Ключи от Хаоса (СИ) - "Rex_Noctis" - Страница 71

— Откуда столько живности? — «Зачем» — не спрашиваю.

— Если скажу, всё равно не поверишь.

Мебели и без облюбованного котами кресла предостаточно; тем не менее, мы оба торчим посреди комнаты, стараясь друг на друга лишний раз не смотреть. Поначалу Рес сгладила неловкость очередной эксцентричной выходкой, но эта ее приветливость выбивала из колеи еще больше. Я-то ожидал… не знаю. Обиды и гнева, наверное. И носа расквашенного, да-да.

Рес моих ожиданий оправдывать не спешит. Стоит себе, пинает краешек ковра носком потрепанной туфли без каблука. Тонкие пальцы теребят тесемку на поясе короткой туники вырвиглазного желтого цвета. Меньше всего это похоже на надменную кайту из последнего герцогства Империи, что четыре дня назад явилась ко мне домой, затянутая в алый шелк и с дурацкой гирляндой рубинов на шее.

И почему именно от этой растрепанной, худенькой девушки в простецком наряде я никак не могу оторвать глаз? «Хочу! Мое!» — бесновалась кровожадная зверюга внутри меня. А человеческое «я», хоть и крутило пальцем у виска, со зверюгой вполне солидарно.

А стоило Рес вскинуть взгляд, тут уже я заинтересовался фактурой и расцветкой ковра. Трус придурочный.

— Почему раньше не пришел? Я тебя ждала.

— Ну, — не знаю, куда руки девать в отсутствие привычной куртки и карманов на ней, — я не думал, что ты так уж хочешь меня видеть.

— Хочу, — возразила Рес, ошарашив меня. — Странно, что Андрэ тебе не сказал.

Ковер не настолько уж интересен, так что я в ответ одарил ее хмуро-вопросительным взглядом.

— В смысле у тебя дело ко мне есть — поэтому ждала?

— Да. То есть нет! Ну, пожалуй, верно и то и это, но… — Рес определенно не в восторге от того набора слов, что сейчас выдала. — Ладно, какая разница? Ты ведь пришел.

Пришел. Самое время вспомнить, зачем.

— Ну, я всё это время сочинял подходящие случаю извинения. Только вот не умею я этого. Извиняться.

— Так мне и не надо. — Она пожала плечами. — Ты всего-то сморозил глупость, а вот я наговорила кучу гадостей — со зла, но всё же с полным осознанием того, что говорю. Но по части извинений я тоже не мастак… увы.

Радоваться бы такому здравомыслию, а я? Я раздражён. По части здравомыслия Рес меня сделала. Опять. И непредсказуемость туда же.

Впрочем, не скажу, что согласен с ее словами. Можно было в кои-то веки сначала подумать, а потом сморозить. К тому же я привык нести ответственность за каждый свой идиотский поступок.

— Я тогда был как придурок. Точнее, я всегда придурок, но ты-то к этому не привычная… Ну, в общем, знаешь… я не был прав ни единым словом.

— Я тоже!

— Да ладно! — кисло улыбаюсь и подымаю обе руки перед собой. Рукава закатаны, так что получилось вполне наглядно. — Тут тебе и клеймо, и знак дома, и… я тоже тут. Я пришёл. Сам. Как ты и сказала.

Не дав нахмурившейся Рес ответить, я сделал два шага вперед, стиснул зубы и опустился на колени.

— Да будет воля ваша надо мной.

Ш’шен ри’лрэх сиа’сса — так эта клятва звучит в оригинале. Но я не стал пугать своей убогой артикуляцией почтенную тойрэ из Высшего Дома. Да, интересно, перед каким Домом я собрался выслуживаться?

— Ты идиот, да? — устало поинтересовалась Рес, когда минуло с десяток секунд. Чуть слышный шорох — и она опускается рядом. А я снова проедаю взглядом ковер.

— И почему мне не платят по медяку каждый раз, когда зовут идиотом? Я бы уже мог у Эвклида Резиденцию купить.

И плевать, что Резиденция — имущество Империи. Главное, что мог бы.

«Потому что я могу».

Нет, Макадэ, о тебе думать я не желаю. Особенно сейчас. Покойся-ка ты с миром.

— Точно — идиот! — Я прибавил еще одну монетку к своим медным горам. Воображаемым. — Говорила же, не нужен ты мне! Не так! — Тут же подымаю голову. — То есть… я предпочитаю заводить друзей, а не слуг.

А румянец у Рес совсем не милый — яркие неровные пятна на бледнющем лице. Само собой, чем больше она смущалась, тем больше наглел я, забыв напрочь и о коврах, и о котах, и о гордости.

— Дружба — это прекрасно, это замечательно! — откровенно веселясь, обхватываю руками ее лицо и большим пальцем оглаживаю капризную нижнюю губу. — Но тут у нас проблема.

— Да что ты, шельма, говоришь! И какая же? — Рес зыркнула сердито, но даже для виду не сопротивлялась.

— В моих чувствах к тебе нет ничего дружеского. Ни-че-го. Совсем.

Высказавшись, я наконец сделал то, чего требовали обе крайности моей свихнувшейся сущности — впился в губы Рес собственническим поцелуем. А Рес, кажется, ничуть не против — после секундного замешательства обняла меня за шею, притягивая ближе.

С дружбой у нас сразу не заладилось. С первого, чтоб меня, взгляда.

====== Глава 31 ======

Ветер свистел, мысли бродили, крошащийся камень глухим стуком отзывался на каждый шаг. Андрэ пытался отогреть руки, призывал мысли к порядку и считал ступеньки. Уже на второй дюжине захотелось развернуться и уйти. Только кто ему позволит?

«Я сам и не позволю. А дам слабину — так Герхард пинка отвесит от широкой своей… моей души».

Андрэ всегда старался держать себя в руках. Он запретил себе всяческий эгоизм, в том числе роскошь излитого гнева и падение в бездну отчаянья; запретил далекие пятьдесят лет назад, когда отец погиб, а мать от горя едва не тронулась умом, и их счастливая семья вдруг развалилась, будто карточный домик.

Матушка оправилась от этого удара, но Андрэ — нет. Подавив в себе большую часть эгоистических порывов, он, казалось, больше никогда не сможет жить для себя. Ему было необходимо жить для других. За этим он отправился в Скаэльду: чтобы получить наилучшее образование. А затем, невзирая на все мольбы и укоры матушки, уехал туда, где в нем нуждалось множество людей. В самую глубь нечистых земель.

Андрэ нашел то, что искал. Вот только ничем хорошим для него это не кончилось.

— Вёльва — бессменно-бессмертная советница конунгов, — пробормотал Андрэ, ему хотелось отвлечься от собственных угрюмых мыслей. — Говорят, она только конунгам и являлась.

— Нет, — покачала головой Рес. — Вёльва является тем, в чьих жилах есть божественная кровь.

— У богов ведь физического тела нет, откуда потомки-то? Ветром надуло? — скептически поинтересовался Лекс. В свое собственное якобы родство с Локи он никогда не верил, да и Андрэ особо не прислушивался к досужим россказням. До недавних пор, пока не повстречал одну такую девицу-небылицу, — ту самую, что вела их сейчас на встречу с полумифической предвечной ведьмой.

— Краткий курс истории в своих казармах ты тоже прогуливал?

— По большей части, — не стал отнекиваться Лекс. — Ну ты меня просвети.

— Боги злоупотребляли своим могуществом, а магия их за это наказала: они развоплотились, а на их божественные силы был наложен ряд суровых ограничений. Мифический Рагнарёк — это как раз-таки аллегория на развоплощение богов. Не «гибель богов», но гибель их абсолютной власти над «средним миром».

Говоря это, она не обернулась, продолжая неспешно вышагивать по узкой лесенке и зябко кутаться в куртку — мешковатую, явно с братского плеча. Глядя на ее легкие шаги и напряженные плечи, Андрэ всё никак не мог в толк взять: как можно быть такой грациозной и такой неуклюжей одновременно?

— Так мифы, выходит, сплошь вранье? — он всё же привык считать, что в древних легендах есть доля истины. Как иначе, когда ты сам — обладатель чудодейственного дара?

— По большей части.

— Но на верхушке взаправду живет древняя ведьма? — уточнил Лекс с прямо-таки детским интересом. — Я-то всё думал, Амарис меня дурит!

— О, на верхушку ты бы топать замучился… А Амарис — это кто?

— Мать.

Андрэ чуть слышно вздохнул. Когда-то ему виделось — по наивности, — что все матери заботятся о своих детях так, как его собственная заботилась о нём. Оказалось, многих магичек и матерями-то назвать сложно. Что до Амарис, так она родила слишком рано… да и в принципе для этого не годится. Но тут Андрэ, конечно, мог быть пристрастен: ему казалось чертовски странным уже то, что мать лучшего друга — его же, Андрэ, ровесница.