Оберег для невидимки (СИ) - Долгова Жанна - Страница 14

Стараясь ступать тихо, по большой дуге обошла разморенного жарким днем сторожа «Усталого путника» и на цыпочках добежала до одноэтажных домиков-флигелей, где, как подозревала, проживали хозяин с семьей и их работницы — Метка с дочерью. В поисках ведьмы заглянула в каждое окно и обрадовалась, когда поняла, что не ошиблась в своей догадке — Тельма ещё не ушла!

Этот мир тоже не отличается тотальным человеколюбием и гуманизмом. В этом я в очередной раз убедилась, войдя в комнату, где обнаружилась старушка.

Замерла на пороге, оглядывая помещение, настолько плотно заставленное мебелью, что небольшой камин буквально «задыхался», зажатый с двух сторон кроватями. Девчонка лежала на одной из них прикрытая до подбородка тонкой простынкой. От увиденного зажала рот рукой, сдерживая горестный всхлип. Что сказать — досталось ей хорошо. Удар, видимо, пришелся на правую часть лица, потому как вся эта сторона опухла и перекосилась. Обширная гематома под глазом, разбита губа…

Ведьма вдруг прекратила свое занятие и, чуть повернув голову, напряженно застыла.

— Это я, — шепотом обозначила свое появление.

— Задумалась и не услышала тебя, девонька, — сказала бабулька, досадливо мотнув головой.

— Как она?

Женщина тяжело вздохнула и бросила странный взгляд на пострадавшую: то ли обвинительный, то ли сострадательный, кинула в ступку ещё несколько сухих соцветий и продолжила мять пестиком сбор в деревянной посудине.

— Да ты присядь, спит она. — Тельма указала подбородком мне на стул. — Кто будет идти — услышим. Это только ты ходишь, будто вовсе не касаешься земли ногами. — Помолчала немного, а потом выдала: — Дитя она потеряла, сердешная…

Я так и замерла в нескольких сантиметрах от мягкого сиденья, не успев присесть.

— …Убивец этот сначала по лицу ударил. Девка упала. Мужик нагнулся, за грудки её схватил, а эта возьми да и плюнь ему в лицо! Тот рассвирепел и ногой… Что делается? Откуда у людей столько злобы? — тихо запричитала знахарка. — Как она еще до дома дошла-доползла, удивляюсь.

Улью было жалко до слез. Её мать еще жальче.

— Бабушка, а есть такая травка, которая галлюцинации вызывает?

— Галю… что? — Кажется, даже пестик в руке у старухи удивился вопросу.

— Видения, при которых человек чертей гоняет. Э-э… черти — это нечисть рогатая, — внесла разъяснение, опомнившись.

— Есть такая. А тебе зачем? — Тельма поймала в воздухе порхающий букетик из сухих дикоросов, вырвав его из моей загребущей лапки, и нахмурилась.

— Порошок нужен из этой дряни. Есть? — В нетерпении я даже подалась вперед.

— Найдем. Чувствую, задумала что-то. Рассказывай.

Перешагнув порог домика, ведьма первым делом заставила накинуть на голову платок, на плечи — уже знакомый мне палантин, на руки надеть перчатки виконта, забытые вместе с тростью во время утренней спешки. Не откладывая дело в долгий ящик, хозяйка открыла большой кованый сундук и закопалась в нем, кряхтя и шурша чем-то, позвякивая бутыльками и баночками в поисках моего заказа. Схватившись за поясницу, наконец разогнулась. Маленький мешочек из плотной ткани в её пальцах привлек моё нездоровое любопытство.

— Как называется?

— Дурная красавка, — ответила женщина и глянула с укоризной, когда я сдавленно хрюкнула от смеха.

— Травка?

— Гриб. На болоте растет. Высушивается и растирается в пыль.

Присев за стол, бабулька осторожно потянула за веревочку, стягивающую горловину своеобразного кисета для хранения далеко не табака. Я, не удержавшись, вытянула шею, пытаясь рассмотреть его содержимое.

— Куда нос свой суёшь?! — Меня легонько шлепнули ладонью по макушке. — Чтобы свести с ума, достаточно одной ложки порошка, растворенной в жидкости…

— Боюсь, он не жажду утолять явится!

— Дослушай, торопыга! — Ведьма недовольно приструнила мой сарказм. — Если человек вдохнёт это через нос, страшные видения и образы начнет видеть, пока организм не очистится естественным путем от ядовитых веществ…

— Ага, детоксикация. — Я понятливо кивнула.

— …Умом не тронется, но кошмары долго ещё будут мучить потом. Противоядия нет. Нос себе чем-нибудь заткнёшь, да про касатика не забудь.

— После сегодняшней облавы я вообще не уверена, что этот пёс явится. Не совсем же он идиот, чтобы соваться туда, где уже наследил. Дважды… — Вздохнула с долей сожаления — наказать гада очень хотелось. Страшно было до дрожи, но… проучить — святое дело!

— Оберег тебе в помощь, голуба!

Ближе к ночи территорию постоялого двора и окрестности неожиданно накрыло молоком-туманом — густым, белесым, непроглядным… Таинственным и тревожным. Вернулся Доран, принёс с собой запах леса, прохлады и разочарования — поиски разбойника со шрамом не увенчались успехом. Хмуро выслушав жену о состоянии дел в трактире, удовлетворенно покивал, запер заведение на засов и тяжело уселся за один из столиков. Одила метнулась в кухню за поздним ужином для дорогого супруга.

— Нашли свежее кострище возле Кривого дуба, остатки еды, перья фазаньи. Арбалетный болт в стволе застрял, глубоко. Горан, сын старосты, с трудом выдернул. Вот ведь… — ругнулся себе под нос, — одарил нечистый постояльцем. Как он там?

— Сидит в своем номере тихо. И госпожа с ним… Поскорее бы уже избавиться от таких гостей, — прозвучало сварливо из уст женщины.

— Да уж, свои проблемы эти… пусть лучше решают подальше от «Усталого путника».

Кружку с взваром громко, с досадой опустили на столешницу.

— Неспокойно мне. — Трактирщик потер грудь ладонью. — Здесь сегодня переночую. Комната свободная есть?

— Так занято все, — хозяйка виновато развела руками, — завтра караван в Тормонд.

— Забыл. Принеси пару одеял в клеть под лестницей. — Вставая с места, Доран потянулся с хрустом и громко зевнул. — Дожил — уважаемый владелец недвижимости спит в чулане!

Устав спорить с виконтом об очередности несения караула в ожидании незваного гостя, вручила ему трость за неимением другого «оружия», пожелала спокойной ночи. Услышала в ответ ворчливое «Какой уж тут сон!» и вышла из комнаты. На площадке перед лестницей остановилась в раздумье: спуститься в обеденный зал или устроиться прямо тут, на маленьком пятачке, на «подушке» из плаща. Бдить. На фоне окна различила силуэт ночного охотника. Кот, издав короткий «мяв», мягко спрыгнул мне под ноги, потерся о них и исчез в темноте, быстро сбежав на первый этаж. Без усатого стало неуютно и жутковато. Вытащила из кармана брюк мешочек с порошком и ещё раз вспомнила инструктаж от ведьмы: «Раньше времени порошок из кисета не высыпать! В случае неудачи орать во всю глотку!»

Мурзик прибежал с подарком в зубах, напугав до икоты своим бесшумным появлением и вызвав короткий приступ паники на дорогое подношение.

— Ну зачем ты мне принес эту гадость?! — чуть не плача шептала я, подошвой туфли отодвигая подальше от себя дохлую мышь. — Я не ем такое, киса! Без соли.

Передернула плечами от отвращения и сграбастала своего пушистого поклонника на руки.

— Я польщена, милый. Мне еще никто не делал таких шикарных подарков.

Теплое тельце покорно прильнуло к груди. Усатая мордочка доверительно ткнулась в подбородок. Баюкая и почесывая спинку мурлыке, слушала ночь — ту, что была за пределами каменных стен трактира. Вот угукнула сова, ей ответила кукушка. Вязкий туман глушил звуки серенад лягушачьего хора. Под звуки природы и тихое тарахтенье компаньона успокоилась, расслабилась. Веки отяжелели, голова сама склонилась к плечу, и «дозорный», засопев, незаметно погрузился в приятную дрему.

«Анюта!» — голос, до боли родной, любимый, тревожный, вырвал из полусна, заставив в смятении открыть глаза и крепче прижать к себе вдруг начавшего вырываться кота. Подняла голову и уперлась взглядом в… сапоги!

Мамочки!

Сердце замерло на миг, а потом понеслось-заколотилось громко, суматошно, вбиваясь в грудную клетку. Передо мной на верхней ступеньке лестницы стоял меченый с ножом в руке и смотрел на извивающуюся в воздухе животинку. Но как смотрел! Эмоции, что мелькали на его страшном лице, невозможно было уловить, описать. Неверие, паника… весь набор!