А. А. Прокоп (СИ) - Прокофьев Андрей Александрович - Страница 20

— Ну, что же вы святой отец сдерживаете себя. Сделайте шаг нам навстречу. Почувствуйте нашу силу, почувствуйте дыхание Алапаевска, посмотрите на Ипатьевский дом.

Отец Кирилл начал слабеть. Священные, для скорби места резали слух, подкатывали слезами к воспаленным от напряжения глазам, но что-то мелькнуло незримым прикосновением. Огромный крест на раскалённом солнце. Человек, искаженный в предсмертном мучении, вопросительно глянул ему в глаза. Губка, смоченная уксусом, упала с копья римского легионера, он обернулся к отцу Кириллу — неприятным лицом поручика Выдыша.

— Нет капитан — задыхаясь ответил отец Кирилл.

Резников вопросительно глянул отцу Кириллу в глаза.

— Если всё мученики Алапаевска, Екатеринбурга, и ещё чего там, стоят сейчас, и дышат с вами одним целым, то я всё равно не сделаю шаг к вам навстречу.

Отец Кирилл старался удержаться на онемевших ногах. У него кружилась голова, догорала в глазах керосинка, и где-то совсем рядом, как во сне, он видел женщину в белом длинном платье, которая смиренным видом звала его за собой. Рядом с ней была ещё одна, очень на неё похожая, которая делала недовольную гримасу, сжимая свои тонкие губы. Выдыш сделал два шага вперед, видя, что отец Кирилл вот-вот потеряет равновесие.

— На место!!! — закричал отец Кирилл, выставив шашку перед собой. Её острие блеснуло и Выдыш тут же шарахнулся от её холодного дуновения, как чёрт от ладана.

Отец Кирилл понимал, что должен выходить, но ноги не слушались его и он боялся, двинувшись вперёд упасть. И всё же преодолевая страх, он сделал первое движение к выходу.

— Куда вы отец Кирилл? — произнёс Резников.

Отец Кирилл на этот раз, ощущая всё большую слабость, не ответил. К тому же он боялся повернуться к ним спиной.

— «Только не упасть, только не упасть» — со страхом думал он, а Резников с Выдышем соблюдая только им известную дистанцию, двигались за отцом Кириллом следом.

Отец Кирилл покинул дом, затылком почувствовал прохладу улицы. Странное шествие преодолело скрипучую калитку. Всё время идти задом наперед отец Кирилл не мог, но и что-то изменить тоже.

— Прекратите этот балаган святой отец — еще раз попытался начать беседу Резников.

— Ненужно ничего говорить — прошептал отец Кирилл.

Боковым зрением он увидел, что через один дом, в следующем доме горит электрическая лампочка. Расстояние казалось вечностью, а преследователи держали всю туже дистанцию. Их лица с каждой секундой выглядели всё более ожесточенно. Они теперь стали отчетливо бледными, и не смотря на тусклый лунный свет, отец Кирилл начал различать на их лицах трупную синюшность. Лицо Выдыша имело совершенно неправильную форму, у Резникова в какой-то момент куда-то пропал рот. Ещё несколько метров и отец Кирилл заметил, что чем больше он слабеет, тем четче сокращается между ними расстояние, но в этот момент он коснулся спиной калитки дома, в котором по-прежнему горел свет, и тут же случилось второе по счету чудо. Калитка оказалась открытой, и он буквально ввалился внутрь двора. Большая собака хозяев трусливо спряталась в будку, не желая участвовать в происходящем, она лишь жалобно скулила, чувствуя вблизи себя, то чего быть не должно.

— Есть кто-нибудь! — набравшись последних сил, громко крикнул отец Кирилл.

Из окна выглянула женщина, затем в этом окне погас свет, а через минуту началась открываться дверь.

— Что случилось? — не испытывая страха спросила женщина, показавшаяся из-за двери.

— Наталья Петровна — это вы? — уже тихо спросил отец Кирилл.

— Да — это я — ответила женщина.

— Помогите мне — попросил отец Кирилл, смотря в этот момент на находившихся возле калитки Резникова и Выдыша.

На его глазах они начали терять четкий контур, начали потихоньку расплываться. Он старался понять исчезают ли посланцы ада или это он теряет сознание. Его домысел остался незаконченным, потому что он упал перед ногами женщины, крепко сжимая в руках шашку…

…Очнулся отец Кирилл в собственной кровати. Первой мыслью была шашка. Он поднялся в положение сидя, очень быстро, что у него защемило сильной болью под лопаткой. Шашка лежала на тумбочке в совершенно открытом виде. Её блеск снова резанул глаза. Отец Кирилл преодолевая боль, всё же поднялся на ноги и с ужасом подумал, что, по всей видимости, обронил тряпицу в доме Елизаветы Павловны. От этой мысли у него на лбу выступили капли пота.

— «Нет, этого не может быть» — сказал он сам себе, опустил руки в карманы брюк и тут же вздохнул с явным облегчением.

Тряпица была при нем.

— Слава богу — произнёс он вслух и только сейчас почувствовал, что отдых мало пошёл ему на пользу.

Тело было обессиленным, голова опустевшей, а руки продолжали сильно трястись. Этими трясущимися руками он, преодолев неприятное ощущение сковывающего страха, завернул шашку в серую, видавшую виды тряпицу…

… Очень давно, нищий в отрепье, отчаявшийся богоискатель подарил ему эту невзрачную тряпку. Было это за семь лет до революции. Богоискатель имени, которого отец Кирилл не запомнил, был пьян. От него исходил смрадный запах немытого тела, и лишь слова выдавали в нём страстного, обезумевшего паломника в вечное никуда. В те места, куда нет дорог, нет и самих мест, но обязательно нужно идти, чтобы почувствовать, что любая дорога к богу находится только внутри тебя. Много истоптанных путей, ещё больше жалких опорок…

— Возьми батюшка, мне это больше ни к чему. Не побрезгуй мною — пьяным голосом коверкая слова, произнёс богоискатель.

— Что это? — серьезно спросил отец Кирилл.

— Это всё — что есть, то, что осталось от неё. Сатана уничтожил святыню. Она была в этой тряпице. Часть силы осталась в этой тряпице — поверь мне батюшка.

— Ну, зачем ты отдаешь её мне?

— Мне ненужно. Путь мой окончен, батюшка. Я знаю об этом — проговорил скиталец, присев прямо на земляной пригорок. Отец Кирилл, ни чуточку, ни смутившись, расположился рядом.

— Ты не сказал мне, что было в этой тряпице.

— Икона.

Ладошки отца Кирилла покрылись влажностью от подкравшейся совсем близко к нему догадки.

— Икона Казанской богоматери — произнёс отец Кирилл.

— Да батюшка — ответил богоискатель, поднялся на ноги и пошел прочь от отца Кирилла.

— Постой божий человек — произнёс отец Кирилл.

Но тот не слыша его, шёл дальше. Отец Кирилл не стал больше обращаться к странному человеку, а через сотню метров его спина скрылась за округлым холмом, покинув пыльное в знойный день село…

… Через один день отец Кирилл узнал, что полицейские расспрашивали о человеке, которого нашли мертвым без признаков насильственной смерти, прямо на дороге между двумя близлежащими селами. Но куда интереснее была сама тряпица. Она излучала от себя неоспоримую силу, напитывала уверенностью. Он естественно оставил её себе и от чего-то никому не говорил о своем приобретении, чувствуя, что сама материя не хочет от него этого…

… У отца Кирилла кружилась голова, слабость в конечностях чувствовалась сильно. Участился пульс, смешиваясь с терпкой сухостью во рту. Он с большим трудом вышел из дома. Набрал через силу полведра воды, вернулся с ним назад и сел на табуретку, тело покрылось липким неприятным потом.

— «Видимо всё пришёл мой час, ещё немного и я слягу» — подумал отец Кирилл.

Поднявшись с табуретки, он еле переставляя ноги, прошёл в гостиную. Шашка, завернутая в тряпицу, спокойно лежала на своем месте.

— «Устин сегодня к матери Прохора должен приехать» — вспомнил отец Кирилл.

Добравшись до старенького кресла, отец Кирилл какое-то время сидел, отключившись от всего происходящего, а ещё через полчаса задремал. Проспал он недолго, может всё те же полчаса, но ему показалось, что прошло, как минимум часа два. Погожий с легким ветерком день вторгался через окна. Шумела листва, начиная терять всё больше и больше своих желтых листочков, а отец Кирилл думал о том, что ему нужно набраться сил и увидеть Устина. Прошёл час, за это время отец Кирилл напился горячего чая. Ему самую малость, но всё же стало легче и на негнущихся ногах, в одночасье, превратившись в древнего старика, он кое-как выполз за свою ограду. Еле двигаясь, опираясь впервые в жизни на палочку, которая досталась ему в наследство, от его последней спутницы на жизненном пути Светланы, он двинулся в сторону дома Прохора.