Безумие в моей крови (СИ) - Морская Лара - Страница 19

Иногда я ловила себя на том, что не могла вспомнить, за что ненавидела друата. Я останавливалась, вспоминала проведенные вместе годы, его губы, согревающие мои руки, его уверенное спокойствие, и мне приходилось напоминать себе снова и снова, почему я так страстно желаю, чтобы он уехал навсегда. Я стояла на балконе, тщетно надеясь, что услышу, как он зовет меня, и оглядывалась на дверь в надежде увидеть его лицо. Я не понимала, как и откуда пришла ко мне эта тоска. Скорее всего, я просто привыкла к постоянному присутствию Троя и, с его отъездом, поняла, что все эти годы он спасал меня от ежедневного одиночества. К концу недели я дошла до того, что начала корить себя за неблагодарность по отношению к друату. Однако все эти непредвиденные чувства уже не могли ничего изменить: у меня был составлен план действий, и я собиралась ему следовать.

В пятницу я снова встретилась с ирриори. Они пытливо вглядывались в мое лицо, пытаясь предугадать мое поведение, но я не дала им никакой пищи для размышлений и только вежливо улыбалась и обсуждала подготовку к открытию сезона.

В ночь на воскресенье я почти не спала, готовясь к грядущей поездке. Я взяла с собой несколько украшений из ниши, которая теперь сверкала новыми малахитовыми крышками. Подкупать мне было пока что некого, но я не знала, что ожидало меня дальше.

Когда я вышла к завтраку, Трой уже расправлялся с пышным омлетом.

— Мог бы и подождать меня, — не сдержалась я. Как будто в том, что я о нем скучала, была его вина.

— Я не знал, выйдешь ли ты к завтраку, — усмехнулся он. — В последнее время ты несколько непредсказуема.

А вот и ответ на вопрос, связались ли с ним ирриори.

Не обращая внимания на его слова, я разбила яичную скорлупу крохотной серебряной ложечкой.

— Я слышал, что пока меня не было, ты держала ирриори в хорошем тонусе? Молодец. Я изрядно посмеялся над их метаниями. Ты их довела до невменяемого состояния. — Он засмеялся так искренне, как будто мое поведение совершенно его не касалось.

Я тут же вспомнила, почему я хочу, чтобы он уехал навсегда: чтобы он не смеялся над тем, что разрушает мою душу.

— Я рада, что происходящее со мной тебя веселит, — сухо заметила я. — Ирриори посоветовали мне с тобой поговорить, так что не стесняйся, представь мне доказательства того, что легенда Лиивиты действительно правдива.

— Если бы я мог это сделать, то представил бы их тебе много лет назад, Ви, и ты об этом знаешь.

— Нет, Трой, я ни о чем не знаю и никому не верю.

— Тогда мне трудно будет тебя убедить, не так ли? — Улыбка на его лице была такой неуместной, что я скрипнула зубами. — Но хочу тебя предупредить: ирриори были правы. Ты должна подчиниться своей судьбе, Ви. Должна. В противном случае тебя заставят, и это будет весьма неприятно. — Он больше не улыбался.

Тягучий яичный желток застыл на моем языке холодной пленкой. От слов Троя у меня онемели губы.

— Кто меня заставит? — наконец, смогла спросить я.

— Не имеет значения, Ви. Знай, что тебе придется подчиниться.

— Это имеет значение, Трой. Меня заставишь ты, не так ли? Именно поэтому ирриори хотели, чтобы я с тобой поговорила? Чтобы ты мне угрожал?

— Да, — без колебаний признался он. — Заставлять тебя буду я.

В этот момент я возненавидела себя за все те часы, которые провела, вспоминая Троя, его руки, его губы и то, как он прижимался ко мне в тот единственный момент нашей случайной близости. Трой был во много раз хуже всех ирриори, хуже всех придворных вместе взятых. Где-то в глубине, под всей этой неожиданной романтической ряской, плавало осознание того, что именно друат станет концом всех моих надежд, всех моих планов.

Я не питала иллюзий. Шансы того, что я смогу перехитрить Троя, были ничтожными. Но я не могла сдаться без борьбы. Если мне не поможет мой народ, то я попытаюсь сбежать. Я пообещала себе, что никогда, ни за что не приму предначертанную мне судьбу добровольно.

После завтрака мы двинулись в путь: большая карета, украшенная зеленой эмалью, с королевским гербом и символами лета, за ней две кареты поменьше и двадцать человек слуг и стражи. Эти три дня мне предстояло делить карету с Троем и отцом. Мы почти не разговаривали, и я тщательно старалась не встречаться с Троем глазами. Отец дремал, и в пустой карете не на что было смотреть, поэтому я высунула голову из окна и махала прохожим, пока у меня не начали слезиться глаза. Тогда я притворилась, что тоже дремлю.

Мой план был до смешного прост. Другого мне попросту было не придумать, так как положиться я могла только на саму себя. Я собиралась выступить перед народом Лиивиты в конце открытия сезона, на благословенном холме. Во время таких поездок королевская процессия останавливалась в разных городах, но в конце неизменно приезжала к холму, чтобы благословить новый сезон на окторатуме и пожелать жителям Лиивиты счастья и достатка. Именно эта, последняя остановка всегда собирала огромную толпу народа. В этот раз я собиралась сделать все возможное, чтобы эта толпа была намного больше, чем когда-либо. Именно там я собиралась воззвать к моему народу.

Через два часа пути мы остановились в первом городе. Толпа встречала нас на площади, украшенной разноцветными лентами, портретами отца и венками из весенних цветов. Следуя давно отработанному плану, мы вышли из кареты и выступили перед народом. Вернее, выступать пришлось мне, по заученному шаблону, после чего я подала знак слугам, и они принесли мешок монет, которые мы, под улюлюканье и смех, стали бросать в толпу.

Однако в этот раз я немного отошла от шаблона. Под пристальным взглядом Троя, я попросила стражника о помощи и направилась прямо в толпу. Протянув монету трехлетнему мальчику, я оглянулась в поисках следующего ребенка. Стражник понял, что именно я задумала, и стал подзывать ко мне довольных мамаш с их чадами. Когда он отошел в сторону, я наклонилась к молодой женщине с блестящими, любопытными глазами и прошептала:

— Поделюсь с вами секретом: в конце нашей поездки я выступлю на благословенном холме и расскажу народу Лиивиты что-то особенное.

Ее глаза округлились, и она открыла рот, мотая головой из стороны в сторону, как будто не зная, кому первому рассказать об этой новости.

— Шшшш, — добавила я. — Это пока что секрет.

Ну да, конечно, секрет. Женщина важно закивала и тут же ринулась обратно в толпу. Я не сомневалась, что через несколько минут о моих словах узнает весь город, поэтому спешно вернулась к карете. Нужно было уехать оттуда, пока слухи не доползли и до нас.

Я прекрасно понимала, что жители Лиивиты решат, что "что-то особенное" было дебютом моего безумия. А что еще особенное я могла им предложить? Мне не хотелось их обманывать, но выбирать было не из чего. Дебют безумия и коронация нового монарха случались только раз в 25 лет, поэтому я не сомневалась, что распущенный мною слух привлечет огромные толпы народа.

Когда мы сели в карету, Трой не скрывал своего недовольства.

— Впредь изволь согласовывать всю самодеятельность со мной.

— И не подумаю. — Мне не хотелось его слушать, да и бояться его тоже порядком надоело.

Остальная часть поездки ничем не отличалась от ее начала. Мы останавливались в тавернах, приезжали в города, приветствовали народ, разбрасывали монеты, а потом я повторяла сцену с детьми, не забывая при этом распускать слух о моем грядущем выступлении.

В одну из самых последних остановок неожиданное событие сбило меня с толку. В толпе был Рид. Я не уверена, как я об этом узнала. Нас встречало более двухсот человек, и стража еле удерживала их вдали от кареты.

— В этот раз ты не станешь подходить к толпе, — приказал мне Трой.

На открывшейся взгляду площади две сотни тел двигались, как кишащий муравейник. Мне и самой не хотелось утонуть в нем, но, во-первых, я не могла пропустить эту возможность, а, во-вторых, я не собиралась слушаться Троя. В этот момент мне показалось, что я увидела Рида. Это длилось всего мгновение — а потом он снова затерялся в толпе. Мое сердце замерло и тут же застучало в бешеном ритме. А что, если мне не придется выступать на благословенном холме? Вдруг Рид похитит меня прямо сейчас? Мне необходимо было слиться с толпой, дать ему шанс. Стараясь не вызвать подозрений у Троя, я выискивала бывшего любовника среди множества других лиц, и, наконец, поймала его взгляд. Он улыбнулся и одними губами прошептал что-то похожее на "обещаю". В моей груди разлилось тепло. Да, я смогу любить этого мужчину, который, рискуя всем, пришел сюда, чтобы увидеться со мной.