14 ночей с монстром (СИ) - Серганова Татьяна - Страница 34

Подействовало. По крайней мере, спорить уже не стала.

— Сейчас может быть опасно. В больнице тоже. А ты слишком ценна, чтобы я стал рисковать.

Дальше я действовала по инерции.

Спустилась вниз, прошла в комнату, оставляя после себя темные тени на стенах, что так чутко реагировали на мое состояние, меняя цвет с серо-голубого в темно-лиловый.

Переоделась, бросив ненавистное платье на полу ванной, и вышла в гостиную, где меня уже ждал бионик.

— Ваша охрана сейчас придет, — сообщил он мне.

Я лишь кивнула в ответ, сосредоточенная на собственных мыслях.

— Не стоит выходить на улицу без сопровождения. Сейчас неспокойно, — неожиданно продолжил слуга, стоя рядом, как надзиратель.

— Неспокойно? — переспросила я, встречаясь с ним взглядом. — Но почему?

Демонстрация и ее разгон были вчера. Неужели еще кто-то после такого рискнул выйти на улицу?

— Сегодня ночью была попытка взорвать базу КС115.

Я замерла, недоверчиво взглянув на бионика.

Будучи дочерью Фила Трэкота я отлично знала, для чего именно использовалась эта база. Находясь на окраине города, официально она была всего лишь административным центром дрейгов. Очень охраняемым центром, но отец был уверен, что это нечто большее. И столько лет пытался пробраться, выяснить хоть что-то.

Отец… даже спустя столько лет его дело продолжалось. И так будет из года в год. Уйдет один, на его место тут же встанет другой. Не менее фанатичный, бескомпромиссный и жесткий, временами жестокий. Все для борьбы, все для победы.

Цель оправдывает любые средства. Даже жизнь и счастье единственной дочери.

— Удачно? — спросила тихо.

По инерции, не уверенная чего хочу больше.

— Нет.

Но ответная реакция все равно будет. Дрейги не оставят эту попытку безнаказанно, и кто знает, сколько человеческих жизней будет забрано в откуп ошибки, совершенной группой лидеров, которые все никак не могут смириться с тем, что битва проиграна.

И что теперь будет?

— Конкретно с вами? — поинтересовался слуга, смотря на меня мертвый взглядом. — Или в целом?

И у меня внутри словно что-то сломалось. Дрогнуло, выпуская наружу боль, раздражение, отчаянье.

— Почему вы ему служите? — обвиняюще спросила я.

Нахмурившись, вглядывалась в его равнодушное лицо, пытаясь найти там хоть какие-то эмоции.

— Почему служите у дрейга сами, по собственному желанию, верно и предано? Почему вы предаете вашу родину, планету, тех, кто вас создал?

— Тех, кто создал, — послушно кивнул бионик, соглашаясь и добавляя спокойно. — И тех, кто отправил убивать и умирать.

Но я его словно не слышала. Точнее слышала, но не понимала. Не хотела понимать и осознавать сказанное, стремясь выплеснуть наболевшее, что так долго сжигало изнутри.

— Дрейги пришли на Тэрос. Они захватили наш мир, нас. А вы им помогаете. Служите, — повторила снова я.

Мне надо было понять, узнать, возможно найти оправдание.

— А вы? Вы отдаете монстру самое ценное, что осталось на Тэросе, — вдруг отозвался он. — Разве приказ хранить тайрифи от дрейгов не вживлен в ваше сознание? Вы тоже предаете людей.

— Я спасаю дочь. И это разные ситуации. Если бы не болезнь Айрин, я бы никогда не стала служить дрейгу.

— Его отец спас меня, — неожиданно отозвался Кайл. — Много лет назад. Даже десятилетий. Мы стареем медленнее людей. Но помним и даже можем чувствовать. Не так как вы. Лишь отголоски эмоций. Но чувствуем и помним.

— Спас? — переспросила я, нахмурившись, уцепившись за это слово.

— Да, он был еще совсем юным мальчишкой, который сам с трудом выживал. Но он спас меня. Врага, которого должен был уничтожить не задумываясь, — отозвался бионик и в мертвых глазах промелькнула сталь. — Уничтожить врага, который пришел с войной в его мир. Все так просто, как может показаться. У всего есть второе дно, надо лишь копнуть глубже. Услышать и поверить. Не дрейги начали эту войну, но они делают все, чтобы ее закончить.

Не понятно. Странно.

Я потянулась к нему, пытаясь уловить что-то. Эти намеки, слова. За ними что-то крылось. Что-то гораздо большее, чем я могла подумать или даже представить.

Но момент был упущен.

— Вы останетесь здесь, — отступая назад и снова превращаясь в бездушную машину неожиданно произнес бионик.

— Что? — растерянно моргая, переспросила я.

— На улице беспокойно.

А'Рэ только что отдал приказ оставить вас здесь.

— Приказ?

Ах да, у них же свои средства связи.

— Все настолько серьезно?

— Вы даже не представляете насколько. Вам лучше вернуться в свою комнату.

Наверное, можно было попытаться поспорить, отстоять свое мнение, но я не стала. Бессмысленно. Против бионика мне не устоять.

Кивнула, поворачиваясь и зацепилась взглядом за колбу с песком, которая снова стояла в углу. Золотистые песчинки кружили в невероятном танце. И так сложно было отвести от них взгляд.

Очнулась я, лишь когда поняла, что уже сделала два шага в сторону колбы, словно хотела коснуться.

Сумасшествие.

Тряхнув головой, развернулась и поспешила прочь из гостиной. Вошла в комнату, закрыв дверь, и так и застыла, прислонившись к ней лбом и тяжело дыша.

Проклятье!

Еще пару дней назад все было гораздо проще.

Были люди — несчастные создания, — и были дрейги — подлые оккупанты. И вроде ничего не изменилось, расстановка все та же. Ничего, кроме моего отношения ко всему этому.

И все сильнее крепла мысль о том, что я совершенно ничего не знаю. Но должна узнать.

И прятаться, скрываться в скорлупе больше не хотелось. Наоборот, откуда-то взялась смелость, о которой я даже не подозревала до этого.

С тихим вздохом развернулась, прижимаясь к двери спиной и задрав голову вверх, так, что болезненно заныла шея.

Простояв так пару секунд, повернулась, взглянув в огромное окно.

Солнце уже поднялось над городом, пропахшим ночным дождем.

Следующая ночь уже не казалась такой жуткой и страшной. У меня были вопросы, и я впервые за долгое время хотела получить на них ответы. Какими бы странными, противоречивыми и болезненными они не стали.

Завтрак, обед, полдник.

Одиночество, тишина, от которой становилось все тревожнее и тяжелее.

И ожидание.

Тревога и страстное желание увидеть дочь.

Разлуку с Айрин было переносить тяжелее всего. Дрейг знал, как наказать меня, так, чтобы я мучилась и страдала.

Никогда за все время мы не расставались с ней на такой длительный срок. Даже в самые тяжелые времена, я приходила к дочери каждый день, обнимала, целовала, рассказывала сказки.

Да, возможно она еще спит. Но не это главное. Мне надо было всего лишь увидеть свою малышку, коснуться ее, поцеловать, услышать, как бьется крохотное сердечко.

Поверить, что она жива, что есть и не исчезнет.

Это было тяжело. Ходить из угла в угол и ничего не делать.

Телевизора в комнате не было, дрейг словно стремился оградить меня от реалий враждебного мира. Только бесполезно это.

Мне не надо было видеть, чтобы чувствовать и знать. Опасности с каждым днем становится все больше. Тучи сгущаются. И центр этого — я.

Давно у меня не было столько свободного времени.

Упав на кровать, я уставилась в потолок, перебирая страницы собственной жизни. Каждый день, месяц, год. Листая, как картинки. Вспоминая что-то важное, дорогое сердцу или, наоборот, пряча глубоко внутри.

Что еще делать тоскливым днем в апартаментах дрейга? Только вспоминать.

С самого начала. Свое детство в золотой клетке. Меня фанатично оберегали и прятали. Определив принадлежность к группе риска при рождении, мы тщательно скрывали, страшась того дня, когда правда может выйти наружу.

Дело в том, что дар (если это можно было назвать даром) дремал внутри до подростковой перестройки организма. Определить хоть что-то можно было, сделав специальный тест. И то он лишь давал шансы 50/50. Я могла быть тайрифи, а могла и не быть.