Каркуша или Красная кепка для Волка (СИ) - Кувайкова Анна Александровна - Страница 34

— Ну, ты же мой братик. Любимый, старший братик, — хрипло хохотнув, Марк поддался вперед и доверительно прошептал. — Который не откажется принять на постой блудного сына нашей семьи… Не откажется же? И потом, кто, если не я спасет такого доверчивого тебя от загребущих ручек этой наглой мартышки?

Эрик на это только фыркнул, лукаво сощурившись. От какой именно «мартышки» его спасать собирались, он понял и без лишних уточнений. Но в том, что этой «мартышке» нужен он, его деньги и вся его семья в придачу, вместе со стаей собак, парень искренне сомневался. Разве что, только собаки…

Взаимная война, пакости и попытки перевоспитать плавно и незаметно переросли в искреннюю любовь и привязанность. Псы чутко прислушивались к настроению собственной няньки и рьяно защищали ее, ревнуя ко всем и вся. Даже хозяина порой не подпускали лишний раз, не рискуя кусать, зато рыча грозно и очень внушительно!

Так что нет, Мирослава ни на что не претендовала и не собиралась претендовать. Но разубеждать младшего братца в этом было совершенно бессмысленно. Упрямство в нем могло быть безграничным, если он этого хотел.

— На что спорим, что ты не скажешь ей об этом в лицо? — усмехнувшись, Эрик открыл верхний ящик стола и вытащил запасную связку ключей. После чего бросил ее Марку, слегка нахмурившись, когда тот неловко поймал ее. — С тобой точно все в порядке?

— Мне нужен сон и комфорт, остальное к черту, — отмахнувшись, Кальянов-младший поднялся, засунув руки в карманы джинсов. И снова растянул губы в такой неестественной, холодной ухмылке. Всего на одно мгновение, тут же сменившееся усталой, теплой и такой родной улыбкой. — Лан, не переживай, братик. Если что, я помогу спрятать труп твоей не девушки. После того как скажу ей все, что о ней думаю…

И легкомысленно пожав плечами, Марк направился к выходу, попутно пнув по ногам собственных приятелей:

— Подъем, мусор. Складирование здесь запрещено законодательством Российской Федерации вообще и мною лично. Так что подъем, слизняки. И на выход. Иначе, вас вынесут и не факт что в целости и сохранности! 2fc78f

— Марк, ты же обещал…

— Я ничего никому не обещал, тело. Так что поднимай свой зад!

— Марк, ты такая…

— Реально хочешь продолжить эту фразу? — в голосе младшего братца скользнуло ничем не прикрытое презрение. И Эрик ни капли не удивился, когда дружки Марка тут же подхватились и, шатаясь и ругаясь сквозь зубы, вышли из кабинета. Когда ему надо было, мелкий умел быть очень убедительным.

Дверь за собой, правда, закрывать так и не научился. Но Кальянов-старший на это внимания не обратил, откинувшись на спинку кресла и закинув ноги на стол. Потерев переносицу, Эрик задумчиво постучал кончиком ручки по подлокотнику. В последнее время своего брата он видел не так уж часто, что бы заметить какие-то изменения…

Но случайно прозвучавшую фразу Миры о том, что с этим засранцем что-то не так, он запомнил. И был с этим согласен. Осталось только понять, что именно не так с Марком и куда он умудрился вляпаться на этот раз.

Звонок телефона отвлек его от размышлений. Вытащив сотовый из кармана, он глянул на имя абонента, вздохнул и нехотя ответил:

— Нуна, чудище невыносимое… Что тебе от меня надо?

Последний поезд метро. И ей уже все равно, Куда он едет, куда он идет. Она сходила с ума, Она стреляла сама, Ее никто и нигде больше не ждет. Машина Времени — Крылья и Небо

— Я злой и страшный Серый Волк, я в поросятах…

— Жарков, ты только что назвал меня толстой?

— Упитанной.

— То есть я жирная?

— Ну, я бы не был так критичен…

— Детский сад «Ромашка», ясельная группа, — меланхолично заметил Сеня, раскачиваясь на скрипящем старом стуле. Рядом с ним бессовестно дрых Снегирев, крепко и бережно прижимая к себе ноутбук и биту. При попытке отобрать что-то одно, получал по рукам и голове чем-то другим.

И я даже не знаю, что было хуже: огрести деревянной битой по рукам или по башке ноутбуком в стальном корпусе. Проверять на себе как-то не очень хотелось.

— Филиал Кащенко, тогда уж, — буркнула я, улегшись грудью на стол и подперев кулаком подбородок. И жалобно протянула. — Это не та сказка-а-а…

— Они об этом даже не догадываются, — хмыкнул Псих, продолжая испытывать стул на прочность. Снегирев согласно всхрапнул, чудом не встретившись лбом со столом, а я…

Я продолжила наблюдать за развивающимся на сцене действом. И надо признать, чем дальше все заходило, тем злее становились партизаны в моем лице. Начать стоит с того, что на входе меня снова отловил куратор. Вот уж не знаю, в засаде он сидел или у него на меня радар особый настроен, но стоило мне с боем отвоевать свое право пройти вертушку, как меня тут же сцапали за многострадальное ухо.

У Олега Евгеньевича фетиш на мой несчастный орган слуха, явно. Другого объяснение такой экзекуции при каждой встрече я найти просто не могу!

И вот стою я такая, несчастная, а куратор тихим, незлым и недобрым голосом вещает мне о том, какие дела творятся в местном Датском королевстве. Не, то, что хреновые, я даже не сомневалась ни разу. Но видимо, все-таки недооценила уровень креатива собственных одногруппников и тех самых двух дятлов-второкурсников.

Как оказалось, топографический кретинизм, это не предел их умственных способностей, ох не предел!

За каких-то пятнадцать минут мне рассказали все, что случилось за время моего отсутствия и невнимания к собственному факультету. К концу тирады куратор все-таки смилостивился и ухо-то мое несчастное отпустил. После чего еще минут пять держал за шкирку, пресекая попытки с шашкой наголо броситься в студенческие массы, сея светлое, разумное, вечное. Ну и что, что речь идет о вечном покое и непередаваемом кладбищенском юморе? Кто ж виноват, что до некоторых доходит исключительно через энное место и энными методами воспитания?!

— А тепло ли тебе девица… Тепло ли тебе, красная? Фу, Наташка, у тебя че, аллергия что ли? Прям пятнами, да на пол лица…

— Слышь, Красная Шапочка, ты бы поаккуратнее со словами… — хохотнула зычным мужским басом «бабушка» в красивом черном капоре и фланелевой ночной рубашке до колен (на двухметровых здоровенных лбов такие изделия явно не рассчитаны). — Да и желательно ближе к тексту. А то твоя импровизация, судя по выражению лица нашего любимого несчастья, доведет тебя если не до декана, то до травматологии точно.

— Эй! — мои вялые попытки возмутиться впечатления не произвели. И народ принялся дальше издеваться над сценарием, сказочными персонажами и моим чувством прекрасного. — Да ну вас…

В общем, с куратором мы разошлись почти мирно и даже дружелюбно. Он высказался, я высказалась, вместе вынесли вердикт казнить, а не миловать, и унеслись по своим делам. Он в сторону университетской столовки, намереваясь отловить еще парочку прогульщиков, я в сторону худфака. В конце концов, нам надо было определяться с реквизитом и костюмами, попутно отпинав чужое вдохновение, решившее, что Серый Волк, раз он будет девушкой, в обязательном порядке должен обзавестись кожаным корсетом, очень мини-юбкой и сапогами на шпильке. Такое ощущение, что кто-то из художников на ночь глядя совсем не детские сказки изучал.