Работа над ошибками (СИ) - Симоненко Юрий - Страница 23

Начальник космодрома Шагар-Кхарад и священник Серого Братства Агримабар, известный среди полевых командиров проклятых как «Первый», обнялся с каждым.

— Бога нет, брат! — приветствовал Первый Связника.

Слышать эти слова от князя Церкви всегда доставляло Связнику особое удовольствие.

— Бога нет! — ответил Связник, заключая священника в объятия.

Агримабар был аристократом из древнего рода священников и воинов. Дальний предок его был военачальником в армии святого Азргона Великого. Но благородство его считалось неполным, по той причине, что Агримабар, будучи обладателем роскошных белоснежных волос (которые, как и белые глаза среди чернокожих и желтоглазых агарян встречались крайне редко), глаза имел светло-желтые — следствие «безрассудного», выбора его прадеда. Прадед пренебрег фамильной традицией и взял в жены желтоглазую, лишив тем своих потомков ценного признака (а потомкам по женской линии подарив огненно-рыжие кудри их прабабки), о чем никогда не жалел.

— Рад тебя видеть, друг! — произнес серый священник немного хриплым, с металлическим оттенком голосом.

— И я рад видеть тебя, Первый, — Связник оскалил клыки в добродушной улыбке.

— Святоша уже сказал о деле, которое я собираюсь тебе поручить?

Первый бросил взгляд на стоявшего рядом черного командира: тот, молча, кивнул.

— В общих чертах… без подробностей, — ответил Связник.

— Это потому, что не знал деталей, — объяснил Первый. — О таких вещах лучше говорить лично.

— Заинтриговал… — снова оскалился Связник. — Давай уже, выкладывай, не томи.

— Подожди, брат… — Первый сделал вид, будто забыл нечто важное и только что об этом вспомнил. — У меня тут есть для тебя кое-что… — он запустил руку за отворот шинели — …вот, возьми… — передал он Связнику бумажный сверток.

Взяв сверток, Связник взглянул на Первого, потом — на товарищей: Святой Отец и Бизон с интересом смотрели на него. По лицам было видно, что о содержимом свертка им ничего не было известно.

— Хм… — Связник снова взглянул на Первого.

На тонких губах архипатрита отразилась тень улыбки.

— Давай уже, разворачивай! — не выдержал Бизон.

Связник развернул.

Минуту он молча смотрел на содержимое свертка.

— Что это?

— Камень, — пожал плечами Первый. — Камень с Прит.

Связник не понимал причины, по которой Первый сделал ему такой подарок, но был глубоко тронут. Многие годы ничто в мире не влекло его так, как влекла бесконечная бездна за облаками. Он часто размышлял о том, одни ли они, агаряне, в этой бездне; есть ли в ней еще кто-то? Кто-то, кто живет иначе; кто познает мир и заботится о своих близких, вместо того чтобы расчленять на алтарях всемогущего, ревнивого, завистливого и отвратительно мерзкого Бога. Его страсть к космосу порой становилась причиной дружеских смешков, но Первый всегда относился к его увлечению с уважением. Множество книг, что прочел он холодными зимними вечерами, — о космосе, о других планетах и звездах, о Вселенной, запрещенных даже для аристократии и городской знати, — он получил из рук Первого.

— Значит, мы и там были… — произнес Связник, бережно взяв тремя пальцами и положив на ладонь темно-серый лунный камень.

— Были и есть, — ответил Первый. — На Крат просто бывали… там сплошь пылевые моря и ничего интересного. По крайней мере, пока нет технической возможности наладить там добычу ископаемых. А вот Прит очень даже перспективная планета.

Первый замолчал. Тогда Связник спросил его:

— Почему ты об этом говоришь?

— Потому, что доверяю тебе.

— А раньше, значит, не доверял?

— Тебя долго проверяли… — помолчав, ответил Первый. — Мы всех проверяем.

Связник понимающе кивнул, ожидая продолжения. Первый продолжил:

— Нам известна твоя история, — осторожно сказал он. — О жене и дочери… о том, что с ними сделали… — при этих словах Связник вздрогнул, на скулах заиграли желваки. — Прошу меня извинить, брат! — заметив, как изменился в лице Связник, Первый положил руку на его плечо. — Понимаю, воспоминания причиняют тебе боль… Все мы кого-то потеряли…

Он помолчал немного, глядя в лицо товарища, и убрал руку.

— …И наши потери, и наши жертвы, — продолжал он, обращаясь поочередно к каждому из троих, — открыли наши глаза на обман, на дьявольскую насмешку, что тысячелетия висит над миром. Все мы преданы нашей революции. И сегодня нас миллионы! Сейчас я о многом не могу говорить… пока не могу. Но, все же, кое-что скажу вам. Очень скоро многое изменится, братья. Черное знамя, которое мы взяли в наши руки, черное от крови сотен миллионов невинных, растерзанных на проклятых алтарях проклятого Бога… несуществующего Бога, будет поднято над церквями, и мучители понесут заслуженное наказание. Это время близко, братья. Ближе, чем вы думаете.

Стемнело. Поднимался легкий ветерок, но небо оставалось чистым: на нем уже проступила перечеркнувшая его от горизонта до горизонта светящаяся полоса из миллиардов звезд — Путь Праведников. Связник, Святой Отец, Бизон и Первый стояли на площадке перед зданием в стороне от флайера. Все молчали.

Первым тишину нарушил Связник:

— Значит, дело особой важности… — он обернулся и посмотрел на Первого так, словно тот не упоминал его семью и он, Связник, ничего не слышал про планеты-спутники Агара.

— Да. Нужно ликвидировать «крота».

— И что, это какой-то особый «крот»? — показал клыки Связник.

— «Крот» вполне заурядный, — с усмешкой ответил Первый. — Но убрать его надо особым образом.

— Что ж, сделаю все, что в моих силах.

— Это еще не все…

— Что еще?

— После ликвидации тебе предстоит небольшая поездка…

— Хм… и куда надо ехать?

— Скорее лететь. В столицу. Тебя желает видеть тот, кто стоит во главе нашего сопротивления.

Связник пожал плечами, бережно завернул минерал в бумагу и спрятал в карман плаща.

— Ладно. Познакомимся. А пока давай обсудим детали нашего дела…

Звезды сдвинулись с мест, но они продолжали стоять и смотреть друг на друга. Звезды стали приближаться и проноситься мимо, все быстрее и быстрее, и вскоре пространство вокруг превратилось в сплошной коридор из растянутых, смазанных фиолетовых точек.

Не обращая внимания на симуляцию, Эвааль шагнул к Эйнрит и взял ее за руку. Она сжала его ладонь и молниеносным порывом прижалась к его груди.

Эвааль обнимал ее, гладил по волосам, понимая, что она — копия, что за прошедшее время эта копия стала совершенно другой, но продолжал обнимать.

Тем временем звездный калейдоскоп вокруг стал постепенно синим, потом зеленым и желтым, потом и вовсе распался на отдельные точки разных оттенков красного. Когда движение прекратилось, перед ними появилась голубая планета.

Эйнрит освободилась из его объятий, отстранившись на прежнее расстояние.

Вдали горела желтая звезда, единственная в этой незнакомой ему системе. Немного в стороне застыл до боли знакомый ему корабль.

— Это Земля, — сказала Эйнрит, глядя на планету. — Ты можешь быть полезен там, Эвааль.

Эвааль проследил за ее взглядом. Планета была похожа на Аиви.

— Что произошло?

— Война.

Он посмотрел на планету и через некоторое время отвел взгляд.

— Сколько меня не было?

— Почти семьдесят девять столетий.

— Это значит: ты изменилась… — Эвааль посмотрел ей в глаза.

— Ты даже не представляешь насколько сильно, Эвааль… — ответила женщина. — Но здесь и сейчас я та, которая была в самом начале. Я — точная копия первой версии ядра. Настоящая я сейчас в другой симуляции…

— О какой симуляции ты говоришь?

— Скоро узнаешь, — грустно улыбнулась его Эйнрит. — Если, конечно, ты согласен продолжить существование…

— Согласен, — подтвердил Эвааль.

— Тогда идем!.. — Эйнрит подала Эваалю руку. — Тебе необходимо пройти через ядро…