Бабой-Ягой нельзя родиться – ею нужно стать (СИ) - Клюкович Олечка - Страница 33

Справа от меня находился большой диван, накрытый не менее огромным пушистым покрывалом, а рядом с ним стоял низкий столик, на котором в данный момент лежало небрежно отброшенное вязание и открытая посредине книга. Здесь же стоял тонкий, но высокий и довольно-таки длинный книжный шкаф, в тон всей мебели. Но самым интересным во всей обстановке был потолок. Ибо там было чудо! Точнее сначала я заметила балки, на которых висел гамак (и как он только в него забирается?), а уже потом мой взгляд переключился на невероятной красоты витражный потолок. Как он все это проделал я не знаю, но думаю, что без магии здесь не обошлось, иначе благодаря этой живописной картине можно было с легкостью обнаружить этот дом. И уже в предвкушении картины, которая откроется нам завтра утром, я потопала к столу и устало свалилась на стул.

Немного позже, когда прошел первый шок, и уютно устроившись за высоким (на кой леший он ему высокий-то такой?), явно дубовым столом, мы начали обсуждение сложившейся ситуации. Также Одетта довольно громким шепотом, чтобы все прекрасно слышал, готовящий нам завтрак-обед-ужин чудик, пыталась определить степень наших неприятностей, а заодно и заставить не в меру разговорчивого Абра поучаствовать в нашей беседе. Мы же с Бриной целиком и полностью поддерживали это ее решение, ибо и сами сгорали от любопытства. Меня еще, вдобавок ко всему прочему, интересовал вопрос об осведомленности чудика обо мне конкретно и обо всей этой яговской проблеме в целом.

Но то ли подруга утратила свои способности убеждения, то ли наш друг оказался не так прост, как кажется на первый взгляд. Поскольку даже через полчаса, в течение которых она перешла от уговоров к угрозам, он только загадочно улыбался и спокойно отвечал: «Всему свое время, ведьмы, всему свое время…. Не торопите жизнь». Еще через час столь «милой» беседы Одетта попыталась придушить Абра его же кухонным полотенцем, но так ничего и не добилась, что и вызывало у нее более бурную реакцию. Чудик же откровенно потешался над ней, что еще больше усугубляло ситуацию. И когда я уж было подумывала вмешаться, ситуация решилась сама собой. В виде холодного душа из-за рухнувшей балки. Как так получилось, что мы, три довольно-таки сильные ведьмы, одна из которых еще и магий воды владеет, даже не заметили и не услышали то, что на улице идет по-осеннему холодный ливень, осталось для меня загадкой.

Ремонтировать протекающую крышу кинулись Абр, и удивившая его, но не нас, своим поступком Одетта. Уж мы-то с Бриной знаем, насколько она не любит мокрый и сырой воздух, не говоря о том, чтобы спать в таких условиях. Брина же подошла ко мне и мы вместе, с флегматичным видом, стояли и наблюдали за процессом. Пару раз я пыталась помочь советом, но меня послали так далеко и так надолго, что боюсь вернуться мне оттуда живой уже не суждено.

Еще через какое-то время Брина попыталась предложить помощь, но Одетта так натурально на нее зарычала (у чертяки нахваталась, что ли?) и заорала, что, мол, если хоть одна из нас криворуких только попытается шелохнуться в их сторону, то спать мы будем на улице. А так как слова Одетты никогда не расходились с делом, то мы благополучно решили даже дышать через раз и поменьше привлекать внимание вымотавшейся за сегодняшний день блондинки.

Когда же с ремонтом было покончено и уставшие, грязные, но такие довольные собой и друг другом Одетта и Абр вернулись к нам, мы с Бриной уже засыпали сидя за столом. Абр тут же начал хлопотать над чайником, пытаясь отогреться сам, и заодно отогреть промокшую блондинку. Впрочем, через несколько минут плюнул на это дело и достал из ящика, стоящего в дальнем углу, бутыль с мутновато-желтоватой жидкостью. Затем гордо обозвав это «настоичкой», попытался этим напоить нас. Первой этот чудо-напиток попробовала Одетта, как самая пострадавшая сторона.

— Если я от этого умру, то буду являться тебе в качестве призрака. И поверь, тебе это не понравится. — Предупредила его Одетта, и смело хлебнула с горла.

— Она вообще-то полезная очень. — Обиделся наш новый друг. И гордо добавил: — Сам делал, и ягоды с травами для нее собирал все лето.

— Где собирал? — Осипшим, после пробы дивного напитка, голосом спросила подруга.

— Так здесь же и собирал.

— А ты значит, хорошо в травках-ягодках разбираешься? — Откашлявшись, спросила подруга и немного подумав, сделала еще глоток.

— Да, вообще-то, стыдно признаться, как-то не особо… — Смущенно ответил Абр.

— Не особо? — Выговорила она и возмущенно добавила. — Ты сам-то хоть знаешь, что сюда намешал???

— Ну-у-у, вроде…как бы, да… — Неуверенно произнес чудо-юдо.

— Все! Это была последняя капля. — Прорычала злая ведьма.

— Ты не переживай, у меня ее еще много осталось. Там всем хватит. — Поспешил успокоить ее умный, но абсолютно не догадливый чудик.

— Г-р-р-р…

— А можно мне попробовать? — Тут же встряла Брина, пытаясь спасти чудика как минимум от жестокого избиения, а как максимум от убиения прямо здесь.

— Правильно, Бри, давайте все отравимся этой гадостью. Одно хорошо, можно будет никуда не торопиться и ни о чем не волноваться! А давай еще и Лию этим напоим, так для полноты эффекта. — Злым язвительным тоном прошипела Одетта, но все рано передала бутылку в руки Брины.

— Змеюсенька ты моя ехидная. — Восхищенно выговорила я, на что получила только возмущенный взгляд от подруги, ибо шипела она получше любой змеи.

Через полчаса мы все были малость неадекватные: я — не в меру бодра и серьезна, Бри — не в меру болтлива и весела, а Одетта, страшно вспомнить, не в меру обнимательная и благожелательная. Потому они с Абром уже на пару пили этот увеселительный напиток по ошибке названный «настоичкой», нас к нему не подпускали в связи с ненормальной реакцией, обнимались и весело болтали. Хотя, зная Одетту, она явно не упустила момент и выпытывала у чудика всю известную ему информацию о нас. Чему радовался он, осталось загадкой. Бри, сидя на диване, беспрестанно о чем-то щебетала, подкрепляя все рассказы смешками. Ее я перестала слушать практически сразу, ибо все равно как-то сумбурно получалось. К тому же я был увлечена очень важным делом. А именно измерением площади гостиной чудика. Для чего я это делала, и почему это казалось мне таким важным, я не знала, но упрямо пыталась это сделать. Это, небольшое, на первый взгляд, помещение никак не хотело поддаваться измерению. На его стороне были мое незнание того, как это вообще делается и по каким критериям, а на моей стороне были желание и природное ведьмовское упрямство. Победила усталость, потому что в четвертый раз перецепившись через кресло, я на него свалилась и практически мгновенно уснула.

Проснулась я как от толчка и не сразу смогла осознать, кто я и где нахожусь. Правда через пару мгновений дымка в сознании рассеялась и я пришла в себя. Я полулежала в том же злополучном кресле, а по крыше нашего убежища негромко стучал дождь. В печи, которая сейчас была единственным источником света, трещали догорающие поленья. В этой полутьме я разглядела, что Брина спала, вольготно устроившись на диване, а Одетта и Абр так обнявшись и уснули, прямо там за столом. Причем кое-как извернувшись, видимо во сне, Одетта использовала чудика вместо подушки. От этой картины меня накрыло ощущением тепла и…домашнего уюта, что ли. Но все равно меня не отпускало чувство тревоги. Я никак не могла понять причину моего пробуждения, но склоняюсь к варианту, что это опять моя интуиция балуется. Только вот вопрос: будить ли друзей из-за такой мелочи или еще немного пожить? Не понятно…хотя…. Я еще раз прислушалась к себе и, так не определив причин тревоги, решила, что это просто последствия той неопределенной жидкости, которую я так неосмотрительно пила.

Через некоторое время, немного успокоившись, я уснула, так и не узнав, что именно в этот момент буквально в метре от нас группа истребителей, возглавляемые Ником, преследовали одного из самых опасных хищников леса — жерлинга[1]. Для которых любимым лакомством почему-то были именно молодые ведьмы, опытных-то опробуй еще выманить в лес из их замагиченных особняков. Но, в любом случае, причина появление в таком отдаление от своей берлоги жерлинга еще долго вводила в недоумение группу истребителей, которые так и не смогли его поймать по причине несобранности своего главы. Ибо он беспрестанно оборачивался, а то и останавливался, будто прислушиваясь к чему-то.