Keep my heart captive, set me free (ЛП) - "The Queen of Rose" - Страница 39

Курт покачал головой, наблюдая любопытным взглядом, как Блейн, отщипнув несколько кусочков, положил их на край тарелки. Он отломил кусочек и протянул ему.

- Ты полюбишь ее, я обещаю.

Курт зажал хлеб между пальцами, с любопытством его разглядывая, прежде чем грациозно откусить. Он заурчал от удовольствия, и это стало музыкой для ушей Блейна. Он усмехнулся, когда Курт сунул в рот остальной кусок, и переложил все на его тарелку, решив заставить его это съесть, даже при помощи хитрости.

- С соусом будет еще вкуснее, - прокомментировал он, взяв себе еще кусок, делая все так, чтобы это не казалось преднамеренным.

Курт последовал его совету, казалось, даже не задумываясь, и Блейн упивался тем, что привлек его внимание.

- Итак, Блейн, чем именно ты занимаешься? Я многое слышал, но как проинформировал меня надежный источник, те вещи, что мы читаем в газетах, не всегда оказываются правдой, - сказал Берт через стол.

Блейн сменился в лице при упоминании его сильно приукрашенного, а часто и полностью сфабрикованного образа жизни. Но, однако, он видел предложение рассказать, как все обстоит на самом деле.

- Ну, я до сих пор учусь в академии Далтона, но на самом деле у меня есть, некоторым образом, свой собственный бизнес.

Берт поднял бровь.

- Какого рода бизнес?

- У меня есть студия звукозаписи.

- В самом деле? – спросил Курт со своего места, и Блейн тихо вздохнул, вновь услышав его голос, особенно когда в нем слышалась заинтересованность чем-то, что было связано с ним.

Он повернулся к нему и улыбнулся.

- Да. Просто музыка всегда о многом мне говорила, так что в этом был смысл. Это было моим подарком на восемнадцатый день рождения, - застенчиво признался он.

Курт уставился на него, разинув рот.

- Ты получил студию звукозаписи в качестве подарка на день рождения?

- Не просто на день рождения, а на совершеннолетие, - поправил Джаред, и три пары глаз в замешательстве уставились на него.

- Каждый Андерсон с восемнадцати лет начинает принимать более активное участие в семейном бизнесе, но Блейн никогда не был создан для офисной работы или заседаний советов директоров, - саб улыбнулся своему сыну. – Мы не хотели заставлять его делать что-нибудь, что заставит его чувствовать себя несчастным.

- Но музыка делала его очень счастливым, - продолжила Дана. – Нам не удавалось сохранить мебель от опасности, которая ей грозила из-за чертова пения, когда он был моложе…и эта привычка продолжается по сей день…

- Мама! – нахмурился Блейн, ощущая потребность покраснеть от стыда.

Она засмеялась.

- Во всяком случае, мы это заметили и выкупили для него место, чтобы оборудовать, передать ему и позволить запустить ее так, как он считает нужным. Никто не будет выручать его, если дела пойдут ужасно. Никакого субсидирования, даже если он и не провалит дело.

- Большая ответственность, - отметил Берт.

Они кивнули.

- Так дела идут хорошо? – спросил мужчина Блейна, который улыбнулся немного самодовольно, но он ничего не мог с этим поделать. Он вложил всего себя в это место.

- Да. Хотя еще пока рано об этом говорить, поскольку масштаб небольшой, но я хочу уделить этому проекту должное время, однако я не могу этого сделать, пока учусь. Но мы держимся на плаву, и мои друзья мне помогают.

Он нерешительно повернулся к Курту.

- Я мог бы показать тебе студию, если ты хочешь.

У Курта заметно перехватило дыхание.

- Правда?

Блейн улыбнулся.

- Конечно, я хочу, чтобы ты увидел ее.

- Это будет здорово, Курт любит петь, - просияла Кэрол, и Курт быстро опустил голову, сопровождаемый более чем одним пристальным взглядом.

Это было не тем, чем бы он хотел поделиться с ними. Пение было чем-то таким, что роднило его с матерью, которая была первым и единственным человеком, кроме отца впоследствии, кто когда-либо говорил ему, что у него был прекрасный голос.

Он пытался вступить в школьный хоровой клуб, но был осмеян и подвержен издевательствам из-за своего высокого голоса. Больно было не потому, что они оскорбляли его, но мысли о том, что они оскорбляли слова его матери о том, что это было красиво, наполнили его решимостью сохранить свое пение в стенах собственного дома и защитить память о ней.

Поэтому он никогда не пел перед людьми. Один раз он осмелился спеть Джеффу, и друг сказал, что ему понравилось и что он должен делать это чаще, но он так долго скрывал свой голос, что не был уверен, как снова выпустить его на волю.

- Ты умеешь петь?

Блейн не мог поверить, что на Курта не заявили права за все это время. Мальчик был ангелом…он, вероятно, и пел как ангел, с таким-то голосом, как у него.

- Я… Я могу попадать в ноты. Ничего выдающегося, - пожал плечами он, и повернулся к своей еде, пихая носком обуви колено своего отца, когда он увидел, что тот уже набирает воздуха, чтобы возразить его заявлению, и, избегая вопросительного взгляда Блейна, зная, что это был не последний раз, когда они говорят о его пении.

Берт сердито посмотрел на него, но смягчился, снова переводя разговор на более безопасные темы о школе и о планах Блейна на будущее после окончания Далтона.

- В таком случае, я предполагаю, что ты должен изучать бизнес? – спросил Берт перед тем, как сделать укус.

Он уже долгое время не наедался до отвала, но он хотел держаться достойно, насколько это было возможно при таком количестве еды на столе, поэтому он брал небольшие порции, и даже делал небольшие укусы. К тому же он знал, что его желудок не был готов переварить такие огромные порции.

- В качестве дополнительного образования, да. Моя основная специализация – музыка. Хотя у меня и есть студия, и я рассматриваю ее как дело, которому готов посвятить жизнь, я был бы самым счастливым человеком на свете, если бы в один прекрасный день из этой студии вышло что-то из моих собственных композиций. Но это мечта, а этот бизнес приносит гарантированный доход. Я ведь должен быть в состоянии обеспечивать мою будущую семью, - он улыбнулся, смущенно глядя на Курта, и Берт восхитился зрелостью и сознательностью от его заверения, что он готов дать своей семье все, в чем она нуждается.

Его уважение к молодому человеку росло с каждым словом, которое он произносил, и с каждым взглядом, обращенным к его сыну, его сердце отстукивало все более и более спокойный ритм, когда он осознал тот факт, что его ребенок будет счастлив здесь, с этим замечательным молодым Домом, который делал все возможное, чтобы доказать, как они ошибались на его счет, и сделать Курта счастливым.

И когда он наблюдал, как Курт краснел и шарахался, но все равно улыбался при попытке Дома заставить его укусить шоколадный круассан прямо из его пальцев, он знал, что в глубине души ему теперь легче будет смириться с печалью от потери сына, поскольку он видел потенциал, энергичность и настойчивость Блейна, которые должны были сыграть им на руку.