Сага о близнецах. Сторож брату своему (СИ) - "jenova meteora" - Страница 114

Один раз он уже видел Нас и дал нам обещание, да-да-да. Мы вернемся. И Мы возьмем его навсегда, навсегда, — эти слова никогда не сотрутся из памяти иллирийца и всегда будут подтачивать его спокойствие.

Если бы Лайе шёл один, то он был уверен — он бы справился с демонами Хаоса, и нашёл бы дорогу домой.

Он будет нашим. Он станет проводником Наших Голосов. И тебя не будет рядом, чтобы его спасти.

Иллириец улыбнулся сам себе — теперь он носит в себе великую силу, теперь он сможет спасти близнеца, оградить от безумия.

И Дола его простит.

Лайе повернулся в сторону дороги на юг. Их ждал долгий путь домой — вдоль могучей реки Ильимани, по знаменитому Золотому Пути. Лайе был уверен, что в одном из встречных городов найдётся караван, идущий в Джиленхад, а оттуда, через горный перевал и резервацию полукровок, братья смогут попасть в Колыбель Лета.

Снова Лайе встретился взглядом с близнецом, и вдруг на него накатило-нахлынуло непрошеное видение.

...Бешено смеется Йохавед, неся смерть вокруг себя, и со спины прикрывает его сестра. Блестит алым кровь на лезвии Шаэдид, и она продолжает свою жатву вслед за Йохаведом. Сквозь звон стали, крики сражающихся и умирающих одержимых Дола различает тягучее, мерное и тревожное пение жриц Махасти, ритмичные удары барабанов. Он чует опасность раньше, чем осознает — и его тело само уворачивается от выпада мечом, а затем наносит ответный, смертельный удар. Кровь, хлынувшая из вспоротого горла, попадает ему на лицо, и ее запах пьянит, напоминает о том, что и ему должно биться. Он снова уклоняется, еще от одного врага, но не успевает совершить контратаку — голова одержимого раскалывается надвое, заливисто хохочет Шаэдид, и крепкая ладонь Йохаведа сжимает плечо Первого Полководца. На забрызганном кровью лице — хищный, звериный оскал.

— Сражайся с нами, Первый!

И он расправляет крылья, взмывает в небо, под лучи кровавого солнца, он видит своих братьев и сестер, и кричит:

— Забудьте о смерти! Мы — Первый Легион! Мы никогда не умрем!

Лайе моргнул, шумно вдохнул холодный и зимний воздух, совершенно не понимая, что сейчас произошло. Не могло этого быть. Не может такого случиться! Им ведь с Долой уготована одна судьба — они неделимы.

Я видел будущее? — Лайе нахмурился, отвёл взгляд в сторону. — И в нем нет меня.

— Пойдём, малой, — сказал он и потянул за нити своего Дара.

Дола с трудом, словно борясь из последних сил, сделал шаг вперёд, затем второй, его движения казались слишком скованными, как у марионетки, которой управляет кукловод. Наконец, его плечи поникли, он устало опустил голову и безвольно зашагал вслед за близнецом. Видя это, Лайе почувствовал себя так, словно ведёт бешеного пса на убой, но быстро отогнал эту мысль.

Братья Даэтран держали путь домой.

====== Глава 5: Мы неделимы. Путь обреченных ======

Комментарий к Глава 5: Мы неделимы. Путь обреченных Немного моей визуализации персонажей к тексту:

Моренос — https://i.ibb.co/mrnjSHf/72-morenos.jpg

Элли — https://i.ibb.co/gmkYJdq/80-lucky-ellie.jpg

Лиланг — https://i.ibb.co/bbPWrhh/102-disgraced-princess.jpg

Редо — https://i.ibb.co/8Kh09f0/103-first-commander.jpg

Янис — https://i.ibb.co/7W5nNBv/B097-C3-C3-1-B56-4309-9-A11-814631-FC9-E96.jpg

Лотосы прорастают из глубины,

Раскидывают навстречу свету лепестки-пальцы,

Без сомнения, мы сами собою погребены,

Слепые, голодные до чужих одобрений скитальцы.

Самосознание, залепленное черными пятнами майи,

И кое-где проблески истинного бытия,

Лотосы из глубины тянутся, раскрываясь,

Смешные, упорные, словно бы ты или я.

Слабый отсвет вверху, известный любому бутону,

Чтобы видеть солнце глаза не всегда нужны,

Лотосы тянутся, каждый через свои препоны,

Каждый из нас прорастает из своей глубины.

© Таня Гусёна

Если наши звезды умрут, то тогда, среди умерших звезд, мы образуем созвездие.

© Честер Небро — Созвездие

Лиланг проснулась от странного шума за стеной. Открыв глаза, она села на постели, сонно потирая лицо. На миг ей почудилось, что в покоях кто-то есть, но сколь принцесса ни вглядывалась в темноту, никого увидеть не смогла. Шум, тем временем, становился явственнее, а затем Лиланг услышала приглушённый вскрик и звук удара. Принцесса испуганно развернулась в сторону дверей и увидела, как из тени бесшумно выскользнула мужская фигура. В руках у нежданного гостя сверкнул окровавленные клинки, и Лиланг даже не успела понять, в какой момент убийца оказался рядом. Парализованная страхом, она молча смотрела, как он заносит над ней клинок, и время для неё растянулось в целую вечность.

А потом убийца вдруг откинулся назад и безмолвно повалился к ногам принцессы. Из глаза у него торчал кинжал, а кровь стремительно заливала пол, обагрив ноги девочки. Лиланг попятилась назад и наткнулась спиной на какое-то препятствие. Едва она раскрыла рот, чтобы завизжать, как шершавая ладонь быстро его запечатала.

В темноте блеснули рубинового цвета глаза, и знакомый бархатный голос тихо прошептал:

— Молчи! Если жизнь дорога — молчи!

Ладонь исчезла, и принцесса во все глаза уставилась на своего спасителя.

— Элли?

— Надо уходить, моя принцесска, — Элион Нибельсхорн, лорд-канцлер Иллириана, казался предельно собранным и спокойным.

— Почему? Что... — заартачилась Лиланг, вновь взглянув на тело, что лежало рядом. — Кто это?

— Накинь плащ, и уходим, — шикнул Элион, быстро оглянувшись на дверь. — Все вопросы — потом. Когда будем в безопасности.

— Что происходит? Почему ты один? Где все? Я не одета! Я же не могу ехать в таком виде! — вопросы сыпались из Лиланг, пока Элион накидывал на неё принесённый с собой плащ, и быстро затягивал шнуровку на груди принцессы.

Схватив девочку за руку, он подтащил её к огромной картине с портретом одного из иллирийских императоров и быстро нащупал пальцами камень, едва заметно выступавший из стены. Едва Элион надавил на него, как картина бесшумно отъехала в сторону, а за ней обнаружилась узкая, ведущая вниз лестница, подсвеченная странными камешками, вкрапленными в ступени и стены.

Лиланг только открыла рот, когда иллириец втолкнул её на лестницу, а сам осторожно закрыл за собой проход с помощью специального рычага.

— Тайный ход? Откуда ты знал о нем, Элли?

— Гилли рассказал о нем, — тихо отозвался Элион, спускаясь вниз.

— Гилли? О... Ты имеешь ввиду моего отца? — удивилась принцесса, и тут же задала следующий вопрос: — А правду говорят, что вы с отцом — любовники?

От неожиданности Нибельсхорн споткнулся и едва не съехал по ступенькам вниз. Обернувшись, он метнул в принцессу пронзительный взгляд.

— И много ты об этом знаешь?

— Слухи, Элли. Весь дворец полнится слухами, — вздохнула девочка, спускаясь следом. — О вас что только не говорят! И все меня почему-то жалеют.

— Тебе повезло, Лиланг, что ты младшая и никем не любимая дочь, — буркнул Элион. — И только поэтому тебя не зарезали первой, иначе я просто не успел бы...

— Зарезали? Это покушение? Но как же гвардия отца? Они же защитят мою семью, верно? Элли, они ведь все в безопасности? — Лиланг сыпала вопросами, не давая своему спутнику вставить ни слова. — Конечно же они в безопасности! Императорскую семью всегда защищают лучшие!

«И предают тоже лучшие», — невесело подумал Элли.

Он надеялся, что они успеют выбраться из дворца раньше, чем гвардейцы Лильхаррана и подкупленные стражники обнаружат убитого им иллирийца и пустую постель принцессы. Гонца, который должен был сообщить о готовящемся нападении, убили, и Элион сумел уцелеть лишь благодаря собственному чутью. Конечно, в покои лорд-канцлера убийц отправили в первую очередь, но видать, Лукавый Бог и взаправду благоволил Счастливчику Элли — он успел вовремя ускользнуть. Однако, стоило ему появиться в императорском крыле, как сразу стало ясно: он опоздал. Император Лиргиэль, его супруга, двое старших сыновей, вдовствующая императрица, остальные члены семьи Даэтран — все они были зарезаны в собственных постелях. Служанок насиловали, а потом убивали, как и всех остальных обитателей Термарилля. И чудом оказалось то, что Лиланг уцелела, а лорд-канцлер успел выцепить её из холодных объятий смерти.