Время не ждет (СИ) - Панфилов Василий "Маленький Диванный Тигр" - Страница 63

— Единогласно, — Не скрывая удовлетворение, подытожил Киров.

— И чтобы таких ситуаций в будущем не повторилось, — Кавказский акцент у Сталина заметно усилился от сдерживаемого гнева, — требуется модернизировать Центральную Комиссию Контроля^[129]! Бороться с коррупцией, пьянством, шкурничеством, деградацией членов низовых партийных организаций и злоупотреблением властью на местах они способны, но как видим, недостаточно!

— Отчасти виной тому формальная, а не реальная автономия, — Сказал Андреев с места, — Поскольку их деятельность согласовывается с президиумами партийных комитетов, члены Контрольной Комиссии превратились, по сути, в штатных сотрудников партийных аппаратов.

— Есть предложения? — Тяжёлый взгляд Сталина Андреев выдержал спокойно. Сам умеет глядеть не хуже…

— Есть, — Спокойно кивнул он, — Размышлял над этим и пришёл к выводу, что помимо автономии реальной, Центральной Комиссии Контроля требуется свой оперативный состав и аналитики. Вкратце — предлагаю поделить зоны ответственности.

— К примеру, — Воодушевился он, и стало понятно, что Андреев действительно много думал об этом, — группа Аз^[130] — охрана существующего Советского строя как такового. Глаголь — слово написанное и слово изречённое, то есть контроль за печатными изданиями, радио и пропагандой вообще. Добро — контроль государственного имущества.

— Охрану высшего руководства страны наладить, — Добавил Киров, — а не заниматься самодеятельностью через голову руководства НКВД! Отдельная спецслужба нужна, и…

Палец Сергея Мироныча указал на Сталина.

— … кое-кому не мешает запомнить наконец, что его жизнь принадлежит Партии и народу! Сколько на тебя покушений было, Коба?

Сталин поморщился недовольно, но всё же нехотя кивнул. Вовсе отказываться от любимых им прогулок по Москве Вождь не собирался, но всё-таки, хотя бы на время придётся отказаться. Очень уж много покушений в последнее время. Вычистить надо эти Авгиевы конюшни с перерожденцами и агентами иностранных разведок в рядах Партии, потом уже и о прогулках задумываться можно будет.

— Жёсткое разграничение полномочий, — Замолкнувший было Андреев рубанул воздух рукой, — и карт-бланш^[131] в рамках своих задач, позволит сделать структуру достаточно устойчивой, в тоже время не давая ей превратиться со временем в бюрократическую систему с диктаторскими полномочиями.

— Предлагаешь — делай, — Прищурился Сталин.

— Готов, Иосиф Виссарионович! — Вытянулся Андреев.

— Как вы считаете, товарищи? — Поинтересовался Вождь у присутствующих.

— Согласен, — Первым отреагировал Киров, — тем более, человек в теме. Доверяю!

Столь безоглядное доверие показало Политбюро, что ситуация с Прахиным не подстроена.

— Для начала, — Высказался Куйбышев неторопливо, — предлагаю товарищу Андрееву доказать нам, что он способен справиться с формированием новой Центральной Комиссии Контроля. Дать на доследование дело Прахина, поручив разобраться в кратчайшие сроки. По результатам и посмотрим.

— Я думаю, — Подытожил Валериан Владимирович, — что отсутствие ангажированности в этом вопросе у товарища Андреева очевидно. Без обид, Сергей.

— Какие обиды? — Вздохнул тот, — С гнильцой дельце, пованивает. Единственное — предлагаю дать ему полномочий и прикрепить надёжных товарищей. Быстро надо вопрос решать, и аккуратно. Не дай…

Киров не договорил, сжав губы. Да что там говорить? Всё и так понятно… очередной цейтнот^[132] для руководителей Советского государства.

— Хорошо на московском просторе, светят звёзды Кремля в синеве^[133], — Негромко напевал Прахин, поднимаясь по лестнице, — И как речки встречаются в море, так встречаются люди в Москве.

— Новому шедевру быть, — Сказал он и засмеялся негромко, — Эх, хорошо жить!

— А хорошо жить ещё лучше, — Добавил он, открывая дверь квартиры своим ключом. Новая любовница, юная и свежая… и такая сговорчивая!

В будущем, Макс помнил это точно, ей суждено было стать звездой, а пока… он «коллекционировал» таких. Именитых в настоящем или в будущем, со знаменитыми родителями. Приятно будет потом, под старость лет, когда кроме «кефира и клистира» не нужно будет ничего, вспоминать…

Удар в затылок бросил его вперёд, и жизнь попаданца закончилась. Тело тяжело распласталось на паркетном полу прихожей, а из разбитой головы не переставая текла кровь. Мёртвые глаза смотрели в зеркало, а на лице навечно застыла улыбка.

— Именем Союза Советских Социалистических Республик вы приговариваетесь к смерти, — Негромко сказал Лёшка Диколосов, часто моргая, — Приговор приведён в исполнение!

Несколько раз глубоко вздохнув, лучший ученик Стального Макса принялся должным образом расставлять декорации в квартире, не отвлекаясь более на переживания. Товарища Прахина убили злобные враги, заранее назначенные и даже уверенные, что…

… да, это они… не лично, но нашёптывали, вкладывали в руки оружие.

Схема сложная, но надёжная, предложенная товарищу Андрееву самим Диколосовым. Раз уж Стальной Макс оказался… тем, кем оказался, нужно извлечь из его казни как больше пользы государству.

Группа товарищей, которые не совсем товарищи, давно была на примете Центральной Комиссии Контроля. А теперь появилась возможность объединить их в одну группу с резонансным делом.

Подлые заговорщики… нет, Лёшка не жалел их, потому как знал, что они и без «убийства» Прахина давно заработали себе высшую меру социалистического наказания. Просто — резонанс. Общество нужно встряхнуть.

Как там… «Древо свободы нужно поливать время от времени кровью патриотов и тиранов». Хорошо сказано, умный всё-таки был мужик Томас Джефферсон.

Диколосов не знал ещё, что сталинская формула «… предлагаешь — делай, делаешь — отвечай» скажется на нём самым прямым образом.

Решением Политбюро отдел «Аз» получил руководителя и пока — единственного сотрудника.

Глава 40

— Мистер Эйвери, — Приветливо улыбнулась хорошенькая секретарша, вставая из-за стола, — ваш плащ…

— Хорошеете с каждым днём, Дженни, — Чуточку покровительственно улыбнулся немолодой мужчина, не оставивший надежды на ни к чему не обязывающий романчик с юной особой.

— Благодарю, мистер Эйвери, — Секретарша, немало научившаяся у своего босса, присела в еле заметном книксене, уместном разве что при приветствии заведомо старшего по возрасту, — Мистер Фаулз ждёт вас.

Хмыкнув чуть расстроено, мужчина снял наконец шляпу с лысеющей головы и самостоятельно повесил на вешалку, глянув мимоходом в зеркало — не сбилась ли прядь волос, прикрывающая плешь?

— Джим! — Фаулз живчиком вскочил из-за стола и заспешил навстречу.

— Лесли!

Обменявшись крепкими рукопожатиями, мужчины расположились в удобнейших креслах друг напротив друга и завели непринуждённую беседу. Несколько минут на разговоры «ни о чём», и Эйвери переместился на кушетку.

Выслушав пациента, делившегося проблемами в личной жизни и неприятностями на работе, Джокер сказал кодовое слово. Внешне не изменилось ничего, и потому последовала проверка.

Насвистев мотивчик из популярного пару лет назад кинофильма, Фаулз с удовлетворением отметил, что подопыт… ну пусть пациент, отозвался, начав подпевать и прищёлкивать пальцами, не вставая с кушетки.

— Замечательно, Джим! Я вижу, что прогресс налицо, — Прозвучала следующая часть кодовой фразы, и мужчина расслабился на кушетке, приготовившись внимать каждому слову, как откровению.

Удобно… но иногда бывают промахи. Фаулз не сразу догадался сделать качественную звукоизоляцию кабинета и отключить радио. А то неудобно вышло… на улице в голос заорали…

— Копы — свиньи!

… и безобиднейший мистер Дженери почти неделю пугал близких неожиданно появившимися анархическими выкриками.

Пришлось «чистить» память не только мистеру Дженери, но и близким. Благо, человек немолодой и одинокий, ведущий фактически жизнь затворника.