Безумие в моей крови (СИ) - Морская Лара - Страница 20

Закончив с приветствиями и разбросав монеты, мы начали прощаться. Как будто предчувствуя мое неповиновение, Трой оставил отца и встал за моей спиной, положив руку на мое плечо. Я вывернулась и, подмигнув стражнику, спустилась с помоста. Трой попытался схватить меня за талию, и я рванулась вперед с такой силой, что чуть не упала с последней ступеньки. Стоящие вокруг горожане ахнули, и натиск толпы усилился. Я подошла к молоденькой девушке с грудным ребенком и вложила монету в ее руку. Шепча мой "секрет", я бродила глазами по толпе, выискивая Рида. Где же ты, не оставляй меня, хватай меня прямо сейчас! Второго такого шанса нам может не представиться!

Дослушав меня, женщина начала было отвечать, но задние ряды надавили на нее, и, жалобно вскрикнув, она споткнулась и начала падать прямо на меня. Стражник попытался оттеснить от меня толпу, но руки Троя рванули меня в сторону так яростно, что меня замутило. Я закрыла глаза, и мир пронесся вокруг меня по кругу.

— Я не собираюсь бегать за тобой, как за двухлетним ребенком, — раздраженно сказал Трой. Мы стояли около кареты. — Внутрь! — скомандовал он. — Надеюсь, что ты довольна своей выходкой.

Я бросила последний взгляд на уже успокоившуюся толпу и, не заметив в ней Рида, скрылась в карете. Была ли я разочарована, когда мы снова отправились в путь? Да, безусловно. В моих мечтах Рид был прекрасным рыцарем, который похищал меня на глазах у всех, на городской площади. При этом народ Лиивиты с радостью помогал ему, так как хотел добра для своей печальной принцессы. Когда этого не случилось, я начала мечтать о том, как вооруженный отряд во главе с Ридом остановит нас на дороге, свяжет Троя и стражу и похитит меня. В моем воображении светлые волосы Рида красиво развевались на ветру, когда он доблестно сражался с Троем за мою свободу.

Эти мечты рассеялись, когда за последующие часы нашего пути не случилось абсолютно ничего. Но я не расстраивалась. Ведь Рид прошептал "обещаю", и мне следовало догадаться, что он еще не готов, что он не забрать меня прямо сейчас и говорит о будущем.

Когда мы подъехали к благословенному холму, меня переполняла звенящая энергия. Через несколько минут мне предстояло обратиться к моему народу и почувствовать их любовь и доверие. Любят ли они меня так же сильно, как и моего отца? Я дрожала от восторга и напряжения, готовая бежать впереди кареты, чтобы первой взобраться на холм и сделать так, чтобы меня услышали.

У подножия холма благословения собралась огромная толпа. Как море, она омывала холм и спускалась к городу, застревая между домами в узких улочках.

— Смотри, Ви, — сказал удивленный Трой. — Они пришли сюда из-за тебя, они ждут твоих новостей. Никогда еще открытие сезона не привлекало такой толпы.

Несмотря на волнение, я хихикнула. Трой не подозревал, что этих людей привлек сюда распущенный мною слух.

Жрец был уже готов к нашему прибытию. У входа на окторатум были установлены голосовые трубы, а рядом стояла корзина с благословенной землей, которую нам предстояло разбросать на холме. Под громкие восклицания толпы мы выбрались из кареты и подошли к жрецу. Меня вдруг осенило понимание важности и необратимости этого момента, и я прислонилась к колонне в поисках опоры. Перед глазами поплыли черные мушки, и я заставила себя наклонить голову, чтобы не потерять сознание. Я должна сделать то, что задумала. Мой народ поймет и поддержит меня. Я посмотрела на улыбающиеся лица, и мое дыхание выровнялось.

Король Диин Риссольди махал рукой преданному ему народу, в то время, как его дочь, предательница, стояла на окторатуме, готовясь разрушить легенду живой земли.

Трой повернулся и сделал знак, чтобы я подошла к трубам. Наступило время благословения. Ровным голосом я произнесла положенные слова, и отец разбросал вокруг нас комки влажной земли. Слуги и стража подошли вплотную к толпе, подбрасывая в воздух сверкающие на солнце монеты. Пользуясь тем, что жрец отвел отца к центру окторатума, я решительно вернулась к центральной трубе. Воздух вокруг меня сгустился, и я с трудом втянула его в мою дрожащую грудь. От важности момента я еле дышала, и перед глазами плыли разноцветные круги. Толпа почувствовала, что я собиралась сказать нечто важное, и слилась со мной теплой энергией ожидающего ропота.

— Они поймут меня, — прозвучало у меня в голове. — Ведь нельзя не понять голую человеческую боль, корчащуюся у твоих ног?

— Народ Лиивиты! — начала я, и мой голос потрескивал от вложенной в него энергии. — Я, принцесса Вивиан Риссольди, хочу сообщить вам важную новость. — Из-за звона в ушах я не слышала ничего вокруг. Весь мир сузился до отверстия трубы. Я больше не видела толпы, не слышала их коллективного вдоха, я погрузилась в свои слова, и они сыпались по склону холма звенящими монетками. — Я знаю, что вы с нетерпением ждете дебюта моего безумия, но мне нечем пока что вас порадовать. Более того, я хочу открыть вам правду, которую недавно узнала сама. Причина безумия в королевской семье никак не связана с легендами. Из поколения в поколение нас заставляют иметь детей с кровными родственниками, страдающими безумием. Ирриори требуют, чтобы я приняла эту судьбу, и я умоляю вас о помощи. Помогите мне! — выкрикнула я с мольбой, заметив, что стражники собираются вокруг меня воинственным полукругом. С каждым словом моя уверенность росла: народ не может не поддержать свою принцессу, не может не защитить ее от вопиющей жестокости. — Стража попытается заставить меня замолчать, — снова закричала я. — Не позволяйте им! Я прошу вас о свободе, о праве выбора, где и как мне жить. Я не хочу обрекать моего ребенка на безумие. Пожалуйста, помогите мне! Выступите против ирриори и заставьте их подарить мне свободу!

Я иссякла. Мне осталось только повторять мои слова снова и снова, следя за напряженно выжидающей стражей. Толпа переговаривалась. Многие смотрели на меня с удивлением, некоторые — с сомнением, некоторые — с жалостью. Еще немного, еще чуть-чуть, и они проникнутся моей болью. На лицах появились улыбки, в первом ряду несколько женщин прижали руки к груди.

— Принцесса безумна! — раздался выкрик откуда-то сбоку, и через пару секунд толпа взорвалась радостными криками. Люди обнимались, хлопали в ладоши, вытирали счастливые слезы. О нет! Неужели они приняли мои слова за признак безумия?

— Нет! — закричала я изо всех сил. — Нет! Я не безумна! Поверьте, я говорю правду! Безумие никак не связано с легендами Лиивиты. Задумайтесь: вы когда-нибудь видели доказательства того, что эти легенды правдивы? — Толпа притихла. — Вот видите! Я тоже никогда не видела ни одного доказательства. А теперь я знаю причину безумия в моей семье. Умоляю вас, помогите мне! Заставьте ирриори подарить мне свободу!

Толпа зашевелилась, и шум голосов пополз по склону холма. Я не могла слышать, что они говорили, но я видела, как блестели их глаза, чувствовала их энергию. Я чувствовала, что они услышали меня. Я сказала все, что могла, и теперь ждала их приговора. Стражники отвернулись от меня и теперь с интересом смотрели на толпу. Неужели кто-то их остановил? Текли бесконечные минуты, но шум голосов не стихал. В какой-то момент я поняла, что больше не способна ждать.

— Пожалуйста… — снова попросила я.

И тогда мой народ повернулся ко мне, и я встретила сотни прямых, искренних взглядов. Преданные мне люди, которые пришли посмотреть на меня, которые выкрикивали мое имя, которые вышивали герб моей семьи на занавесях и покрывалах, которые давали своим дочерям мое имя. Они улыбнулись мне и закричали:

— Ура безумной принцессе! Да здравствует новая королева Лиивиты! Ура безумной принцессе!

Они сканировали эти слова почти в унисон, как будто готовились к этому целую вечность. Они не поверили ни единому моему слову, и с легкостью придумали всему свое объяснение.

Я выдохнула и отступила на шаг назад, ожидая, что меня тут же насильно отведут в карету. Но минуты шли, толпа все еще кричала, а ко мне никто не прикасался. Я обернулась назад в поисках Троя. Он стоял с отцом в центре окторатума, и они оба смотрели на меня. В тот момент я поняла, что именно Трой остановил стражников и дал мне договорить. Ему нечего было бояться. Он прекрасно знал, что я сама приведу себя к полному провалу.