Абхазские сказки - Бгажба Хухут Соломонович - Страница 51

Что оставалось делать бедняге? Он завязал свои жалкие пожитки в узелок, повесил его на пастуший посох, перекинул за плечо и, чуть не плача, покинул свой шалаш. Богач злобно смотрел ему вслед. Уходя, пастушок заметил, что какой-то козленок отбился от стада, которое уже двинулось к озеру. Козленок, блея, подбежал к пастушку и стал лбом тереться о его колено.

Тут мальчик не выдержал и обратился к богачу:

— Отдай мне хоть этого козленка!

Богач, торопясь нагнать стадо, плюнул вслед пастушку и крикнул:

— Бери, только отстань от меня! Этот паршивый козленок тебе как раз под стать.

Мальчик пошел по дороге сам не зная куда, а рядом с ним не отставая, бежал козленок. К вечеру пастушок оказался на противоположном берегу озера, у которого он раньше пас стадо.

Утомленный дорогой, он решил переночевать. Набрал сучьев, разжег костер и, подложив узелок под голову, лег спать. Козленок устроился у него в ногах. Два — три раза за ночь мальчик подбрасывал в костер хворост и спросонья окликал собак: «Псоу, о, о!», словно еще пас стадо.

Проснулся он от утреннего холода. Осмотревшись, увидел, что костер потух, кругом расположилось хозяйское стадо и козел-вожак в упор смотрит на него, а козленок, мотая головой, щиплет свежую травку.

В этом месте в озеро впадала речка. Пастух пошел вверх по течению, и все стадо двинулось за ним. Так они пришли в горы, откуда вытекала речка. Здесь пастух поставил шалаш и продолжал пасти стадо.

Прошло несколько лет. Мальчик стал взрослым, женился на девушке из ближнего села и обзавелся семьей. Теперь у него самого были пастухи, которым у него хорошо жилось, так как он помнил о своей прежней горькой доле.

Поп и его работники

ИЛ некогда поп. Он был до того жаден и скуп, что держал свою семью впроголодь, хотя ни в чем не нуждался. Как-то летом поп нанял крестьян-соседей прополоть кукурузу в его усадьбе. Он им пообещал заколоть свинью и устроить хороший обед.

Однако поп тут же решил надуть крестьян. Он отправился в хлев и стал тянуть свинью за уши — та неистово завизжала.

Услышав визг, работники обрадовались, считая, что поп уже выполняет обещание и на обед им будет жирная свинина. Но поп оставил свинью и велел своему батраку зарезать собаку. С нее содрали шкуру, а голову и ноги закопали.

Узнав, чем собирается отец кормить работников, попова дочка стала стыдить и укорять его:

— Отец! Как ты, введя людей в такой грех, будешь их исповедовать? Ведь через несколько дней пасха.

— Пустяки, — ответил поп, — у них такая куча грехов, что мой затеряется. И что тут особенного: Христос обратил полчище бесов в свиное стадо, а я — всего-навсего свинью подменил собакой.

Собачью тушу разрезали на куски, положили в котел и сварили. Но батрак, который был зол на попа, незаметно подкинул в котел собачий хвост.

Уже наступили сумерки, когда уставшие крестьяне дружно взялись за еду, раскладывая куски варева на листья ореха. Но вот один из них вытащил из котла собачий хвост и обомлел. Тут все догадались о проделке попа, стали требовать, чтобы им показали голову и свиные копыта. Но показывать было нечего.

Крестьяне осрамили попа и разошлись по домам.

С тех пор, едва поп показывался на селе, крестьяне оборачивались к нему спиною, а ребятишки хрюкали и визжали ему вслед.

Отсюда пошла и поговорка о попе, который «заставил визжать свинью, чтобы зарезать собаку».

Случай с Напха Кягуа

ОТ что случилось однажды с крестьянином Напха Кягуа.

Как-то раз возвращался он домой. Утомившись в пути, он соскочил с коня, привязал его к ветке дуба, прислонил к нему ружье, лег на траву и заснул.

В это время по той же дороге проезжало трое всадников-дворян. Они увидели спящего Кягуа, быстро связали его и погнали перед собой вместе с конем.

В пути они спросили пленника:

— Не знаешь ли ты того Напха Кягуа, о храбрости которого так много говорят?

— Да, я его знаю! — отвечал Кягуа. — Он смелый мужчина, но смелость зависит от случая!

Наступила ночь. Всадники остановились, расседлали коней, развели огонь, сели у костра и стали ужинать, но Кягуа ничего не дали.

Затем они улеглись спать. Тогда Кягуа зубами развязал себе руки, оседлал своего коня, потом оседлал лошадей насильников, повесил на луки их седел оружие, каждому спящему нацепил на руку плеть, около каждого поставил его оседланную лошадь. Затем, вскочив в седло, он крикнул:

— Просыпайтесь! Садитесь на коней!

Спящие проснулись, бросились к лошадям. Когда они уже сидели верхом, Кягуа снова крикнул:

— Возьмите в руки оружие!

Те выхватили шашки. Тогда Кягуа с громким криком бросился на них, сбил с коней, отобрал оружие, связал и погнал перед собой.

Прошел день, настала ночь. Кягуа завел пленников в дом одного из своих друзей, накормил их и сам поел. После этого он погнал пленников дальше, а когда приблизился к тому месту, где они жили, сказал:

— Если бы я был похож на вас, то поступил бы с вами иначе, но, так и быть, — живите! Возвращайтесь домой! Вы меня связали спящим, но такой поступок — позор для мужчины. Ведь недаром говорится: спящий что мертвый. Знайте, что я тот самый Напха Кягуа, о храбрости которого вы спрашивали!

Гибель Напха Кягуа

АПХА Кягуа со своими односельчанами не раз отражал разбойничьи набеги князей, не раз наказывал алчных людей, обиравших крестьян.

О Напха Кягуа слышали не только в Абхазии. Его знали и на Северном Кавказе. Кягуа боялись и ненавидели князья и дворяне. А крестьяне называли его своим «сердцем и опорой». Погиб Напха Кягуа как подобает настоящему герою.

Недалеко от Напха Кягуа жила бедная вдова, у которой было два сына-подростка. Однажды они отправились в горы искать своих буйволов. Мальчики не вернулись.

В то время князья и дворяне занимались кражей детей; они продавали их в неволю.

Вдова боялась этой страшной беды. Она пришла к Кягуа и рассказала о том, что случилось. Он обещал их отыскать.

Повесив через плечо ружье, Напха Кягуа ушел в горы. Обошел леса и ущелья, но мальчиков не нашел.

За перевалом жил князь Хаамыт Мазлоу. Он торговал детьми. Об этом знали все, знал и Напха Кягуа, потому и пошел через перевал.

В одном ауле Напха Кягуа попросил гостеприимства в сакле у незнакомого человека. Когда горец узнал, что его гость — неустрашимый Напха Кягуа, о котором идет такая великая слава, хозяин устроил пир, созвав почетных людей аула.

На пир явился и Хаамыт Мазлоу. Он с любопытством взглянул на приземистого крепыша Кягуа и, улыбнувшись, сел за стол. Холодно оглядел Кягуа князя.

Во время пира они долго сидели молча. Потом Хаамыт не выдержал и спросил:

— За чем хорошим, Кягуа, ты пришел к нам? Да к тому же один…

— Проводник мне не нужен, — ответил Кягуа. — Вместо него у меня — верное ружье. А сюда меня привели следы пропавших мальчиков. Их двое. Они пропали из моего села и находятся здесь, я знаю у кого.

Хаамыту эти слова не понравились.