Лунная охотница и Проклятый принц (СИ) - Рома Валиса - Страница 44

— А если она этого не скажет? — тихо произнёс он.

— Тогда зачем тебе эта змея? — усмехнулась я, подперев висок кулаком. — Сердце, Эрон. Прислушайся к его шёпоту, и к шёпоту других сердец. И найди среди них то, что отвечает тебе.

— А если я найду это сердце, но оно откажется меня признать? — не отставал Эрон, наклонившись ко мне и обдав своим горячим дыханием.

— Тогда добивайся его, — улыбнулась я, сверкнув глазами. — Добивай этого сердца так, как оно требует. Ты ведь слышишь его шёпот, слышишь то, что оно хочет от тебя. Так исполни эти мечты. Цветы и конфеты — не любовь.

— И что для тебя любовь?

Я перевела взгляд на изрисованную мною дверь, и вновь на глаза цвета шоколада.

— Для меня это значит стоять на крыше, смотреть в небо и вместе видеть звёзды. И понимать — даже если ты оступишься, даже если окажешься на краю или полетишь в пропасть — тебя поймают. Неважно как, но не дадут свалиться в бездну. Вот что для меня любовь.

Я встала с дивана, ощутив на своей спине взгляд Эрона. Тряхнув волосами, заструившимися чуть ли не до копчика, я с прищуром взглянула на него. Помедлив, Эрон всё же поднялся с места, шагнув ко мне и неуверенно замерев. Его взгляд задержался на моём лице, не смея спуститься ниже подбородка.

— Ты ушла не попрощавшись, — негромко заметил он, привалив плечом к резному столбику кровати.

— Может, я не хотела уходить, — повернувшись к нему, тихо произнесла я. — Может, меня заставили. Ты ведь хочешь это от меня услышать, верно? Но я лишь частичка твоего разума. Ты будешь слышать от меня то, что хочешь.

— Значит, все твои слова — мои?

— Это слова твоего сердца, — улыбнувшись, прошептала я, шагнув к нему и подняв голову. — Слова, которые ты хочешь услышать, но боишься, что произнесёшь их сам.

На губах Эрона проступила усталая улыбка, а с его мокрых волос на скрещенные на груди руки упала холодная капелька воды. Я старалась тоже смотреть ему в глаза, заставляя себя дышать через раз.

— Порой, однако, интересно вести разговоры с собственным разумом.

— Только не зайди слишком далеко, — попросила я, начиная медленно растворяться на тени. — До встречи…

— Постой, — словно очнувшись, произнёс Эрон, и я послушно замерла. Тени вокруг меня вновь прильнули к телу, сделав его на этот раз не таким прозрачным. — Последний вопрос.

Я наклонила голову, позволяя его задать. Когда ещё получится поговорить?

— Ты и вправду не любишь цветы?

Сказать честно, я почему — то растерялась, удивлённо смотря на Эрона. Цветы я не особо люблю, особенно после предательства Андрея, который специально задабривал меня ими. А Темнейший… Темнейший просто их не дарил, хотя моя комната в его замке была украшена цветами. Но я не особо обращала на них внимания.

— Это… весьма сложный вопрос, — невольно улыбнулась я. — Я не люблю цветы, которые быстро вянут, и цветы с резкими запахами… но знаешь, с некоторых пор мне вдруг начал нравиться запах мяты.

Я замолкла, вдруг поняв, что выдала себя с головой. От ужаса сказанного я закусила язык, надеясь, что Эрон воспримет мой ответ как свой собственный. Я ведь была «частью» его воображения.

— Мята? — наклонил он голову. — Кас и Жайна никогда не замечали этого запаха…

Я как можно безразличней пожала плечами. Силы покидали меня — я и так почти целый день в этом теле. Пора отдохнуть.

— Теперь я должна идти, — негромко произнесла я. — Отдыхай.

Я отвернулась, собираясь рассыпаться на тени и быстрой ящеркой юркнуть под кровать, но мне помешали. Чужие губы коснулись полупрозрачной щеки, и вся моя выдержка исчезла. Я растворилась на тени раньше, чем планировала, чудом успев шмыгнуть под кровать.

Всё моё лицо пылало. Даже тело. Сердце нервно и быстро стучало в груди, грозясь вырваться из плена, а дыхание вырывалось из носа.

Я заслышала тихий смех Эрона, что повалился на кровать и почти сразу уснул. А я всё так же лежала, и будь собой, кусала бы костяшки пальцев.

Эти вопросы. Этот взгляд. Даже роза и не подаренная мне книга… я не хотела верить. Не могла. Убийца не мог запасть в душу другому убийце.

Вся следующая неделя показалась мне одним днём. Два моих излюбленных развлечения стали поход с Эроном по залам дворца и роспись его комнаты. Последним я занималась лишь тогда, когда сам хозяин комнаты отсутствовал, и отсутствовал надолго, что бы не застать меня голиком, сидящей на полу или стоявшей на столе. Лили порой проходила меня проверить, обычно что — то без умолку рассказывая и смотря, как потолок покрывается пейзажами. Я помнила слова Эрона. Помнила, что для него значит дом, и попыталась это изобразить.

Вскоре на потолке комнаты, начиная от стен, выросли горы и леса, поля и моря, и лишь в центре сияло небо. Над кроватью оно было ночным, усыпанным звёздами, которые запомнились мне в Малоречье. Над рабочим столом было голубое небо и яркое солнце. Когда спустя четыре дня Кас заглянул в комнату, что бы позвать Эрона на конную прогулку, так и замер с раскрытым ртом.

— Я точно сюда попал?

— Порой я себя о том же спрашиваю, — ответил тогда Эрон, запрокинув голову и разглядывая потолок.

— Это кто такой рукастый?

— Сдаётся, что Лили.

— Не… у неё совсем другой почерк, — возразил Кас, поворачиваясь вокруг себя. — Кто бы он ни был, я тебе завидую… ты вообще по ночам спать можешь? Я бы вечность потолок разглядывал.

— Я порой и не сплю, — усмехнулся Эрон.

Отчасти это было правдой. Когда я только начала разукрашивать потолок, Эрон лежал с открытыми глазами не один час, пока сон не сморил его. Когда же всё было готово, он зажёг лампу и целую ночь разглядывал горы со звёздами и луной, всматривался в деревья и о чём — то говорил мне. Я тогда лежала у него под боком, довольная и весьма смущённая.

— Я надеюсь, что комнатой этот художник не ограничится. У тебя есть ещё купальня, кабинет и гостиная.

Я не сумела подавить вздох — краски неумолимо кончались, и единственным их источником была Лили. На то, что бы разукрасить эту комнату, мне потребовалось шесть баночек с синей краской и девять с зелёной. Я и сама не прочь разукрасить всё остальное, но как это сделать, когда Эрон порой брал меня с собой? Впрочем, я была не против. Мне это даже начинало нравиться. Мы часто посещали какие — то собрания, на которых я обычно дремала у него на коленях. Два раза устраивались смотрины, на которых я разделяла общество Каса, а если быть точнее, его мнение — пыталась не уснуть.

На двух смотринах выбрали по пять девушек, которые, по словам Эрона, ему больше всего подходили. Они были совершено разными — одни кроткие и улыбчивые, вторые смелые и пылкие, третьи гордые и стойкие. Наверное, Эрон пытался найти среди них ту, что хоть как — то могла тронуть его сердце. После моего появления, он часто задерживался на пороге комнаты, задумчиво смотря на белый диван.

Я с интересом смотрела за подходом Эрона к девушкам. Каждый день после обеда и ужина он уделял им своё время: спрашивал интересы, прогуливался по саду, сидел в библиотеке. Очень часто я была с ним, пытаясь поймать в глазах тот самый тёплый огонь, но как бы Эрон не улыбался, его глаза казались самыми обычными. Это значило одно — девушку, которую он искал, так и не нашёл.

За неделю в замке я лишь раз встретила Лайзу. Поклонившись Эрону, она что — то пролепетала и убежала, заливаясь краской. А после от Каса я узнала, что несколькими днями раннее Зарад провёл с ней ночь. Повезло ещё, что с ним я вообще не виделась, как и с Железным Королём. Они якобы готовили место для Эрона.

Но самым моим интересным развлечением в минувшие дни стало то, что я пыталась заглянуть в разум избранных для Эрона девушек. Сначала это было средство от скуки, но после я начала проникать в их головы, разделяя себя и присутствуя тем самым в двух телах одновременно. Я знала, что думали эти красивые девушки из знатных семей, видела их попытки привлечь Эрона, и у одной это неплохо получалось.