Господин поручик (СИ) - Башибузук Александр - Страница 20

Серж и Лили переглянулись.

- Было дело. Но ничего не получилось... – нехотя высказалась девушка.

- А можно поподробней? Какой был план, почему не получилось.

- Взяли человека из дальнего окружения Корсиканца, – скупо доложился Серж. – Получили от него информацию, что Неро по субботам ездит к своей любовнице. Устроили засаду у дома. Бросили гранату в машину...

- Но она не взорвалась, – досадливо вставила реплику Лили. – С нами был еще один человек, он страховал с «маузером». Открыл огонь, убил одного охранника, а оставшиеся прикончили его. Корсиканца даже не зацепило.

- Какая граната?

- Германская. Надо было спешить, поэтому достать другую просто не успели.

- Что дальше?

- Мы чудом скрылись, Неро в ответ накрыл приют для бездомных Бельвью. Одиннадцать человек просто пропали. Что с ними, до сих пор неизвестно. А потом, попытался достать нас в канализации. Но неудачно.

- Понятно.

- Наша очередь! – Лили азартно потерла руки. – Э-э-э... ты много знаешь... как бы это сказать...

- Ты играючи завалил добрый десяток корсиканцев, – подхватил Умник. – Мало, того, обладаешь довольно специфическими знаниями. Откуда все это?

- Я офицер. Русский офицер.

- Такому учат в русских военных училищах? Наших, разве что тянуться в струнку на парадах.

- Русских еще не тому учат. К примеру, бить об свои головы бутылки из-под водки. И об чужие, тоже. Сказал бы больше, но, увы, точно не помню.

- Удобно ссылаться на потерю памяти, – разочарованно протянула Лили. – Ну ладно. А что ты скажешь...

За разговором мы засиделись до самого вечера, поужинали тем же бурридо, а потом перешли к камину с бокалами и оплетенной соломкой бутылью кальвадоса.

В процессе употребления этого благородного напитка, мне удалось немного разговорить Умника и Воробышка. Конечно, далеко не до конца, но несколько довольно любопытных фактов все-таки всплыли.

Для начала, Серж и Лили, оказались родными братом и сестрой. Помимо того – радикальными анархистами. И не просто упоротыми радикалами, а с некоторым своеобразным вывихом.

Признаюсь, про анархистов, я помнил чуть более чем ничего, но Серж быстро разъяснил все подробности сего политического течения. Надо сказать, весьма запутанного и разделенного на множество уклонов. Так вот, он с сестрой придерживались теории некого «индивидуального возмещения», на поверку оказавшейся теорией обыкновенного беспредела. По-другому и не назовешь. Сами посудите, для того чтобы совершить некую акцию, будь то террористический акт или банальный грабеж, иллегалистам, так они себя гордо именовали, не нужна никакая политическая идея. Вообще никакая, кроме обычной личной нужды. То бишь, надо деньги – пошел и взял их. Правда, желательно не у обычных граждан, а у богатеев или еще лучше, из казны госструктур. Любопытно, да?

А вообще, Серж и Воробушек, показались мне довольно приятными ребятами. Вот честно. С легкой сумасшедшинкой, но вполне адекватными. Хотя, это только по первому впечатлению. Не буду исключать, что в скором времени придется прозреть. И уже довольно сильно опасаюсь этого момента. Но, в любом случае, других напарников у меня нет, так что тут не до привередливости.

Когда за окнами стемнело, мы с Сержем отправились на шопинг. Предстоящее путешествие по Марселю немного беспокоило, но все обошлось благополучно, без каких-либо проблем. Путь проходил по довольно депрессивному району, так что, в своих образах засидевшихся на берегу морячков, мы никоим образом из толпы не выделялись. А полиции, вообще не было видно.

Попетляв по извилистым темным улочкам, мы остановились перед обшарпанным зданием, больше всего похожим на заброшенный фабричный цех. Серж сообщил, что цель похода достигнута, после чего простучал костяшками пальцев по массивной железной двери замысловатый условленный знак.

С минуту ничего не происходило, потом за дверью залязгали засовы, она отворилась и на пороге возник здоровенный бородатый мужик с изуродованной рваным шрамом левой щекой. В левой руке здоровяк держал керосиновую лампу, а в правой короткоствольную двустволку.

Честно говоря, я представлял себе Менделя типичным евреем в возрасте: худющим и сутулым, с массивным горбатым носом, печальными глазами и пушистыми пейсами. И болтливым без меры. А каким я должен представлять себе еврея-торговца подержанным шмотьем? Но в облике бородача, ничего еврейского и в помине не было. Тогда, я подумал, что это сторож, но как очень скоро выяснилось, опять ошибся.

Мужик окинул меня с Сержем подозрительным угрюмым взглядом из-под кустистых бровей и молча шагнул в сторону.

Пройдя по коридору, мы оказались в... в секонд-хенде. И в довольно впечатляющем секонд-хенде.

Большой зал освященный тусклыми электрическими лампочками был просто битком набит разнообразным подержанным шмотьем. Оно было сложено в стопки, висело рядами на вешалках и просто навалено в громадные кучи. Вещи, вещи и снова вещи. Здесь хватило бы тряпья, чтобы одеть половину города.

- Я отпустил помощников, – прогудел басом Мендель, – так что, буду показывать товар сам. Но, времени на все про все, у вас не больше часа. Мне дома Оливия голову открутит за то, что задержался.

Мы управились, хотя сначала думали, что провозимся всю ночь. Слишком уж необъятными оказались развалы.

По итогу, я выбрал себе несколько комплектов одежды, вплоть до почти нового шикарного костюма от какого-то знаменитого парижского кутюрье и драпового пальто сшитого по последней моде. Помимо этого, приобрел французскую военную офицерскую форму, английский матросский костюм с шапочкой украшенной помпоном и монашеское католическое облачение. Ну и несколько рыбацких вязаных шапочек типа «гандон».

Все это обошлось в достаточно приличную сумму; несмотря на свою совершенно не семитскую внешность, Мендель оказался типичным евреем в части прижимистости.

Уже дома, рассматривая обновки, Воробышек озадаченно поинтересовалась:

- А зачем тебе целых три шапочки?

- Неси ножницы.

До предела заинтригованная Лили управилась рекордно быстро:

- Вот...

Я быстро развернул шапку, прорезал отверстия для глаз и рта, потом натянул ее на голову.

- Теперь понятно? Только надо края обметать, чтобы не распустились нитки. Так что, они не только для меня.

- О! – брат и сестра оказались единодушны в своем восхищении. – Так просто и удобно. Мы бы никогда не додумались!

- Впереди еще много открытий чудных. А теперь, марш по койкам. Завтра предстоит тяжелый день...

Уже в постели, в процессе традиционного подведения итогов дня, мной было совершено очередное открытие в части своей личности. Как оказалось, я сильно недолюбливаю большевистскую идеологию. Вплоть до откровенного отвращения. А вот причин такого отношения к большевикам и прочим коммунистам, так и не отыскалось.

И еще; Лили как-то странно стала постреливать глазками в мою сторону. Словно прицениваясь. Неужто запала? Ну уж нет девочка, тут тебе ничего не светит. Не имею привычки смешивать рабочие отношения с личными. Хотя да, попка у тебя просто шикарная...

Франция. Марсель. Квартал Ле-Канебьер. Улица Паради.

17 ноября 1919 года. 11:00

- Шевелись, шевелись... – грозно рыкнул бритоголовый верзила, похлопывая обтянутой кожей дубинкой по ладони. – Твоя очередь...

Я испуганно втянул шею в плечи, торопливо шагнул к зарешеченному окошку, просунул в него помятую купюру и пробормотал:

- Суббота, первый заезд, на Олимпию... десять франков...

Сначала, для рекогносцировки на месте, я планировал послать Сержа, но потом передумал и решил сходить сам. Да, риск присутствует, и немалый, но лучше сейчас своими глазами все увидеть, чем потом вляпаться из-за банальных различий в восприятии действительности с напарником.

К счастью, потрепанный жизнью морячок никаких подозрений у охраны не вызвал, но, большая часть здания все равно осталась для меня недоступной, так как касса находилась прямо у входа, а дальше никого кроме персонала охранники не пускали.