой!

Машину сильно дернуло, и я стукнулась плечом о дверцу.

— Где у тебя аптечка? — процедил Харт сквозь зубы.

— Зачем это? — насторожилась я, — неужели, ты хочешь перевязать мою рану? Харт, я тебя не узнаю!

— Хочу тебе рот пластырем заклеить, — разрушил он мои иллюзии, — иного способа заткнуть тебе рот я не вижу.

— О, вот теперь я вижу настоящего инспектора. А то, просто испугалась, не заболел ли ты.

— Это тебе не грозит. И еще неизвестно, кто здесь строит из себя супергероя. Нашли, чем заняться. Потащились ловить маньяка, вооружившись скалкой.

— Не только скалкой. У меня был пистолет. Кстати, он валяется на полу, там, в коридоре. И у меня есть на него разрешение.

— Не верю. Кто в здравом уме выдаст тебе разрешение на ношение оружия?

— Я умею стрелять, — почти обиделась я.

— Возможно, стрелять ты умеешь, а вот попадать в цель… — он не договорил.

Я треснула его по плечу.

— Урод!

Тут Харт расхохотался.

— Ладно, не бесись. Приехали. Вылезай. Сейчас врач займется твоей страшной раной. Хотя нет, посиди здесь. Я распоряжусь, чтобы принесли носилки.

После таких слов я пулей вылетела из машины, обозвав его по пути нехорошим словом.

Врач обработал мою рану, сообщив при этом, что она не опасная, кость не задета и в общем, беспокоиться незачем. Будто бы я и без него этого не знала. Но предупредил, чтобы я полежала этот день в постели и поменьше двигала рукой. Я согласилась. Почему бы и нет, если ему будет от этого легче.

Харт на этом не отвязался. Кажется, сегодня он намеревался довести меня до сердечного приступа. Невзирая на мои протесты, он вновь усадил меня в машину и повез домой. Я поняла, что от него не избавиться. Нужно просто смириться.

— Слушай, Харт, — заговорила я, — а все-таки, откуда ты узнал, что мы в замке?

— Сто лет будешь думать и все равно не догадаешься, — отозвался он.

— Ой, да ладно. Спорим, догадаюсь? Тебе моя мама позвонила. Ну что? Я права?

— Ты знала, — пробурчал он, как будто даже обидевшись.

— Никому нельзя доверять, — вздохнула я.

— Тебе благодарить ее надо. Если б она не позвонила нам, вас бы всех перестреляли как кроликов. Но ты, конечно, хотела собственноручно поймать убийцу и приволочь в полицию.

— Конечно, — кивнула я, — и утереть вам нос.

Хмыкнув, Харт затормозил у дома.

— Вылезай, — велел он, — приехали.

— Лучше принеси носилки.

— Сама как-нибудь доковыляешь.

— Какой ты вежливый! Меня просто слеза прошибает, — умилилась я.

Тут дверь дома распахнулась и во двор вылетела моя мама собственной персоной. Увидев, как я вылезаю из машины, она побледнела и кинулась к нам.

— Что случилось? Инспектор Харт… — не договорив, мама схватила его за руку.

— Не волнуйся, мам, — решила я ее успокоить, — все в порядке. Врачи говорят, жить буду.

Судя по всему, это ее не успокоило, потому что она бессильно обмякла, повиснув на Харте. И тому ничего не оставалось, как подхватить ее и завести в дом. Пока он усаживал ее на диван, я помчалась на кухню за коньяком. Но потом, передумав, достала успокоительное.

Проглотив таблетку и запив ее водой, мама обрела свое обычное спокойствие.

— У тебя талант к утешению, Дэннингс, — сказал Харт, усевшись рядом с мамой, — даже я так не смог бы.

— Отвали, — посоветовала я ему.

— Тора, почему ты так грубо разговариваешь с представителем полиции? — удивилась мама, — нехорошо. Лучше предложила бы чаю инспектору.

— Непременно, — хмыкнула я, — чаю. Ага, сейчас. Может, его еще и коньяком угостить?

— Не откажусь, — отозвался Харт с ехидным видом.

— Тебе нельзя, ты при исполнении.

— Достаточно, Тора. Где Бэсси?

— А-а, — протянул представитель полиции, — вот мы и добрались до сути дела. Значит, вы в курсе, что миссис Дэйвис освобождена?

— Разумеется. Она провела здесь ночь, — с достоинством ответила мама.

Харт кивнул со зловещим видом.

— Вас обоих можно отправлять под арест за утаивание сведений. Что еще вам известно?

— Ничего, — родительница пожала плечами, — вы поймали убийцу?

— Он его пристрелил, — я указала пальцем на Харта.

Мама слегка нахмурилась.

— Можно было бы выбрать другое выражение, Тора. А вы, инспектор, объясните мне, почему пуля попала в мою дочь.

Харт несколько растерялся. Он посмотрел на маму широко раскрытыми глазами, а потом спросил:

— Вы думаете, это я в нее стрелял?

— А кто?

— А что, больше некому? Я, конечно, с большим сочувствием отношусь к людям, которые хотят ее пристрелить, но все-таки считаю, что есть и другие методы.

— Ах ты скотина, — с чувством произнесла я.

— Хватит спорить, — прервала нас обоих мама, — Тора, ступай наверх, тебе сегодня следует отдохнуть. Ложись в постель и постарайся заснуть. А вы, инспектор, наконец расскажите мне, что произошло.

Я поднялась на ноги. Не буду ей мешать снимать с Харта стружку. Ему это пойдет на пользу. Проигнорировав его умоляющий взгляд, я медленно направилась к лестнице.

— Я потом зайду и проверю, как ты спишь, — предупредила меня мама.

— Конечно-конечно, — закивала я, — не беспокойся, мам, я буду спать, как сурок.

— Кто тебе поверит, — пробурчал Харт.

И был прав, потому что спать я не собиралась. Мне следовало обдумать слишком много вещей. Хотя нельзя не признать, что я бы с удовольствием поспала часиков эдак десять-двенадцать. Но в данный момент это было невозможно. Нельзя было скидывать со счетов Хэммерсмита, который сейчас вовсю строчил статью для своей газетенки. Каково это будет, если он успеет опубликовать ее раньше, чем я. Ведь это я все раскрыла. Если б не я, маньяка до сих пор бы ловили.

Хм. А ведь его так и не поймали, если честно. Просто нашли подходящую кандидатуру. И я догадываюсь, кто положил этому начало. Уж слишком безумный вид был у Майка. Если б его не пристрелили, то я представляю, что он рассказал бы на допросе. Наверняка, тут поработал Кингсли. Правда, не знаю, как ему это удалось. Но факт, что Майкл вел себя неестественно и неадекватно. Не так, как он вел себя обычно.