Марионетки в зазеркалье (СИ) - "Extyara" - Страница 50

Чуя достал планшет, коротко описал проблему и отправил сообщение о доработке. Дазай склонился над дорогой, стоя чуть поодаль в тени деревьев.

— Что там? — поинтересовался Чуя, подходя ближе.

— Половинка от люка, — отозвался тот, рассматривая половину крышки люка на обочине дороги.

Вторая её часть, как и самого отверстия, отсутствовала, упираясь в бордюр рассечённой пополам петлёй.

— И про разметку отметь, — велел Чуя набирающему сообщение Дазаю.

Сплошная линия разметки на дороге не только резко разделялась на две полосы, но и меняла свой цвет с белого на грязно-жёлтый.

Издалека заметив пучки пожелтевшего иссохшего репья посередине цветущей ухоженной клумбы, Чуя медленно направился туда, сверяясь по координатам объекта с базой локации. Воздух внезапно стал сухим, слабый ветерок донёс запах разогретого асфальта. В воцарившейся духоте медленно раскрывали и закрывали крылышки бабочки на бутонах.

— А могли бы прикрутить облачка, — заметил Чуя себе под нос.

Репейника в центре клумбы, само собой, тоже не было в описании. Отправив координаты лишнего объекта, Чуя медленно побрёл вдоль дороги. Солнце заливало улицу. От воцарившегося зноя спина тут же взмокла, и рубашка прилипла к телу. Вяло толкались мысли в голове, вновь и вновь возвращаясь к утренним новостям.

Что-то тихо хрустнуло у него под ногой. Опустив глаза, он с удивлением увидел скованную льдом лужу прямо посередине дороги. Крохотные трещинки ещё разбегались из-под его ботинка, множась и тихо похрустывая. Чуя присел на корточки, стянул перчатку и коснулся льда кончиками пальцев. Тот оказался внезапно гладким, несмотря на сеть покрывших его трещин.

На глазах мутно-белый лёд стал прозрачным. Под ним раскинулась чёрная прорубь с плещущейся водой. Один в один, как во сне этой ночью. Чуя резко поднялся на ноги. Лёд вновь захрустел и проломился, резко уходя у него из-под ног. Чуя инстинктивно взмахнул руками и провалился в воду.

Его стремительно затягивало вниз, словно в воронке водоворота. Одежда вмиг промокла и взялась ледяной коркой. Холод пробирал до костей. Тело цепенело, руки и ноги онемели, теряя чувствительность. Холод влился в лёгкие, сжимая глотку в судорожных спазмах попыток вдохнуть.

В глазах потемнело, когда падение прекратилось. Чуя упал спиной на тугую витую сеть. Кашель рвал лёгкие на куски, булькающим звуком вырываясь из глотки, обдирая горло. Тело ломило, покалывало кончики пальцев. Болезненно сводило мышцы.

Когда приступы кашля сошли на нет, и перед глазами перестали мерцать радужные пятна, Чуя попытался пошевелить рукой. Тело отяжелело и плохо слушалось. Ему удалось лишь чуть приподнять кисть: от запястья и до локтя рука прочно прилипла к перекрученным нитям.

Чуя запрокинул голову, осматриваясь. Он лежал на переплетении нитей огромного ловца снов, головой к центру. По краю, далеко над его ногами, покачивались на фантомном ветру лёгкие птичьи перья. Белый пух вперемешку с остро очерченными гранями чёрных маховых.

Над отверстием в центре клубилась белёсая дымка. Поднималась вверх причудливыми завитками и рассеивалась, исчезая без следа. Сквозь него показалась большая чешуйчатая змеиная голова. Золотые глаза с чёрной трещиной зрачка неотрывно следили за ним. Высунулся и исчез длинный раздвоенный язык. Змей поднимался вверх. Тихо скрипели, трущие друг о друга чешуйки. Его тело завивалось чёрными дымными кольцами. Он покачивался у Чуи над головой, раскрыв пасть и обнажив длинные жемчужно-белые клыки, с которых капал вниз обжигающий едкий яд. Где тот коснулся кожи, её жгло, словно от кипятка. Змей покачнулся и кинулся вперёд.

Чуя резко открыл глаза, рывком садясь на твёрдой больничной кушетке и судорожно хватая ртом вентилированный прохладный воздух. На локтевом сгибе под пластырем налился тёмный синяк, видимо, от иглы капельницы. Чуя перевёл взгляд на запястье, татуировки на нём, ожидаемо, не было. Из-за шторки, отделяющей кушетку от палаты, показалась медсестра.

— Пришли в себя? Как самочувствие? — поинтересовалась та, окидывая его взглядом.

— Голова немного кружится, — признался Чуя. — Что со мной произошло?

— Вы потеряли сознание во время подключения к оболочке, — ответила она. — Вас отключили, следуя всем установленным процедурам, и переместили в медицинский блок.

— Ясно, — Чуя поднялся на ноги, его слегка качнуло, лёгкое головокружение не отпускало.

— Вы можете идти или остаться, если ещё чувствуете дурноту, — предложила та.

— Всё хорошо, лишь лёгкое головокружение, — заверил её Чуя. — Я лучше пойду и лягу спать дома.

— Ваш напарник не хотел уходить один, — сообщила медсестра, когда он зашнуровывал ботинки. — Здесь положено находиться лишь пациентом, поэтому я отправила его дожидаться в зал отдыха. Если он ещё не ушёл, то, наверное, сейчас там. Ваши личные вещи в третьей камере на входе, — она протянула ему ключ с биркой и его идентификационную карту. — Берегите себя.

— Благодарю, — отозвался Чуя, и на нетвёрдых ногах вышел за дверь.

Пустынный коридор был слабо освещён: горело лишь несколько лампочек. Попадающиеся ему по дороге двери палат были плотно прикрыты. Из-за них иногда доносился приглушённые голоса, в остальном было довольно тихо. Забрав свою сумку из камеры хранения, Чуя переоделся в раздевалке и направился в столовую. Именно этим путём быстрее всего было пройти в зал отдыха.

Спустившись с лестницы, он завернул за угол и столкнулся с высоким мужчиной. Из рук того на пол посыпались папки с документами. Негромко вздохнув, он присел на корточки, собирая их. Его длинные русые волосы были стянуты в хвост, небольшие очки-половинки соскользнули на кончик носа.

— Простите, я совсем рассеянный сегодня, — извинился Чуя, опускаясь рядом и помогая собирать разлетевшиеся файлы.

— Ничего-ничего, — заверил его тот, поправляя сползшие очки и щуря светло-карие глаза. — Я и сам сегодня совсем не смотрю под ноги.

Подобрав всё обронённое с пола, он распрямился и забрал остальные документы из рук Чуи.

— Спасибо за помощь, — коротко кивнул он и направился к лестнице.

Чуя наклонился и подцепил пальцами ремень своей сумки и только тогда заметил маленький бумажный пакетик на ней.

— Извините, — обернувшись, окликнул он мужчину, уже было скрывшегося за поворотом. — Вы забыли.

— Ах, это, — обернувшись, отозвался тот. — Это вам маленький презент, — он мягко улыбнулся и, завернув к лестнице, стал подниматься наверх. — Хорошего вам дня.

Чуя с недоумением развернул пакетик и заглянул в него. Внутри лежало два кукольных глаза с коричневой радужкой и белая визитная карточка. Вместо личных данных на ней в обрамлении серебристых узоров была напечатана фраза: «Ты смотрел в глаза убийце, что ты в них увидел?»

Чуя рванулся обратно к лестнице, но мужчина уже исчез из виду. Он мог пойти куда угодно, и беготня и поиски по всему комплексу были бы пустой тратой времени. Ещё минуту поколебавшись, Чуя спрятал пакет в карман сумки, закинул её на плечо и поспешил в зал отдыха.

Дазай сидел в одном из кресел, натянув большие мягкие наушники, и жевал рассыпчатое пирожное. Завидев его, тот проглотил оставшийся кусочек целиком. На его щеках местами прилипли крошки.

— Тебе лучше? — спросил Дазай, стянув наушники и оставив их на спинке кресла.

— Да, уже пришёл в себя, — ответил Чуя, протягивая ему платок.

— Не голоден? В буфете свежие пирожные, — улыбнулся тот.

— Нет, — Чуя покачал головой.

Протянув руку, он провёл разок кончиками пальцев, приглаживая растрёпанные волосы Дазая. Тот совсем по-кошачьи довольно прищурился, рассматривая его из-под упавшей на глаза чёлки.

— Мне нужно просмотреть списки сотрудников информационной службы, — задумчиво сказал Чуя, припомнив нашивку на форме незнакомца, с которым столкнулся. — Пойдём домой, пока не стемнело и не потребовалось ещё и пропуск выписывать.

Дазай лишь кивнул и беспечно улыбнулся.