Запретное путешествие 2: Реквием (СИ) - "Има-тян" - Страница 60

- Помниться, меня прервал твой Шекл на этом самом моменте, – ехидно прохрипел Бурый, прижимая самку к кровати, и Эврид вновь задохнулась от первородного ужаса, поняв, на что намекает самец в эту минуту.

Паника в одночасье завладела рассудком, инстинкт самосохранения велел вырваться из вражеских лап сиюминутно, но только аттури пресёк все попытки на корню, припечатывая собственным телом взбунтовавшуюся в отчаянье самку. Но у судьбы-злодейки на этот счёт оказались свои планы. Словно по щелчку в каюту ворвался Хирон, услышав странный шум за дверью, и узрел развернувшуюся картину. Сообразив, что к чему, лекарь злобно рявкнул и подлетел к обидчику, хватая за чёрные валары и отшвыривая к противоположной стене. И только после того, как Эврид увидела знакомого аттури, почувствовала облегчение, тяжело дыша и дрожа всем телом.

- Ты что опять вытворяешь, с’йюит-де?! – прогорланил Хирон, обращаясь к провинившемуся, который, как ни в чём не бывало, сетуя на пресловутого лекаря, поднялся с пола и передёрнул плечами, всем своим видом показывая неприязнь к собрату.

- Неужели не понятно? – фыркнул Сор-зип совершенно спокойно, разведя руки в стороны. – Хотел воспользоваться услугами этой швали. Ведь она стелется под тех, кто сможет приручить её.

- Что?! – опешила Эврид от такого заявления, ошарашенно глядя на бурого самца, и в тот же миг внутри неё словно что-то щёлкнуло, а твей вскипел в жилах, застилая глаза несусветной яростью, которая так и рвалась наружу.

Зарычав так, как никогда ранее, и оскалившись на обидчика, яутка молниеносно подорвалась с кушетки и кинулась на Сор-зипа, намереваясь навеки закрыть этот поганый рот. И та ненависть, что мгновенно выплеснулась наружу, исходя от рассвирепевшей самки, не на шутку испугала не только самца, но и лекаря, ставшего свидетелем внезапной перемены своей помощницы. В мгновение ока Эврид настигла свою цель, совершая прыжок и с размаху ударяя с ноги в челюсть противника. От такого внезапного выпада Сор-зип на минуту растерялся и пошатнулся назад, ощутив едкий привкус твея во рту. Следующий удар пришёлся в живот, а ещё один отозвался добротной оплеухой, оттолкнув аттурианца в сторону. И возникло ощущение, словно сейчас на него нападает не какая-то хрупкая самка, а здоровенный воин науду. Слишком сильными и тяжёлыми были удары яутки, что в следующий миг схватила попавшийся на глаза металлический табурет и со всей дури огрела пресловутого обидчика по морде, после чего Сор-зип отлетел на пару метров и впечатался в дверь, ломая крепления своим нехилым весом, падая вместе с преградой на пол в коридоре.

Неимоверный грохот прокатился по всему кораблю, привлекая внимание капитана и его помощника, что продолжали управлять судном, сидя в рулевой рубке. Разом обернувшись на дверь, Хулт’ах и Бакууб в растерянности переглянулись, но затем услыхали ещё один грохот и чей-то вой. Не понимая происходящего, Страж одним нажатием на кнопку поставил корабль на автопилот и вместе с помощником вылетел в коридор, тут же опешив, узрев разъярённую яутку, которая восседала на испуганном, буром, окровавленном аттури, мёртвой хваткой вцепившись в его горло, намереваясь задушить. Сразу поняв, что Сор-зип стал инициатором этого инцидента, внезапно нарвавшись на хороший отпор в лице самки, Хулт’ах тотчас подбежал к ним и с великим усилием оторвал Эврид от обидчика, припечатывая её лицом к полу и заводя руки за спину. Рыча и извиваясь, яутка всё ещё продолжала попытки вырваться, чтобы довершить задуманное, но Страж всеми силами держал её на месте, не обращая внимания на проклятья и угрозы, что летели из уст обезумевшей самки. Сор-зип же, откашливаясь и всё ещё пребывая в шоке от такого напора, подорвался и начал пятиться назад, напоровшись на Бакууба, стоящего позади. В этот же миг Хирон успел сбегать в каюту, где хранились медикаменты, и принёс шприц с транквилизатором, шустро делая инъекцию взбешённой самке, чтобы она в конец успокоилась. И результат не заставил себя ждать. Буквально через две минуты Эврид заметно утихла, тяжело дыша, и перестала сопротивляться в руках Шикло. Бранные ругательства и проклятья стихли, лишь её сбивчивое дыхание разбавляло наступившее затишье.

Спустя мгновение эту тишину нарушил тихий смех Хирона, что через минуту перерос в громогласный хохот, эхом отдаваясь от стен узкого коридора. Удивлённо взглянув на обезумевшего лекаря, Хулт’ах перевёл взгляд на всё ещё испуганного Сор-зипа, что чуть ли не прятался за спиной Бакууба. И тоже чуть не последовал примеру собрата, вовремя подавив приступ смеха.

- Видел бы ты себя со стороны, Сор-зип, – всё ещё хохоча, проговорил Хирон, в то время как Хулт’ах стал поднимать обмякшее тело самки, беря на руки.

- Дайте мне возможность… убить этого… гада, – через подступающую с каждой секундой дрёму, промямлила яутка, чувствуя, как тёплые объятья Шикло сменяются прохладой, исходящей от простыней кушетки, на которую её положил аттури, занеся в каюту, где лежал раненый Тодинд.

- Не сейчас, – коротко обосновал Страж, глядя на засыпающую самку. – Или по прибытию на планету тебя безоговорочно казнят.

После этих слов Хулт’ах удалился, а Эврид окунулась в царство небытия, не в силах противиться действию лекарства. Веки налились свинцом, и их невозможно было открыть. Разум заволокло лёгкой дымкой и сложилось впечатление, словно мысли улетучились, оставив пустоту. Спустя мгновение перед взором яутки вспыхнули красочные картины привычного хаоса, возвращая её в тот самый кошмар. Снова всполохи пламени на горизонте повисли оранжево-красной грядой, рыжий песок под ногами, что утопали в нём. Но не было никого. Лишь через миг показались расплывчатые очертания тёмных фигур на горизонте, и они приближались, превращаясь в Охотников. Они проходили мимо Эврид, словно не замечая вовсе. В них она узнавала павших воинов аттури и чернокожих берсеркеров, совершенно не понимая происходящего. До умопомрачения захотелось обернуться, и она сделала это, увидев высокого и статного Чёрного Воина, что стоял и встречал тех, кто направлялся к нему. Но от чего-то он смотрел не на них, а именно на Эврид, пронизывая до костей своим проникновенным и строгим взглядом линз чёрной маски, что горели алым светом. В руках он сжимал огромное копьё, а с его плеч струилась мантия тёмно-серого цвета. Два больших загнутых рога увенчивали голову. Не было сомнения в том, кто именно стоял перед самкой. Это же сам Великий Кетану! И от понимания того, что она видит его, находясь в рядах погибших воинов, возникло опасливое осознание, что она тоже мертва. От этого паника накрыла в одночасье, а взор вновь устремился на высокое божество.

- Я что, тоже погибла? – с опаской и страхом решила поинтересоваться Эврид, боясь услышать ответ. Но Чёрный Воин отрицательно покачал головой, тем самым давая возможность страху и волнению отступить.

- Тебе ещё не время, – внезапно услышала яутка грубоватые, отчётливые слова. – Ты не прошла свой путь.

- Тогда, что я здесь делаю? – вновь вопрошала самка, стоя на том же месте. – И в чём состоит мой так называемый путь?

И Эврид тут же почувствовала боль в правой ноге, услыхав уже далёкий ответ «Узнаешь», после чего сразу окунулась во тьму. Следом стали слышны какие-то непонятные шорохи и стрекот, а затем её веки дрогнули, впуская в глаза свет реальности и рассеивая туман в сознании.

Очнувшись ото сна, яутка глянула в сторону и увидела Хирона, перевязывающего раны Весельчака. Боль в ноге, а точнее в ушибленной лодыжке, снова дала о себе знать, после чего самка зашипела и принялась растирать это место. В голове до сих пор стояли обрывки сна. С чего вдруг ей приснилось такое? Её путь ещё не окончен. Неужели он только начинается? Но будущее всё ещё окутано пеленой тайны, и лишь время постепенно будет снимать эту невидимую завесу и открывать раз за разом то, что сулит уже изрядно натерпевшейся яутке. То, что суждено ей.

- Болит? – вдруг прозвучал на всё помещение громкий вопрос, произнесённый лекарем, и Эврид повернулась, кивнув в ответ. – За время твоего отсутствия в реальности тут кое-кто очухался, – поспешно указал Хирон на раненного воина, и тот обернулся, блеснув синевой глаз, вызвав у самки всплеск радости.