Папина дочка (СИ) - Кострова Валентина - Страница 36

Администратор вежливо прокладывал с охраной нам дорогу сквозь толпу поклонников, которые еще не успели занять свои места. Вот дверь в вип-зоны, где были только избранные, были близкие люди. Поздоровался с принцем, обменялись шуточками по поводу Нью-Йорка, что он слишком угрюм по сравнению с нашим солнечным Дубаем, обнял Хабибу, жену Ахмета, поцеловал ее привычным поцелуем в лоб, сказав пару ласковых слов. Она скромно опустила свои глаза. Приобнял Ахмета, перебросились незначительными фразами. Были еще формальные родственники. Друзья семьи, партнеры, которым всего лишь интересно заглянуть в мою частную жизнь, всем приходилось пожимать руки, обнимать, говорить формальные фразы, всем нужно было минутное мое внимание.

Зал загудел. Зал выкрикивал: «Рина». А я от каждого звука этого имени слегка вздрагивал. Зал поглотила тьма. Зажглись софиты, слепя глаза. На заднем фоне на больших экранах крутили картинки восточных пейзажей. Первые аккорды живой музыки заставил восторженно взреветь толпу. Я даже опешил от такого приема. И вот на сцену выбежала моя девочка…в каком-то белом платье. Задорный танец, зажигательная мелодия взбодрила публику. А я видел перед собою Арину. Я видел, как она там кружилась, подпрыгивала, выгибалась и извивалась. Почти весь концерт снисходительно улыбался. Программа была достойная, костюмы всех участников очень впечатляли, элегантно, сдержанно и без пошлостей. Принц шепнул мне, что такой концерт можно и в Эмиратах пропустить. Я сообщил, что подумаю.

Последний концертный блок. Настроение было хорошим. Анна оправдала мое доверие, выложилась на полную программу. Глаза моей девочки сияли ярче бриллиантов.

— Этот блок не требует много слов. Их не нужно…Ведь каждый знает слово мама… — музыка заставила меня встать со своего места, подойти к перилам и вцепиться в поручни. На большем экране была Арина.

Арина бежала по пляжу и оглядывалась через плечо, улыбаясь только мне. Вот ветер растрепал ее волосы, она со смехом убирает пряди с лица и кружится.

Арина стоит на носу яхты, смотрит куда-то вперед, на горизонт.

Арина стоит в холле роддома и улыбается. Вот рядом с нею я.

Арина дома с Анной возле окна.

Арина…Арина…Арина… Ее было слишком много. Я задыхался от боли. Я не чувствовал слез, которые катились по щекам. Я не видел, как камера выхватывала мое лицо и показывала крупным планом. Потом эти кадры вырежут, и они будут только в домашнем архиве. Я чувствовал, как все закрытое во мне вырывалось наружу, требовало свободы. Я не хотел отпускать свою боль, но чувствовал, что пришло время сказать Арине: «До свидания». Придет время мы обязательно будем вместе, не в этой жизни, в следующей или через века, но мы будем вместе. А сейчас через дочь она просила меня жить. Любить.

— Папа! — Анна кинулась мне на шею, едва только вошел во гримерку. Цветы были забыты. — Я так рада, что ты приехал!!! Это было невероятно! Это было просто взрыв мозга!!! Я сделала это! Спасибо тебе, что позволил этому дню случиться!!! — дочь отстранилась и заглянула в глаза. Некоторое время мы смотрели друг на друга не мигая. — Я думаю, что она хотела бы, чтобы ты жил, а не существовал.

— Я живу Аня, живу. Как умею. Но не стоило лезть мне в душу, я это жутко не люблю! Концерт хороший, но этот блок либо замени, либо вообще убери!

— Но папа!

— Я все сказал! Это слишком личное, чтобы выставлять публично. Я понял посыл, принял, но на этом все, не хочу, чтобы другие смотрели на мои скелеты в шкафу!

— Это не только твои скелеты!

— Нет, Аня, это мои скелеты и только мои! Там ничего твоего нет. Я не буду спрашивать откуда эти видео, фотографии, просто не хочу теребить свои нервы. Я достаточно много сделал для тебя, чтобы ты могла удовлетворить мою маленькую прихоть! Поняла?

— Да! — радость была подпорчена мною. Это было видно по кривой улыбке, по опущенным уголкам губ, недовольным глазам.

— Анна! — этот голос заставил меня напрячься и моментально активизировать все свои чувства, интуицию. Анна вспыхнула, как девочка, забыв про меня, радостно сверкнула глазами и улыбнулась так, что терялось дыхание. Не у меня. Резко обернулся и прищурился. Фернандес. Твою дивизию! Он дернулся было в сторону Анны, словно хотел защитить, но сдержался, только выдержанно улыбнулся мне. Догадка медленно озаряла мое сознание. Дебилом не был, поэтому и быстрые взгляды, и еле сдерживаемые улыбки, нервное теребление пальцев — все заметил. Даже пламя, которое существует между любовниками, тоже заметил, импульсы между ними были почти осязаемые. Тяжелая цепь, которая была на шее моего зверя, который уже смирился с тем, что ему придется остатки жизни быть домашним питомцем, громыхнула внутри. Стиснул руки в карманах, чтобы не схватить Анну за волосы и не начать выбивать из нее дурь…хотя, какая дурь. Сейчас она осознанно связалась с человеком, за моей спиною, тайком, как воришка жизни, предав мое к ней доверие. А Фернандес каков…сукин сын. Ну этого я еще заставлю на углях собственного костра станцевать.

В гримерку ввалились все братья. Возникшая пауза была прервана, я любезно натянул улыбку, слушая восторженные речи всех Каюмов, которые перебивали друг друга. Но мне по сути было плевать, о чем они говорили, я в упор смотрел на испанца, а он на меня. По глазам понял, что тот обо всем догадался, поэтому с тоской стал смотреть на Анну. Считает свои дни. Али перехватил наши переглядывания, нахмурился, но даже я не понял, о чем он задумался, кивая для видимости головой.

— Пап! — возле машины нагнал Али. — Что ты будешь делать с Фернандесом?

Я задумчиво смотрел, как водитель услужливо открыл дверку. Рассказывать о своих мыслях, планах с сыном в отношении испанца не собирался. Это будет моя игра, зверь почуял свою жертву и делиться не собирался.

— А что я должен с ним сделать? — изобразил удивленного, Али замер и пытался видимо понять, играю я или за правду удивляюсь. — Он отлично справляется со своими обязанностями! — по всем фронтам, хотя предупреждал ведь…почему Анне попадаются такие тугодумы? Почему не доходит с первого слова?

— Ты в отель?

— Да. Устал, но нужно еще поработать. Контракт с японцами никто не отменял. Рекомендую тебе тоже перед сном почитать документы. Для развития.

— Хорошо, папа, почитаю! Доброй ночи!

— И тебе доброй ночи! — улыбнулся и нырнул в салон машины, сразу же убирая с лица доброжелательное выражение. Достал свой планшет, потребовал у своего начальника всю съемку с квартиры Анны. Камеры были поставлены выборочно, больше для безопасности, чем для слежки личной жизни, теперь я жалел, что не установил их всюду. И на машине в том числе. Маячок, отслеживающий местоположение, не считается. Я не мог знать, что происходит в самом автомобиле.

— Аид! Не разбудил?

— Для тебя, друг мой, я никогда не сплю.

— Я с вопросом.

— Если знаю ответ, отвечу.

— Мне нужен человек, который прежде чем уничтожит, хорошенько вытрясет душу в Нью-Йорке!

— Как когда-то с Фаридом?

— Только в этот раз наверняка. Без шанса. И без шумихи. Был человек и не стало его. Пропал.

— Я скину тебе данные.

— Благодарю.

— Всегда рад помочь старым друзьям!

На часах было четыре утра. Город реально спал. Поэтому я удовольствием быстро сам доехал до квартиры Анны. Ключ у меня был, поэтому мне никого не пришлось будить своим ранним звонком.

Осторожно, почти как Али, бесшумно вошел в квартиру. По видео я уже ориентировался в планировке, поэтому не блуждал, как слепой котенок. Замер на секунду перед дверью в комнату Анны. Теоретически я знал, что там увижу, но все равно, открыв дверь, был неприятно удивлен. Они спали вместе. Я бы закрыл глаза на факт совместного сна, если бы оба были одеты. Однако картина перед глазами говорила мне о том, что перед тем как уснуть, кровать перенесла сексуальный марафон. Использованный презерватив на полу указывал, что мозги все же были, не слепая похоть ими овладела. Но все равно…Бешенство завладело всем телом. Меня аж потряхивало от эмоций. Хотелось вытащить из-за спины свой пистолет и пристрелить. Обоих. И было плевать, что там моя единственная дочь. Можно при желании и новую создать, желающих на роль матери наследницы Каюма будет достаточно, дай только слух. Еще придется конкурс устраивать. Оскалился, рассматривая обнаженную Анну. Она сама себе подписала приговор. Ее увезут в горы. С Фернандесом тоже разберутся. Их просто не станет. Был человек и не стало его. Так просто решить чью-то судьбу.