Необычайные приключения Кукши из Домовичей. Сигурд победитель дракона. Повести древних лет - Вронский Юрий Петрович - Страница 65

Вдруг Сигурд заметил рослого человека, бежавшего вдоль стены. Несмотря на клубы дыма, скрывавшие бегущего, Сигурд узнал его. Дигральде! Могучий раб держал над головой боевой топор.

В дыму и огне Дигральде казался призраком. Раб пробежал мимо дружинников ярла. Он спешил к клетке с медведем. Пламя уже лизало клетку, несчастный зверь бился о решетку и рычал в смертельном страхе. Одним ударом Дигральде разрубил замок. Медведь вырвался из клетки и бросился к лесу, где сидели в засаде воины Иллуги. Послышались испуганные крики. Но медведь не обращал внимания ни на воинов, ни на их оружие. Он бежал вверх по склону и вскоре исчез среди кустов и деревьев.

На мгновение воины Иллуги смешались. Бьёрн Скальд воспользовался этим.

— Боги на нашей стороне! — крикнул он дружинникам. — Вперед, и Один даст нам победу!

И, будто повинуясь чьей-то неземной воле, ветер переменился. Пламя перекинулось к лесу. Огонь тронул ближайшие деревья и пополз по траве. Красные горячие языки шипели и извивались. Иллуги с дружиной пришлось отступить. Вот уже они мчались по лугу, преследуемые по пятам. До черных скал во Фьорде Троллей, где были спрятаны вражеские корабли, гнали воины ярла Иллуги с его дружиной.

Сигурд остался на дворе один.

Странное оцепенение сковало его. Ему казалось, что все это сон и, как это бывает во сне, не в его власти изменить ход событий.

Повернувшись, он смотрел на узкий пролив. Выплывшая из-за тучи луна озарила лес и рощу, спускавшуюся к воде; Сигурд увидел согнутую фигуру Дигральде, который, словно ночной зверь, крался среди деревьев и кустарника и вел за собой людей.

У Сигурда екнуло сердце. Он вспомнил слышанные однажды слова: когда знатные люди сражаются, рабы под шумок убегают.

«Сын ярла не должен плакать!» — внушал себе Сигурд.

Но от одиночества у него больно щемило в груди.

Не скоро удалось отстроить заново сгоревшие на усадьбе дома. Матери Сигурда пришлось попросить помощи у соседнего хёвдинга. Она проклинала своих сбежавших рабов. Но ее утешало сознание, что долго им не протянуть — зимой всем придет конец.

Однако вскоре до нее дошел слух, будто рабов взял корабль, шедший в Исландию. Уна и Дигральде захватили с собой и свою дочку, которую прятали в надежном месте.

Жена ярла еще надеялась, что вернется Орм Викинг. Но и тут се постигло разочарование. Кто-то из родичей сообщил ей, что Орма Викинга увезли далеко на север и продали в рабство тамошнему хёвдингу. Немало серебра потребовалось бы на то, чтобы освободить его.

Обитатели усадьбы не могли припомнить такой суровой зимы. В день зимнего жертвоприношения над землей от мороза клубился белый туман. Бонды просили у Одина победы в бою, а у Фрейра[65] — чтобы в их замерзший край снова пришла весна и корабли смогли бы отправиться в поход. Ночью они зарезали лошадь. Воины ели конину и пили свежую кровь, дающую силу и ловкость. И до утра пели хриплыми голосами протяжные, заунывные песни. Наконец огонь угас, и люди, дрожа от холода, теснее прижались друг к другу.

Наверно, богов умилостивила принесенная им жертва, потому что солнце начало потихоньку отогревать промерзшую землю. Багровым шаром висело оно на бледном небосклоне.

Однажды на дороге к усадьбе показался большой отряд всадников. По двору пронесся крик:

— Запирайте двери! Зовите людей! Пусть вооружаются копьями и топорами!

На дворе поднялась суматоха. Оставшиеся рабы бросились врассыпную из своего дома в поисках какого-нибудь убежища. Натянув луки, воины не спускали глаз с всадников, которые поднимались по склону к усадьбе.

Они с удивлением увидели, что у человека, ехавшего во главе отряда, нет никакого оружия. На нем был просторный синий плащ, на груди сверкали дорогие украшения, на руках — серебряные запястья.

— Оттар Иллуги! — воскликнула жена ярла. — Низкий подлец!

Иллуги спешился. Попросив своих людей подождать его, он направился к гриднице.

— Впустите его! — крикнула жена ярла.

Зазвенели ключи. Щелкнул замок. И вот Оттар Иллуги уже стоит посреди гридницы. Пламя очага осветило суровое лицо воина с узкими глазами и жестко очерченным ртом. Иллуги учтиво приветствовал хозяйку. Она заговорила первой:

— Я вижу, ты уже сменил свою кровавую одежду, Оттар!

— Я пришел предложить тебе мир, хозяйка, — ответил Иллуги. — Не упрямься же. — Он оглядел гридницу. — Красиво тут у вас, — с улыбкой заметил он.

— Другого такого дома нет, — сказала жена ярла. Она гордо выпрямилась и поправила платок на голове.

— Тебе, наверное, трудно одной управляться с хозяйством? — спросил Иллуги. Подняв ковш с медом, он залпом осушил его.

— Не настолько, чтобы это было мне не под силу, — отрезала жена ярла. — К тому же у меня есть сын, скоро он станет взрослым. Ему уже тринадцать зим.

— О нем-то я и хотел поговорить, — сказал Иллуги.

Он поднял позолоченный ларец, который стоял на столе, и повертел его в руках. Потом погладил искусно вытканные ковры, висевшие на стене, и наконец внимательно оглядел сундуки, выстроившиеся в ряд.

— Я приехал, чтобы положить конец нашей вражде, — снова сказал он с хитрой улыбкой. — У меня есть дочь, ей скоро исполнится двадцать зим. Если твой сын женится на ней, мы соединим наши усадьбы…

Жена ярла шагнула вперед, глядя Иллуги прямо в глаза.

— Не бывать этому! — сказала она. — Не бывать! А теперь оставь мой дом!

Иллуги весь подобрался, губы скривила усмешка. Быстрым шагом он покинул гридницу, и тут же раздался топот копыт.

Жена ярла опустилась на лавку. Лицо у нее стало землистое.

— Может, тогда в наших землях наступил бы мир? — проговорила она. — Но такой судьбы, Сигурд, я тебе не желаю! На ночь удвойте стражу, — приказала она дружинникам. — Не хочу, чтобы мне снились дурные сны.

Сына она предупредила:

— Иллуги снова нападет на нас. Нашим родам еще предстоит решающая схватка.

Наступила весна, и мать Сигурда собралась ехать на тинг. Ей, вдове знатного ярла, необходимо было уладить некоторые дела.

Во дворе уезжавших ждали резвые холеные кони. Утреннее солнце играло на их позванивавшей сбруе. Тридцать воинов должны были сопровождать хозяйку в этой поездке.

— Надеюсь, в мое отсутствие ничего не случится, — сказала жена ярла. — Залив охраняют три корабля с вооруженными воинами.

И она уехала. Солнце озаряло большие и малые дворы. По тропе шли босые дети, таща большие вязанки хвороста, слишком тяжелые для их хрупких спин. Они испуганно прижимались к каменным изгородям и долго провожали глазами пышную процессию. Цоканье копыт громко разносилось по всей долине.

Всадники быстро доскакали до Ущелья Великанов. Весенний бурный водопад с ревом устремлялся вниз по отвесной горной стене. Сигурд поднял голову. Прищурившись, он смотрел на маленький, крытый дерном дом, прилепившийся на самом верхнем уступе. Вокруг дома еще белели островки снега, яркое солнце слепило глаза. Сигурду показалось, что у двери дома кто-то шевелится. Видно, какой-то зверь рыскал там в поисках пищи.

Сигурд очнулся от задумчивости, когда кони вновь тронулись в путь. Жена ярла не хотела терять ни минуты. Они ехали вдоль подножия горы к северным склонам Злых Гор. Недалеко от места тинга навстречу им попалась большая группа всадников. Это был хёвдинг Скегги и его воины. Сигурд видел Скегги один раз — на тризне по ярлу.

Мать с небывалой легкостью соскочила с коня, она приветствовала Скегги улыбкой и веселой речью.

На тинг съехалось множество людей, среди них были богатые бонды и знатные хёвдинги. Жена ярла пошла повидаться со своими родичами, ей хотелось узнать новости из далеких селений, лежащих на юге. Один из хёвдингов рассказал, что там некоторые богатые люди дали своим рабам свободу.