Рыцарь (ЛП) - Андрижески Дж. С. - Страница 62

— У него Мэйгар, Реви'.

— И что? — Ревик издал отрывистый смешок. — Это первая причина, по которой я могу испытывать к этому сукиному сыну хоть какую-то симпатию.

— Он твой сын! — рявкнула она.

Воцарилось молчание.

В это время Ревик лишь пристально смотрел на неё. Он не знал, то ли расхохотаться, то ли просто встать и уйти. Вместо этого он ощутил, как его злость возвращается.

Наклонившись через стол, он понизил голос, позволяя своему тону сделаться ледяным.

— Что это за игра, Элан? Ты же не думаешь, что я в это поверю.

— Это правда! Клянусь богами!

— Дерьмо собачье, — он скривил губы, глядя в глаза. — Я бы не поверил в это раньше, когда считал себя сарком. Мы вообще из разных рас, Элан.

— Что ж, — она вскинула свои закованные руки в издевательском жесте капитуляции, и её тон сделался язвительным. — Полагаю, для тебя это неважно, О Прославленный Сайримн!

— Даты не сходятся.

— Сходятся, — она наградила его сердитым взглядом. — Откуда, думаешь, я знаю, что это был ты? Перед тем, как ты ушёл от Галейта, я спала только с тобой. На протяжении многих месяцев, Реви'. Ты единственный, от кого я могла забеременеть. И если помнишь, я просила тебя. Я просила тебя попытаться оплодотворить меня.

— Это была всего лишь дурацкая игра, Элан.

— Дурацкая или нет, но мы попытались… и я действительно забеременела, Реви', — в её голосе зазвучала неприкрытая злость. — Ты никогда не спрашивал себя, с чего бы я оставила его с этими коленопреклонёнными, Реви'? С чего бы я отдала своего единственного ребёнка кучке зомбированных монахов на воспитание, когда я бы сама могла спокойно его воспитывать?

— Мне сказали, что они поймали его, — произнёс Ревик, слыша злость в собственном голосе. — Они поймали его за попыткой проникнуть в Старый Дом по поручению кого-то в Организации. Вэш сказал, они дали ему выбор…

— Они соврали тебе, Реви'! — она раздражённо вскинула скованные руки. — Боги! Как ты можешь всё ещё поражаться этому? Когда ты уже поймёшь, что эти коленопреклонённые врали тебе о каждом важном аспекте твоей жизни?

— Так почему ты мне не сказала? — спросил он.

— Я хотела тебе сказать! — она стиснула ладони, нахмурившись. — Тот засранец-монах мне не позволил. Он сказал, что может гарантировать безопасность Мэйгара только в том случае, если никто не будет знать его настоящее происхождение. Он сказал, что в Сиртауне слишком многие настроены к тебе враждебно. Он сказал, что не может допустить твоего возвращения в Азию… даже ради такого. Даже для воспитания твоего же сына, — её голос сделался резким. — Он также сказал, что тебе нельзя доверить сына, чтобы ты воспитывал его сам, Реви'. Он сказал, что для Мэйгара в Англии слишком опасно, в окружении только тебя и людей, которые могут навредить ему, чтобы добраться до тебя. Он не рассказал мне про Мост или про твоё задание с ней…

— Я долгое время не был в Англии, Элан.

— Я хотела сказать тебе, Реви'! — возразила она, повышая голос. — Я хотела, чтобы всё это время ты знал! Этот коленопреклонённый мудак заставил меня дать клятву, что я скрою это от тебя. По крайней мере, до тех пор, пока ты не сумеешь вернуться в Азию. А потом произошла та ситуация…

Она умолкла, сделав неопределённый жест рукой.

— Та ситуация? — прорычал Ревик. — Ты имеешь в виду ту «ситуацию», когда твой сын попытался изнасиловать мою жену?

— Я отправилась туда, в Сиртаун, — произнесла она, словно он ничего и не говорил. — Как только я услышала, я поехала, чтобы рассказать тебе, Реви'… чтобы ты не навредил ему. Затем случилась бомбёжка, и я решила просто забрать его с собой, уберечь до тех пор, пока не узнаю, где ты. Даже тогда я собиралась передать тебе весточку, но потом…

Она умолкла во второй раз.

И опять-таки, Ревик договорил за неё.

— …Потом ты и Териан похитили мою жену, — сердито сказал Ревик. — Вы забрали её, когда мы ещё не завершили связь. Вытащили её голой из нашего дома, надели на неё ошейник. Затем ты, Териан и твой сын держали мою жену в плену в том подземном бункере в Вашингтоне. Избивали её. Насиловали её. Едва не убили её.

— Реви', — она наклонилась через стол, стиснула его руки своими, и в её голосе зазвучала мольба. — Реви', послушай меня. Он твой сын. Ты можешь подтвердить это какими угодно генетическими тестами, как только он окажется в безопасности, но клянусь… это правда. Этот Тень сказал, что убьёт его, если ты не отправишься туда. Он сказал, что не примет никаких других условий для его освобождения. Он хочет, чтобы ты лично вёл переговоры за его жизнь.

Ревик издал смешок, полный неверия, и убрал свои руки из её ладоней.

— Иисусе, Элан.

Откинувшись на спинку стула, он уставился в дальнюю стену, качая головой и сам того не осознавая. Мельком покосившись на органическое окно, он помрачнел ещё сильнее, гадая, не стоит ли ему взять перерыв и поговорить с остальными.

Вместо этого он стиснул зубы, пока его разум силился справиться с её словами.

— Ты говоришь мне, что мой собственный сын пытался изнасиловать мою жену? — спросил он.

— Он не знает, — сказала она. — Я никогда не говорила ему, Реви'. Та ситуация с твоей женой была просто невезением.

— Невезением, — он фыркнул, наградил её очередным взглядом, полным неверия. Затем скрестил руки на груди, щёлкнул языком и уставился в пол. — И теперь ты хочешь, чтобы я вошёл в явную ловушку, и всё ради какого-то говнюка-насильника, который по твоим словам является моим сыном… который только и делал, что вредил мне и моим близким. И для чего? Чтобы я сроднился с мелким ублюдком? Сводил его на бейсбол?

— Ты не можешь бросить его там, Реви'. Не можешь!

Осознав, что ему нужен перерыв или хотя бы взгляд со стороны, он поднялся на ноги, всё так же раздражённо щёлкнув языком, и направился к двери.

— Реви'! — она прикрикнула так резко, что он повернулся, не успев прикоснуться к дверной ручке. — Реви'… он такой же, как ты. Мне говорили не сообщать тебе этого, но он такой же, как ты, Реви'. Он тоже не сарк. Не думаю, что он знал.

Нахмурившись, Ревик лишь громче щёлкнул языком, дёрнул дверную ручку и вышел, не оборачиваясь.

На следующее утро я не могла найти свою одежду.

Или хоть что-то принадлежащее мне, если уж на то пошло.

Я ушла из комнаты Джона примерно в шесть утра, поднялась на лифте на один этаж и вошла в свою комнату в тумане недосыпа. Я всё ещё была одета в одежду, которую кто-то оставил для меня на прикроватной тумбочке в комнате Джона два дня назад, и я уже опять начинала вонять.

Проблема в том, что когда я вошла внутрь, оказалось, что вся моя одежда пропала.

Я подумывала пойти в комнату Ревика и попросить, чтобы он одолжил мне рубашку, и, может, принять у него душ, а потом решила забить на всё, спуститься вниз к стойке администрации и спросить. Если Балидор переселил меня ради целей безопасности, должно быть, он забыл мне сказать.

Ну. Или он сказал мне, и я одобрила это в то время, когда мой мозг ещё не функционировал.

В любом случае, я нуждалась в кофе — пожалуй, даже сильнее, чем в новом комплекте одежды.

Мой разум зациклился на одном из тех особенных кофейных напитков, который готовил для меня персонал ресторана «Третья драгоценность»[1]. Тёмные и насыщенные, приправленные молоком и небольшим количеством мёда, эти напитки были, пожалуй, моими любимыми кофейными смесями на все времена.

Я решила, что спущусь в лобби, узнаю про свои вещи, затем выберусь в ресторан ради кофе и хорошего вида в атриуме перед тем, как повидаться с остальными.

В отличие от других ресторанов на этаже лобби «Третью Драгоценность» по большей части оккупировали наши люди. Единственные другие постоянные посетители, которых я там видела, были работниками «Арк Энтерпрайзес», да изредка забредали видящие-знаменитости. Подозреваю, что хозяин отеля и персонал ресторана отваживали оттуда большинство людей, чтобы обеспечить нам уединение.