Бабой-Ягой нельзя родиться – ею нужно стать (СИ) - Клюкович Олечка - Страница 34

Мы же всей честной компанией благополучно проспали этот, несомненно, единственный и из ряда вон выходящий случай. Поскольку уж кто-кто, а Одетта бы первая рванула за такой диковинкой, так как давно хотела проверить какие-то свои исследования по этому виду нежити. И вот тогда бы пришлось вырывать из рук бойкой блондинки жерлинга, спасая разнесчастную нежить от мучительной…даже не смерти, которая стала бы для него благословением. Не говоря уже о том, что наша встреча с Ником могла бы закончиться вовсе не так радостно, как Одетты с нежитью.

[1] Жерлинг — крупный хищник из разряда высшей нежити. Взрослые особи достигали размеров с крупную лошадь. Внешне напоминали горных львов темно-рыжего окраса, только они имели болотно-зеленые когти и клыки, яд на которых хоть и не убивал, но любого человека или нелюдя за считанные мгновения превращал в безвольное создание. У них развито невероятное чутье, позволяющее им охотиться на больших расстояниях и загонять свою жертву ближе к своей норе. По неизвестным причинам они сверх меры чувствительны к магически одаренным нелюдям, а в особенности к ведьмам.

Просыпалась я, как не странно, в том же месте где и засыпала, что не могло не радовать. Хотя пробуждение все равно было необычным, а точнее красочным и…запоминающимся. Я, сонно щуря глаза и сладко позевывая, разглядывала причудливо разукрашенную во все цвета радуги гостиную. А после того, как более осмысленно взглянула на нее, невольно распахнула глаза шире, и у меня от восхищения перехватило дыхание настолько, что я даже пошевелиться не могла. Правда, это вполне может быть связанно с тем, что спала я всю ночь в небольшом кресле, а это, честно признаться, жуть как неудобно.

Проснувшаяся после меня Одетта с таким же детским восторгом, крутила головой. Вот чувствую, все-таки Гордиан нас убьет, а точнее меня. Потому как что-то мне подсказывает, ждет их перестройка в ближайшем будущем. И вот сдается мне, что он как-то не очень обрадуется столько необычным потолкам, особенно учитывая безмерный энтузиазм Одетты.

— Кхе-кхе… — Привлекла я внимание подруги, видя, что она уже начала делать расчеты и подсчеты материалов. — Доброе утро.

— Доброе? — Переспросила все еще немного не пришедшая в себя блондинка, на что я только усмехнулась. Затем обратив внимание на все еще спящего чудика, она озорно улыбнулась и добавила: — Может и доброе.

Честно признаться, я не сразу разгадала причину ее радости, но когда поняла, то мои губы невольно растянулись в точно такой же проказливой улыбке. А одолевала нас, одна и та же мысля: «А не обследовать ли нам жилище чудика на предмет чего-то интересного и в хозяйстве ведьмы полезного?». И так, как эти двое еще крепко спали, то мы, с молчаливого согласия чудика, ибо он все равно возразить нам не мог, решились воплотить ее в жизнь.

К моему немалому стыду исполнение прошло не так удачно, как хотелось. Ибо после того, как я с тяжелым кряхтением попыталась оторвать себя от моего импровизированного спального места, то тут же с громким грохотом повалилась на пол, сопровождая все это не самыми приличными комментариями. Когда же я все-таки кое-как поднялась, то получила полный осуждения и пожелания быстрой смерти взгляд от Одетты. А вот чудик с Бриной даже и не подумали просыпаться, на что я тут же взглядом указала подруге, желая хоть как-то оправдаться. Но судя по ее иронично-насмешливому выражению лица, то, что чудик не проснулся после устроенного мною шума, отнюдь не спасет меня от ее подколок и издевок в будущем. Правда, к ее непередаваемому сожалению перспектива такого поворота событий уже давно перестала меня пугать. Так как все равно я уже привычная, да и издевается она скорее по привычке и от нечего делать.

Итак, жилище чуда-юда…было, мягко говоря, впечатляющим.

За первой же «запертой» дверью нас встретила кладовая доверху набитая всякими вкусностями, потому дальнейшие исследования проходили под наши едва слышные хрумканье и чавканье. Хм, однако, утро становится все добрее и добрее. Начинаю любить этого предусмотрительного чудика-юдика.

Дальше нам встретилась обычная во всех смыслах ванная комната, что, конечно, не могло не вызывать у нас интереса. Ведь мы находились под землей, а поблизости нигде не наблюдалось ни рек, ни озер. Но аккуратно открыв кран в ванной, мы наблюдали, что там-таки течет вода, правда немного странноватого зелено-голубого отлива. После этого мы как истинные женщины обнюхали и обсмотрели все баночки, бутылочки и прочие банные принадлежности, находящиеся на полках. Результат вызывал у меня неоднозначные ощущения. Ибо по результатам осмотра я пришла к выводам, что живущий в дремучем лесу чудик каким-то немыслимым способом умудряется доставать производимые только ведьмами средства по уходу за собой любимым. И хотя ведьмы свободно торгуют этими товарами направо и налево, я почему-то сильно сомневаюсь, что, такой подозрительной наружности субъект как Абр, придя в лавку к ведьме, не привлек бы внимание всей деревни, и в частности служб истребителей и стражей.

После ванной нам попалось подряд несколько небольших комнат однообразного типа, видимо предназначенных для гостей. Хотя какие могут быть гости у отправленного в изгнание чудика? Загадка столетия…

Комнатки же эти были хоть и маленькие, но очень миленькие. Начать, пожалуй, нужно с того, что выдержаны они, были в одной цветовой гамме, только каждая комната в своей: бледно-изумрудной, светло-лиловой, небесно-голубой и лимонно-желтой. Причем все предметы обстановки гармонично друг с другом сочетались создавая невероятную атмосферу уюта и одновременно роскоши. И все это при том, что из мебели там были только большая двуспальная кровать, прикроватная тумба с невероятной красоты канделябром (он их оптом закупал, что ли?) на ней, окно с вязаными занавесками в тон, небольшое кресло возле него. Еще везде присутствовали странной конструкции шкафы, чем-то отдалено напоминающее смесь книжной полки с платяным шкафом. Позднее оказалась, что этой конструкцией пользуются только в нескольких человеческих царствах и называется она армуар. Причем в ней издревле хранили оружие, а уже позже почему-то стали хранить одежду и книги. И вся эта мебель, как и практически все в доме чудика была вручную расписана различными своеобразными узорами. В общем, чем дальше продвигался наш осмотр, тем больше возникало у меня вопросов.

За следующей дверью пред наши очи предстала немалая такая комната, полностью заваленная книгами. Причем книги и вправду были везде. Начиная от полок, которые тянулись от пола до потолка и располагались по всей длине стен и заканчивая столом, стульями, даже на полу лежали ровные и не очень стопки книг. И пока я, стоя на пороге, любовалась данным зрелищем, Одетта ловко маневрирую между шатающимися стопками книг, целенаправленно двигалась в сторону небольшого возвышения, находящегося в дальнем углу комнаты, возле окна. У меня в который раз возник вопрос: «Откуда окно, если мы под землей?» Прямо, библиотека чудачеств. Хотя нет, тут все жилище с чудаковатостью, подстать хозяину.

Потом случилось непредвиденное. Подруга, добравшись до места назначения, перевернула книгу, чтобы посмотреть на обложку и заковыристо выругалась. У меня от такого даже уши покраснели, и я, боясь умереть от любопытства, решилась повторить ее подвиг. Но то ли любопытство все же порок, то ли это у меня просто карма такая невезучая. Да только стояло мне сделать несколько шагов в ее сторону, как ближайшая ко мне и, кажется, самая высокая стопка книг опасно накренилась, чтобы в следующее мгновение повалится, почему-то набок, запуская тем самым принцип домино. Шум стоял неимоверный, но в скорее и он стих. Остались только я, огромное облако пыли, поднятое маленьким учиненным мною бедламом. Ну, и, конечно же, Одетта, которая сначала простонала «Ли-и-и-и-я», затем громко чихнула и еще раз замысловато выругалась. И снова чихнула… Нкгар[1], кажется, это была не просто пыль. Очередной громкий чих. Вот и пришел конец моему бренному существованию…. И еще один оглушительный чих, который прозвучал как-то уж совсем рядом и, я поспешила выбежать в коридор, в надежде, что хоть там можно будет найти укрытия от подруги, тем самым спасая себя от убиения.