Начало. Техник-интендант (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 45

Я не отвлекался, с Анной давно перегорело, так что единственное что я чувствовал, это облегчение, что всё это наконец закончилось. Так что возвращаться к этой теме не хотелось. Прошло и прошло, умерло и умерло. А так я был хорошо одет, форма новая, пистолет в кобуре, между коленей, прикладом в пол и стволом в потолок, стоит «ППД», чехол с запасным диском на ремне. Одним словом, я лечу на фронт, и я готов к этому. Подумав, награды снимать не стал, пусть будут на положенном месте, хотя опаска потерять была. Я так медаль «За Отвагу» чуть не потерял. Она же к планке тонким колечком крепится, вот колечко и не выдержало. Хорошо спохватился вовремя и Взором нашёл. Зная, что искать, проблем с этим не было. Так и Золотая Звезда также крепилась. Будем поглядывать. А так самолёт гудел мотором, убаюкивал, поэтому не удивительно что я начал проваливаться в сон. Летели часов пять, я то дремал, то просыпался от тряски, и проснулся когда мы пошли на посадку. Особо не трясло, полоса оказалась бетонной. Мы сели на центральный аэродром Киева.

Нас уже ждала машина, «полуторка», наш старший сел в кабину, а мы, покидав вещи в кузов, устроились на них, и так покатили в город. А пока ехали, я узнал, что наш корпус будет находиться в резерве, подчиняется он лично командующему фронта. Судя по энтузиазму командиров, оба капитаны, можно сказать молодые, пороху явно ещё не нюхали, те предполагали, что готовиться наступление, наконец погоним немцев.

- Это всё вилами на воде писано, - сообщил я, мы как раз встали у штаба фронта, наш старший ушёл оформлять документы, узнать где на постой встать, а мы сидели в кузове под тентом, потому как снаружи начался мелкий противный дождь. - Не будет никакого наступления, точнее будет, но со стороны противника. Они нанесут стандартные и уже привычные удары по флангам киевской группировки войск и погонят впереди танки, окружая эту массу войск. Так и возникнет киевский котёл, где нас и переварят. Это всё столько раз немцы проводили, а для нашего командования их действия всегда оказываются неприятным сюрпризом. Не могут усилить войска на флангах, чтобы не допустить этого. А ведь это так просто, выстроить трёхуровневую оборону и пусть теряют солдат пробивая её, так нет, зачем думать, проще потом орать что немцы действуют не так как за них решили советские генералы. Окружат нас и дорога на Москву для них будет открыта. В общем, стандартная ситуация, которая нас ждёт.

Сообразив, что я бормочу всё в полной тишине, открыл глаза, и зевнув, посмотрел на обоих командиров, что сидели рядом, пристально глядя на меня.

- Что смотрите? Готов на леща забиться что всё так и будет. Только сразу предупреждаю, от моих лещей люди сознание теряют и сотрясение получают.

- Не будет такого, - с хмурым видом сообщил один из командиров.

- Время покажет, - миролюбивым тоном ответил я, до конфликта доводить всё же не хотелось.

Майор наш вернулся, и мы поехали по адресу, нам выделили дом для проживания. Это был частный район, дом большой, бревенчатый, хозяин спокойный степенный мужик, по возрасту призыву не подлежал, тот устроил нас, я отказался спать в доме, мол, мне и на сеновале неплохо, там и разместился. Тут не в брезгливости или ещё в чем дело, хозяйка у дома тоже хорошая, всё чисто и светло. Просто семья у них большая и стесним мы их, вот чтобы не мешать, я и выбрал сеновал. Сейчас более-менее тепло можно и тут ночевать, а как заморозки начнутся, естественно переберусь в дом. Тем более жить нам тут недолго, как корпус прибудет, сразу переберёмся к нему, а тот точно не у столицы стоять будет, скорее всего разместят на самом опасном направлении, чтобы можно было мигом заткнуть дыру прорыва. Пока не знаю где, но так и будет. А пока, разложив вещи, прошёл в дом, там нас покормили, машину нам дали, пока свои железной дорогой не прибудут, так что водитель тут же был. А потом все вернулись в штаб фронта, разойдясь по своим отделам. Я к снабженцам направился. До вечера там сидел, ужинал тут же, заполнял формуляры, получал наряды, получил под роспись карту с отметками складов, к которым наш корпус будет приписан. Её я передам нашему главному снабженцу. Главное, когда части будут приходить и размещаться, где именно решит майор, наш старший, то интенданты этих частей уже получат от меня все нужные наряды, и отправят машины за припасами, или чем необходимо, потому как подразделения пребывают с минимум. По боекомплекту, и на три дня припасов, не более.

Следующие три дня мы вертелись как белки в колесе, но корпус был передислоцирован, получил что должен, и был направлен к Чернигову, где пёрли немцы, пытаясь окружить Киев. Удар нашей танковой дивизии, стрелковые шли вторым эшелоном, откинул немцев почти на двадцать километров, где те успели выстроить сильную оборону, и наши танкисты серьёзно там увязли. «КВ» не особо помогали в боях, немецкие тяжёлые зенитки жгли их за милую душу. Я на всё это смотрел хмуро, ну что было атаковать не в лоб, а по флангам, в нежное подбрюшье? Если я раньше считал генерала Алавердова справным командиром, то теперь я изменил к нему своё мнение. Такой же баран как и остальные, привыкли в лоб идти.

Сам я мотался от складов к дивизиям, водил колонны обеспечения. У меня было тридцать два грузовика, плюс две пулемётные зенитки для защиты. Приходилось и днём машины гонять, но в основном ездили ночью. Наш истребительный полк сгорел за три дня, такая страшная рубка стояла в небе, немцы рвалась вперёд, и естественно у них была полная поддержка авиации. Наш полк для немецких лётчиков оказался неприятным сюрпризом, но за три дня те с ним покончили, оставшиеся четыре латаных-перелатанных машины полк передал другому истребительному полку, а сам отбыл в тыл на пополнение людьми и техникой. Три дня, и нет полка. Как о наждак, был и нету. Правда, задачу за эти три дня выполнили, фактически ни одна бомба не упала на наших бойцов или технику. Счёт сорок семь на двадцать шесть в нашу пользу. Немцы заметно снизили интенсивность полётов пока не восстановили численность авиации на этом направлении, вот тогда нам и дали прикурить. От танковой дивизии едва половина осталась, и наступать та ещё могла, но приказ был встать в оборону, так что танки начали закапывать, а тут усилилась авиация противника, спасало пока большое количество зенитных средств в подразделениях, так что немцам особо разгуляться не давали.

Сам я пока работал со складами, решил проблему с противотанковой пушкой, к которой не было снарядов. Выписал, благо такие пушки в корпусе были, и прибрал три боекомплекта. Брал по два-три ящика, так и накопилось. Да ещё на склады заходил, и если кто не видел, часть ящиков убирал в Хранилище. Пока за руку не ловили. Всё равно если не взорвут, всё немцам достанется. Сейчас всё больше и больше была видна приближающаяся катастрофа, наш корпус наступающие немцы стёрли за семь дней. Радовало лишь то, что наши дорого продали свои жизни и потери немцев тут были колоссальными. Больно уж место было удобное для обороны. Обходить слишком далеко, вот и пёрли на нас. Пока одни воевали, другие немцы взяли и обошли. И двадцатого сентября прозвучало это страшное слово - окружение. На нашем участке фронта немцы уже три дня как притихли, лишь постреливают, так что накал работы службы снабжения снизился, а то даже спали урывками по паре часов, тут хоть в баньке помылись, переоделись в чистое. Большое село, где разместился штаб корпуса и некоторые его подразделения. Вот один дом и мы заняли, снабженцы.

Мы сидели в предбаннике, кто самогон пил, лично я отличный свежий квас, и вот Рыбин, наш главный интендант в корпусе, сказал:

- Начнём с самого молодого. Максим, что скажешь по ситуации?

- Жопа, - коротко ответил я, разделывая вяленного леща.

Раздались смешки, но главному снабженцу было не до смеха.

- Я серьёзно. Опиши своими словами как видишь ситуацию. Как всё оно дальше повернёт?

- Мы находимся в окружении. В котле почти шесть сотен тысяч наших войск, - один из интендантов невольно присвистнул, услышав цифру, я же продолжал, посасывая кусочки рыбы и чища дальше. - Если бы командующий фронтом был нормальным и имел яйца, то давно бы направил разбить силы немцев, пока они слабы, боевые части. Но он медлит, и немцы подтягивают резервы, готовят артиллерийские засады в местах где удобно атаковать для наших танков. Ещё два-три дня и вырваться из котла станет не то что невозможно, но трудно. Управление войсками уже потеряно, командиры в панике, сами в тылу должны были видеть, бойцы это видят, идёт разброд и шатание, развал фронта. Вскоре все побегут куда глаза глядят, превратившись в неуправляемое стадо. Думаю, из колечка вырвутся процента три-четыре, и то по самым высоким раскладам. Я думаю даже меньше будет. Остальные или будут перебиты при попытке вырваться из котла, или попадут в плен. Самое страшное что дорога на Москву уже открыта, и между столицей и немцами никаких сил у наших уже нет, все они тут, в котле перевариваются.