Призрачный престол (СИ) - Бочаров Анатолий Юрьевич - Страница 28

– Я не уверен, что ты поступила тогда правильно.

– Я и сама не уверена. А у меня были выходы получше, ты полагаешь?

Гарет немного помолчал, размышляя. Он бы и сам растерялся, окажись он на месте Анвин. Ее история звучала достаточно страшно – в чем-то даже страшнее, чем его собственные приключения в опустевшем родовом замке.

– Пожалуй, да. У тебя не было выбора, что тогда делать, – промолвил он наконец.

– Вот и я так решила. Могла, конечно, и дальше сопли по щекам размазывать, но толку с того? Шла я долго, сплошь коридоры без окон, обитые деревом, такими, знаешь, резными панелями. Коридоры петляли, раздваивались и троились, постоянно перекрестки, иногда какие-то просторные залы. Много хлама, сплошная пыль толстым ковром, повсюду старая мебель, в кучу свалены книги в кожаных переплетах. Жутко хотелось их рассмотреть, но я не решалась. Направление я выбирала непонятно каким чутьем, словно в сказке, когда идешь по дорожке из крошек печенья, в домике злобной ведьмы. А потом я добралась до лестницы – узкой, винтовой, уводящей наверх, в темноту. – Анвин запнулась. – Добралась и пошла по ней.

Ее интонации изменились и сделались совсем тревожными, лицо потемнело.

– Все в порядке? – спросил Гарет, ощутив тревогу.

– Ничего не в порядке, и ты замечательно понимаешь это и сам.

Девушка потянулась за кувшином с водой, отставленным Гаретом на пол, и шумно из него отпила. Вытерла рукавом губы и лишь затем неторопливо, будто нехотя продолжила, избегая при этом смотреть Гарету в глаза.

– Я шла очень долго, сквозь мрак. Ничего порой совершенно не видела, только держалась за перила руками, а они будто заледенели, и пальцы жгло холодом. Больше всего я боялась упасть и свернуть себе шею, хотя чего мне бояться, покойнице? Только тогда я об этом не думала. Просто шла себе, хотя давно сбила дыхание и в боку ужасно кололо. Хотелось остановиться и отдохнуть, но вот только никак не могла почему-то. Меня что-то гнало за собой, звало, призывало, не оставляло в покое. Не подчиниться, ослушаться просто не получалось. Наконец я не выдержала и упала. Так и хотела на ступеньках остаться лежать, но все равно поползла, хватаясь за каждую ступеньку руками. А потом появился он.

– Кто – он? – спросил Гарет резко. – Что за тварь тебе встретилась?

– Я не знаю. Я не видела его лица. Он был как тень, как само средоточие тьмы. Ее сердце, ее воля и плоть. Лестница пропала. Я стояла посреди огромного зала, в окружении каменных колонн, а над головой проломленный купол. Серое небо и солнца не видно, ровный мертвенный свет. Я увидела трон, а на нем человека, мужчину в короне. Я тогда еще не знала, но это наш государь. Дунстан Третий, законный владыка Регеда. Не смейся, пожалуйста. Благообразный, в черных волосах кое-где седина, сам в алых одеждах, величественный и властный, но он сидел и молчал, словно скованный чарами, а этот, другой, стоял между нами, весь закутанный в тени, как в плащ, и этот плащ шевелился вокруг него. Они разговаривали о чем-то, но я не различала слов. Губы Дунстана шевелились беззвучно. А потом я снова упала, прямо в ноги темному – колени сами собой подкосились. Он развернулся и наступил мне на руку сапогом, да так, что кости все затрещали.

Анвин передернуло при воспоминании. Она опустила голову и резко, порывисто уткнулась лицом в колени. Подчиняясь нахлынувшим чувствам, Гарет не выдержал и обнял ее. Юный лорд Крейтон решительно притянул девушку к себе, всей кожей ощутив ее дрожь, словно свою собственную. Анвин мелко трясло, ее губы дрожали, глаза, как никогда прежде большие и широко распахнутые, уставились в потолок.

«Неважно, живая она или мертвая, друг или враг, но мне за нее страшно».

– Прости, – выдавила она кое-как. – Я сейчас справлюсь. Я все расскажу.

– Не надо, – Гарета укололо раскаяние. Душный и пряный, накатил стыд. Эта женщина, еще недавно противник и враг, вновь сделалась такой же знакомой и теплой, как тогда, навсегда, казалось бы, закончившимся летом, когда он точно так же сжимал ее в своих объятиях и не желал отпускать. – Это ты меня прости, если сможешь. Я держался с тобой, как последний подлец. Я не знаю, почему ты на меня напала, но верю, ты прошла через такое, что иначе бы просто не вышло. Отдохни и успокойся. Потом все объяснишь.

– Потом не смогу. Времени очень мало, я не знаю, сколько мне еще осталось. Скоро придется вернуться. Я кричала, а он стоял надо мной и не произносил ни единого слова. Вернее, он говорил, но беззвучно, и слова иглами ввинчивались в мозг. Перед глазами нарисовалась картинка – ты, Гарет, в каком-то лесу, среди стоячих камней, сидишь на траве и вглядываешься в лес. Он объяснил, я должна выманить тебя и убить. Я не хотела, честное слово не хотела, но все тело словно горело в огне, как если, наверно, прыгнуть в костер. Я каталась по полу и кричала, а он наблюдал и ему, кажется, сделалось очень смешно. Когда все закончилось, он заговорил вслух – я точно это запомнила, мужской голос, не молодой и не старый. «Хочешь, чтобы я повторил?» Я ему крикнула, чтобы он лучше подох, паскуда эдакая, и дерьмом своим захлебнулся, и тогда все действительно повторилось, только тянулось дольше раза в два, если не в три. А когда боль отпустила, я просто лежала молча и даже головы поднять не могла, настолько я обессилела. Хотелось попросту умереть насовсем. Он присел рядом на корточки. Лица я по-прежнему не видела, только щегольские сапоги и руку в черной перчатке. Он погладил меня по волосам, ты представляешь? Так, будто решил успокоить. Очень ласково, как отец меня гладил, когда несмышленым ребенком была и боялась грозы. И еще он сказал, издевательски совсем, «будет тебе, девочка, реветь».

Гарет испугался, что Анвин разрыдается. Успокаивать напуганных женщин он совсем не умел, и не слишком хорошо представлял, что в таких случаях полагается делать. К счастью, вместо того, чтобы плакать, его подруга лишь зло ощерилась и резко вздохнула. Анвин отстранилась, выпутываясь из объятий, и наскоро пригладила спутавшиеся волосы. Снова торопливо отпила воды.

– Все, – сказала она. – Я в порядке. Не беспокойся за меня, пожалуйста.

– Это был демон? – спросил Гарет. – Фомор? Кто-то с той стороны мира?

– Не думаю, что демон. Король мне потом объяснил. Это чародей, и он очень могущественный, но он живой, и он где-то здесь, в Регеде. Неузнанный, ходит среди вас. Он подчинил волю мертвых себе, обрел над нами какую-то власть. А тогда он сказал, что если я покончу с тобой, он разрешит мне вернуться к отцу и больше нас не тронет. Темный сказал, со мной придут твой отец и капитан Макдоннелл, и они помогут. А еще, что тварь из Бездны, в облике твоей матери, ему помешала, и я должна тебя убедить, что верить этой твари не стоит, и поддаваться на ее уловки не надо. Мол, ты сбежал от лорда Андраса, тот тебя ищет и с ног просто сбился, а мне стоит помочь. Разуверить в сказках, которыми ненастоящая леди Элена тебя напичкала. Тем более, по его словам, это и правда вовсе не твоя мать, а какая-то нечисть, что выступила против него и теперь путает ему все карты на игральном столе. Он именно так выразился, я точно запомнила. Видно, знатный картежник.

– Это правда? – сердце у Гарета дрогнуло. – Насчет моей матери?

– Я откуда знаю? Я с трудом поняла, о чем он вообще талдычит, хоть и накрепко запомнила все. Благо, он раза три повторил, пока до меня не дошло. Я по-прежнему не хотела никуда идти, пропади оно пропадом, и упиралась как только могла, но он объяснил, что ты попросту хотел со мной позабавиться, как лорды порой забавляются с крестьянками. Набил бы мне брюхо и потом бросил, а я бы на рябине повесилась или в пруд сиганула. Мол, ты ждал, когда сельская дурочка влюбится и сама раздвинет перед тобой ноги, умоляя поскорее ее взять. Ну, а что, целоваться я ведь первая полезла. Ты меня не просил, но и отказываться тоже не стал.

– И ты поверила в это? – Гарет понял, что его кулаки со злостью сжимаются.

Анвин, по-прежнему избегая на него смотреть, отодвинулась чуть подальше.