Неучтенный фактор (СИ) - "MoonCherry" - Страница 74

— Он справится, Рон, — Мари положила руку ему на плечо и ободряюще сжала. — Ты молодец. Мистер Вагнер не зря это сказал.

— Спасибо. А если Гарри все же исключат? А еще отец. Ты же слышала, что Фадж в Министерстве просто свирепствует: никто не должен иметь никаких связей с Дамблдором. Там сейчас «Дамблдор» — ругательное слово. Они думают, он просто зря мутит воду, когда заявляет, что Сам-Знаешь-Кто возродился. А отец он хороший конечно, но если он скажет что-то в поддержку Гарри и Дамблдора…

— Рон, успокойся, — улыбнулась Мария, глядя на неуверенного подростка. — Все будет хорошо. Взрослые сами разберутся со своими делами. Я уверена, твой отец очень умный человек и на рожон не полезет. А Гарри защитит наш адвокат.

— Но я не…

Мария подалась вперед и прикоснулась губами к его теплой щеке, сама не зная почему. В этой темноте все становилось таким запретным и сладким, что побороть искушение оказалось невозможным. И даже поцелуя в щеку оказалось достаточно, чтобы смутить обоих подростков. Хотя Мария и не понимала причины своего поведения. Она и раньше целовалась с мальчиками. Но Рон, над которым она подтрунивала несколько лет, вызывал неопределенные чувства. Он… нравился ей?

— Спокойной ночи, Рональд, — прошептала она ему на ухо, прежде чем стремительно выскочить из полутемной комнаты.

***

— Меня оправдали! — это были первые слова Гарри, когда он вошел в дом, через входную дверь, громко ею хлопнув.

Вернулся он в два пополудни, но ребята уже не спали часов с шести утра. Гермиона принялась паниковать, едва только проснулась.

— Гарри, скажи все, что там было. Ну же, — стала торопить подруга парня, а тот лишь посмеивался.

В итоге миссис Уизли разогнала толпу и первым делом усадила Поттера за стол, тот накинулся на еду. Когда трапеза подошла к концу, Гарри позвал Сириуса и начал свой рассказ.

— Мария, ты была права с самого начала. Адвокат мне был необходим.

Повисла тишина.

— Мистер Уизли проводил меня к телефонной трубке, где я встретился с мистером Вагнером. Мы отправились в Министерство Магии. Оно находится под землей! Представьте себе только.

— Гарри, не издевайся. Расскажи лучше, как все прошло, — не выдержала напряжения Грейнджер, ударив парня ладошкой.

— Хорошо, — улыбнулся Поттер, откидываясь на спинку кресла, наслаждаясь любопытными взглядами друзей. — Мы прибыли в Министерство на час раньше. Мистер Вагнер сказал, что в таких ситуациях это необходимо. И представляете, едва мы только прошли проверку палочек, как нас останавливает какой-то волшебник и твердит, что заседание перенесли.

— Как так?

— Но это нарушение закона!

— Вагнер усмехнулся, да так, что я чуть сам не испугался. Он задолго понял о том, что так все и будет. Судьей выступал сам Фадж. А зал у нас был номер 10. Там всегда собирался полный состав Визенгамота и судили преступников. И ради какого-то вшивого нарушения несовершеннолетнего они также вызвали весь состав. Фадж думал, что я не приду вообще, а потому был готов заранее вынести приговор. Но мистер Вагнер начал с порога: «Уважаемый Министр неожиданно видеть вас на дисциплинарном слушании школьника, да еще и собрать весь состав Визенгамота. Как будто преступника судите».

Джинни ахнула, подходя ближе. Даже близнецы перестали вертеться.

— Это он в точку попал, — заметил Фред.

— Фадж криво усмехнулся и добавил про измененное время заседания. Тогда мистер Вагнер начал свою обвинительную речь. Оказывается, никто не имел права переносить время заседания в день заседания. Лишь за три дня до него. Тогда на этого разряженного петуха стали коситься все члены комиссии. Меня усадили в кресло в центре зала. «Подсудимому вменяется в вину нижеследующее то, что он сознательно, намеренно и с полным пониманием незаконности своих действий, получив ранее по сходному поводу письменное предупреждение от Министерства магии, второго августа нынешнего года в девять часов двадцать три минуты вечера произнес заклинание Патронуса в населенном магглами районе и в присутствии маггла, что нарушает статью «С» Указа о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних от тысяча восемьсот семьдесят пятого года и раздел тринадцатый Статута о секретности, принятого Международной конфедерацией магов».

Поттер передразнил голос Министра, который зачитывал обвинения.

— Я практически ничего не говорил. Сначала меня спросили я ли Гарри Поттер, где проживаю и действительно ли применял магию. Я все подтвердил. Тогда Фадж уже было хотел сказать, что я виновен, как Альберт вновь взял слово. Он как защитник несовершеннолетнего волшебника выступил против этих обвинений. О, Рон, мистер Вагнер упоминал множество твоих аргументов. Спасибо!

Рыжеволосый подросток просиял и вновь принялся слушать друга. Мария и Рон сознательно не встречались глазами с самого утра.

— Во-первых, было доказано, что маггл является моим родственником, у которых я жил, а значит о волшебстве ему было известно. Закон не запрещает родителям магглорожденных быть свидетелями колдовства своих детей и посещать с ними магические места. Я видел, как недовольно кривится Фадж и не мог сдержать улыбки. Так ему и нужно.

— Но Министр не успокоился. Он стал настаивать на том, что я колдовал незаконно. Мне уже присылались предупреждения ранее. Тогда Альберт лишь посмеялся и заявил, что сотрудники министерства болваны, которые работают, сложа руки. На втором курсе — он взял мои воспоминания, колдовал Добби. Присяжные подтвердили это. А значит, я не был виновен в первом проступке. На третьем курсе это была стихийная магия. Тетку Мардж сдули в тот же вечер. За стихийную магию детей не наказывают. И Фадж и присяжные это знали. Если бы я колдовал этим летом специально, меня бы уже не имели права вызывать на слушание, — самодовольно добавил Поттер.

Мари похлопала в ладоши.

— А потом начались дементоры. Альберт так и сказал: «Согласно положению «А» Указа о взятии на службу магических существ категории ХХХХ от тысяча восемьсот двадцать пятого года и раздела тринадцать Магического законодательства, дементоры напрямую подчиняются Министру Магии и доверенным ему лиц. Магические существа не имеют права покидать вверенную им территорию без прямого приказа. А теперь скажите, Министр, почему вы хотите убить моего несовершеннолетнего подопечного?»

— Так и сказал? Кошмар, — всплеснула руками миссис Уизли.

— Потрясающе! — прошептал Рон, найдя себе новый объект для подражания. Вот, кто действительно имеет власть даже над Министром.

— Присяжные зашептались, недовольно поглядывая на разом побледневшего Министра. И тут в полной тишине, которая наступила вслед за словами Вагнера, колдунья, сидевшая справа от Фаджа, встала со своего места. Она выглядела какой-то очеловеченной жабой: сама толстая, кожа дряблая, лицо рыхлое, шеи, кажется, вообще нет, глаза круглые и немного навыкате. Фадж тут же предоставил слова своей первой заместительнице — Долорес Джейн Амбридж.

— «Я уверена, что неправильно вас поняла, мистер Вагнер», — сказала она с жеманной улыбкой, не сделавшей, однако, ее большие круглые глаза менее холодными. — «Так глупо с моей стороны. Но на одну маленькую секундочку мне почудилось, будто вы предполагаете, что Министерство магии приказало кому-то напасть на этого подростка!»

— Она издала смешок, от которого волосы у меня на затылке встали дыбом, — пожаловался Гарри. — Вместе с ней засмеялось еще несколько членов Визенгамота. Но при этом было совершенно ясно, что ни одному из них вовсе даже не смешно.

— Альберт смотрел на нее прямо, ничуть не смутившись и не испугавшись последствий. «Ах, дорогая Долорес, что вы, вам совершенно не послышалось. Я сказал то, что имел в виду. Дементоры подчиняются только приказам, исходящим из Министерства магии. Это факт. Неделю назад двое дементоров напали на Гарри и его двоюродного брата. Это тоже факт. Отсюда логически вытекает, что кто-то в Министерстве приказал им совершить это нападение». Тогда Амбридж надулась, словно самая настоящая жаба и покраснела, будто дядя Вернон в гневе. Фадж пытался убедить присяжных о том, что никаких дементоров не было, но мистер Вагнер вызвал свидетельницу — соседку миссис Фигг. Она хоть и сквиб, но видит дементоров, а еще ощутила их влияние. Если бы это не помогло — воспользовались бы моими воспоминаниями в очередной раз.