Украденный поцелуй (ЛП) - Ле Карр Джорджия - Страница 33

Просто вмешалась судьба.

И несмотря на то, что она легко отделалась при падении с лестницы в этот раз. Я клянусь себе, что следующего раза больше не будет. Я постараюсь сделать все, чтобы она не нажимала на мои чувствительные «быстро воспламеняющиеся» места. Никогда больше. Утром я планирую вызвать врача, чтобы он как следует осмотрел ее.

Но существует кое-что, о чем бы я хотел узнать больше всего на свете. Почему она не сбежала сегодня вечером? Она уехала с парнем и могла бы отправиться домой, позвонить отцу, который бы точно ее тут же забрал отсюда, оказалась бы далеко, вне моей досягаемости, но она вернулась ко мне. Она даже не догадывается об этом, но именно она только что остановила войну между Кристальным Джеком и мной. А наша война длилась бы не на жизнь, а насмерть.

Я вспоминаю ее слова, произнесенные на мой день рождения. Тогда они мне показались чепухой, но сейчас, закрыв глаза и глубоко вздохнув, я вдруг… Слишком рискованно надеяться с моей стороны... Нет, я не стану лелеять надежду.

Через несколько секунд я открываю глаза... и испытываю неподдельный шок.

Ее ярко-голубые глаза распахнуты, она пристально смотрит на меня. И тысяча мыслей пролетает у меня в этот момент, но отчетливо я понимаю, что нахожусь перед ней, словно голый, распахнутый наружу всем сердцем и душой. Все мои чувства — тоска, смятение, страх, убийственное чувство вины — все можно прочесть по моим глазам, и она читает меня, как открытую книгу. Я никогда не чувствовал себя таким уязвимым. И от этого чувствую себя очень странно… начиная медленно отодвигаться от нее, но она обеими руками хватает меня за рубашку.

Я перевожу взгляд на ее побелевшие костяшки пальцев.

Она приподнимает, пока ее лицо не оказывается напротив моего, и ее глаза заглядывают в самую глубину. Я готов вот-вот сломаться.

— Останься со мной, Бренд, — шепчет она. — Не уходи. Прошу тебя.

Эта женщина – настоящая колдунья. От ее слов мир и стены, которые с такой тщательностью я выстроил вокруг себя, моментально рушатся. Мне лучше уйти. Я и так слишком глубоко увяз в ней. Я должен уйти, мне необходимо уйти, но не могу заставить себя двигаться. Я падаю на спину на кровать в полной капитуляции, и она растягивается на моем теле.

Она кладет голову мне на грудь и морщится от боли.

— Где болит? — Спрашиваю я, приподнимаясь на согнутой руке и озабоченно глядя на нее.

Она улыбается.

— Голова, но я вроде как ее ударила.

Я провожу пальцами по ее шелковистым волосам. И чувствую шишку, она слегка вскрикивает от боли, как только я касаюсь ее.

— Завтра тебя осмотрит врач. Давай я принесу тебе таблетку обезболивающего…

Она внезапно хватает меня за руку.

— Мне не нужны обезболивающие, Бренд. Мне нужен ты.

Я снова погружаюсь в ее восхитительную магию, тепло ее тела и аромат, который медленно опьяняют меня, лишая всякой воли. Я с ужасом понимаю, что нахожусь в ее власти, отчего мне становится даже страшно.

— Почему ты вернулась сюда?

— А я никогда и не уходила. В доме, кроме французского телевидения ничего нет. Я скучала и мне хотелось привлечь твое внимание к себе.

— Ты можешь запросто привлечь мое внимание одним способом, — сухо замечаю я.

Ее руки начинают ласкать мою грудь, я чувствую спокойствие и расслабление. Но все же хватаю ее за запястье, заставляя остановиться. Я больше не в состоянии выдержать. Я и так слишком близок к тому, готовый умолять ее оседлать меня... любым способом, каким она захочет. Все должно быть не так. Никогда еще я не чувствовал себя настолько побежденным желаниями своего собственного тела. Я всегда отличался железным контролем. Нет ничего в этой жизни, от чего я не мог бы отказаться. Кроме нее…

Она наклоняется еще ближе и начинает слегка покусывать мой подбородок. Я поспешно выдыхаю. Боже, я так чертовски сильно хочу ее, что испытываю боль. Она начинает оставлять своими сладкими губами, пахнущими пирожными, легкие поцелуи, как бабочка, у меня на шеи и груди. Пока расстегивает пуговицы на моей рубашке.

Лилиана приподнимается надо мной и в следующее мгновение уже сидит верхом.

Я закрываю глаза, пытаясь остановить поток нахлынувших эмоций.

— Ты не должна этого делать, — говорю я не уверенно, обращаюсь то ли к ней, то ли к себе.

— Почему не должна?

Я открываю глаза, ее лицо оказывается всего в дюйме от моего. Она накрывает мои губы своими. Ее губы такие мягкие и сладкие. Мои губы сами собой открываются ей навстречу, она просовывает свой теплый язык. И Лилиана Иден с такой страстью целует меня, что я чувствую, как обмякло все внутри. Положив руки ей на талию под блузку, двигаю ими назад и вперед по ее теплой мягкой коже. Мне кажется я могу пребывать в этом состоянии вечно, когда она сидит верхом на мне и ее бедра медленно трутся о мой быстро набухающий член.

Я хочу сказать ей, чтобы она осталась со мной навсегда, но знаю, что слишком много причин против нас. Один могущественный Джек Иден чего стоит, он никогда не позволит необразованному преступнику получить его дочь. Хотя, поскольку я знаю историю его жизни, то все выглядит настолько иронично. Раньше я даже не задумывался, что выберу ту единственную женщину, которая станет моей, особенно после смерти матери, которая полностью разрушила моего отца, но в данный момент единственное, что я хочу — это Лилиану Иден. Навсегда.

Она расстегивает мою рубашку и начинает оставлять свои чудесные маленькие поцелуи у меня на груди. Я упиваюсь таинственной магией, таящей столько обещаний, которая присуща только ей.

— Сними с меня блузку, — приказывает она, прижимаясь к моему телу.

— У тебя ничего не болит? — Спрашиваю я, приподнимая за низ ее блузку.

— Ой, — вскрикивает она, моргнув, ее зрачки слегка расширяются от боли.

Я замираю.

— Что?

— Перестань суетиться вокруг меня и сними с меня блузку, — приказывает она со смешком.

Она командует мной. Это просто невероятно. Любая другая женщина уже была бы за дверью, если бы попыталась разговаривать со мной подобным тоном, но не она. Я стягиваю ее блузку через голову и отбрасываю в сторону. Она нагибается для еще одного поцелуя, и я забываю о своих мыслях, буквально погружаюсь в ее рот.

— Сними с меня лифчик, — шепчет мне в губы моя цыганская принцесса.

Я делаю то, что она мне просит, осторожно снимая кусочек кружева. Открывается ее грудь, на которую я смотрю с жадностью. И хотя пытаюсь себя контролировать, но я никогда не был так возбужден. Открываю рот, чтобы зубами взять ее сосок. Покусывая его, посасываю, обхватив ладонью ее другую грудь. Сжимаю, поклоняясь третьей моей любимой части ее тела. Я даже не слышу, когда произношу вслух эти слова.

Она хихикает.

— Третьей? И это все?

Боже, я произнес это вслух. Черт, видно, я совсем сбрендил, но, честно говоря, у меня такое чувство, будто она меня околдовала. Ее подбородок лежит сверху на моей голове, и я чувствую себя ребенком, которого баюкают, прижимая к самому сладкому телу. Я слегка отодвигаю ее от себя и заглядываю ей в глаза. Она слегка прикусывает меня за нос.

— Какая твоя любимая часть моего тела?

— Твои губы, — отвечаю я, прикусывая ее нижнюю губу, посасывая ее мягкую сочную плоть. Напряжение в паху становится просто невыносимым, и я двигаю ее бедрами, чтобы каким-то образом успокоить боль. Я просовываю язык ей в рот, устраивая танец с ее языком. Поцелуй дикий цыганский. Я напиваюсь каждой ее унцией. Ее вкус настолько сладок и настолько превосходит все, что я пробовал в этом мире.

— Мои губы, — тихо повторяет она, отстраняясь, сверкая глазами.

Когда я смотрю ей в глаза, мне кажется, что я вижу в них себя. Она — это я. Там, где заканчивается мое тело и начинается ее, определить невозможно. Я так в нее влюблен. Снова притягиваю ее к себе, не в силах вынести отстраниться от нее даже на секунду, хотя она восседает на мне. Я провожу носом по ее груди и шеи, наслаждаясь ее запахом. Хотя она не душилась, но ее естественный запах кожи лучше, чем любой аромат духов.