Европа и Россия в огне Первой мировой войны (К 100-летию начала войны) - Агеев А. И. - Страница 37

Организация поставок из США, Англии и Франции способствовала постепенному улучшению снабжения русской армии. Несмотря на имеющиеся трудности, к концу 1916 — началу 1917 г. наблюдался существенный рост поставок от союзников по Антанте. Реализация большинства крупных контрактов должна была произойти к лету 1917 г., что способствовало бы значительному техническому усилению русской армии. Однако этого так и не произошло, начавшаяся революция привела к падению престижа России на международной арене, к Временному правительству союзники относились очень настороженно. Военные контракты начали сворачиваться или были отменены. Пацифистские настроения в России привели к ее выходу из войны и к резкому ухудшению отношений с бывшими союзниками по Антанте.

К ноябрю 1916 г. более половины винтовок и пулеметов было поставлено союзниками, а также 25 % патронов (124). Англия и США стали основными поставщиками вооружения и боеприпасов в Россию. Из Англии в Россию поставляли тяжелую артиллерию, стрелковое оружие, станки для предприятий, цветные металлы. За годы войны французами в Россию было поставлено 740 орудий, свыше 8 млн 3-дюймовых снарядов, более 800 самолетов (125). Конечно, объемы поставок союзников могли быть более значительными, однако вышеперечисленные проблемы с транспортной сетью не позволили бы вовремя доставить военные материалы на фронт. Союзники указывали на проблему железнодорожного сообщения в годы войны и добивались скорейшего ее решения (126). Однако проблема коммуникаций так и не была решена, Россия продолжала находиться в изоляции от своих союзников, неся огромные потери из-за проблем с обеспечением армии.

Рассматривая десятилетний период сотрудничества между странами Антанты, нельзя не отметить позитивного развития отношений между ними. Недоверие и вражда друг к другу сохранялись на протяжении всего времени, тем не менее главы дипломатических служб, руководители государств прилагали массу усилий к созданию прочного союза. Наличие у каждой из стран своих внешнеполитических целей приводило к кризисам Антанты, но этот союз не был разбит, чего так сильно хотела Германия. В военные годы, несмотря на серьезное экономическое и численное преимущество, Антанта долгое время испытывала проблемы с координацией совместных усилий по борьбе с Германией. Личные амбиции военного руководства союзников не позволяли подчиниться представителю одной из стран. Именно поэтому межсоюзнические конференции затрагивали преимущественно общие вопросы, так и не решив главной проблемы руководства совместными военными действиями. Вопросы со снабжением, несмотря на все указанные трудности, решались вполне успешно. Система снабжения стала создаваться, по сути, лишь с конца 1915 г., и уже через год начались поставки в армию военных материалов. Выход России из войны, а следовательно, и из Антанты наложил свой отпечаток на изучение данной проблемы. Союз России с Англией и Францией рассматривался как ошибка русской дипломатии. Однако указанный союз был неизбежен. Германия не рассматривала Россию как полноценного партнера, и сближение с англо-французской Антантой было лишь делом времени.

Глава 3

Борьба за союзников на Балканах

К традиционному соперничеству великих держав на Балканах в начале XX в. добавился германский «прорыв» в регионе, а после Балканских войн 1912–1913 гг. — крайнее обострение отношений между государствами Юго-Восточной Европы. В результате войн обрисовались четыре узла противоречий: 1) между Болгарией, с одной стороны, Сербией и Грецией, с другой — по вопросу о разделе Македонии; 2) между Болгарией и Румынией — из-за Южной Добруджи; 3) между Грецией и Турцией — из-за занятых греками островов Эгейского моря, с потерей которых Высокая Порта мириться не желала; 4) младотурки не считали потери в Европе окончательными; им представлялось, что положение можно «исправить» в ходе большой европейской войны (127). Таким образом, Балканы перед войной воистину представляли собой политический пороховой погреб.

Между тем великодержавная дипломатия обеих противостоящих политических группировок продолжала начавшуюся намного раньше борьбу за вербовку эвентуальных союзников. Преимущества в этой борьбе были на стороне Центральных держав: Антанта была тесно связана с победителями, что крайне затрудняло раздачу обещаний побежденным, мечтавшим о реванше. Противостояние двух блоков придавало особый характер взаимоотношениям между балканскими государствами. Давние противоречия между Сербией и Австро-Венгрией с неизбежностью толкали Сербию в лагерь Антанты. Действительно, важнейшую поддержку Сербии традиционно оказывала Россия. Несмотря на почти двукратное расширение территории по итогам Балканских войн, Сербия, которую лишили выхода к Адриатике, считала неоконченным процесс создания национального государства. К тому же часть сербов проживала на территории Габсбургской монархии. Совместные действия Сербии, Греции и Румынии во 2-й Балканской войне способствовали сближению этих государств и укреплению в них влияния проантантовских политических сил.

Руководители же побежденных Болгарии и Османской империи прямо предлагали себя Германии. Кабинет «либеральной концентрации» д-ра В. Радославова, придя к власти в июле 1913 г. на волне поражения русофильских партий, стремился найти финансы, чтобы залечить раны, нанесенные стране Балканскими войнами. Летом 1914 г. вопрос о займе был непосредственно связан с вопросом о внешнеполитической ориентации Болгарии в условиях назревавшего конфликта между великими державами. В Петербурге и Париже прекрасно понимали политическое значение займа и всеми силами стремились сорвать его заключение в Берлине. Если не считать отдельных недоразумений, в вопросе о займе правительства России и «европейской старухи-процентщицы» Франции действовали согласованно и единодушно, но все же потерпели поражение. Это объясняется их нерасторопностью и допущенными ошибками. Главная из них заключалась в упорном требовании отстранения либералов от власти как обязательном условии предоставления денег. Кабинет Радославова, крайне нуждаясь в финансах, готов был их получить в любом месте и на любых условиях. Россия и Франция, отказывая в займе правительству «либеральной концентрации», тем самым играли Радославову на руку, помогая ему оправдывать обращение за деньгами в Берлин. После сложных политических баталий 12 июля 1914 г. софийские власти взяли у консорциума, в котором главную роль играл берлинский банк Disconto-Gesellschaft, Пятипроцентный заем 500 млн золотых франков со сроком погашения 50 лет. Взамен кредиторы получали право на постройку железной дороги, которая должна была соединить центр страны с районом табачных плантаций в Западной Фракии и с побережьем Эгейского моря. Кроме того, кредиторы приобрели концессию на эксплуатацию единственных в стране каменноугольных копей в Пернике и Бобов-Доле (128). Так создавались необходимые экономические предпосылки для ориентации Болгарии на Центральные державы.

В отношении же Османской империи официальный Берлин делал ставку на безраздельную гегемонию, прежде всего в военной сфере. Пригласив в конце 1913 г. в Стамбул новую германскую военную миссию во главе с генералом О. Лиманом фон Сандерсом, младотурецкие деятели дали в руки германских милитаристов могущественный рычаг вмешательства во внутренние дела страны и воздействия на ее внешнюю политику. Немецкие офицеры находились на ключевых должностях в командовании войсками, в Генштабе и в военном министерстве. Фактически являясь командующим всей османской армией, германский генерал отодвигал для России на неопределенное время какие-либо перспективы завладеть Стамбулом и Проливами (129). В докладной записке Николаю II от 23 ноября 1913 г. глава российской дипломатии С.Д. Сазонов писал: «Проливы в руках сильного государства — это значит полное подчинение всего экономического развития юга России этому государству… Тот, кто завладеет Проливами, получит в свои руки не только ключи морей Черного и Средиземного, он будет иметь ключи для поступательного движения в Малую Азию и для гегемонии на Балканах» (130).