Меж молотом и наковальней (СИ) - Алмазная Анна - Страница 45

И все же надо выяснить откуда эти проклятые сны. И помочь мне в этом не мог никто из Магистрата. Боюсь, эти дела бессмертных касаются мало. А вот моей семьи…

Я кивнула Саше и взяла оставленный на столе мобильный. Выбрала номер, который давно уже не выбирала, нажала зеленую кнопку, приложила мобильный к уху. И услышала тихое:

— Катя… почему ты звонишь?

— Надо поговорить.

Наверное, давно надо было. Но что сказать человеку, который хоть и помог мне, но так и остался чужим? Что сказать тому, с кем объединяли только долг и узы крови? Что сказать чужому, которому придется довериться? И рассказать то, что не знал никто из Магистрата? И как не сказать лишнего, ведь Сашка напрягся и слушает…

Да и не говорят таких вещей по телефону.

— О чем? — как-то устало ответила Алина. — Если тебе нужны деньги, просто скажи сколько, я переведу на твой счет. Не трать мое и свое время.

Я вздрогнула, взгляд Сашки стал каким-то стальным, жестким, будто он это услышал. И стало как-то дурно… и сразу же вспомнилось, почему я не хотела до сих пор звонить Алине. Деньги? Она реально думает, что мне нужны только ее деньги? Боже, как унизительно-то!

Стараясь не смотреть на внимательно слушающего Сашку, я повторила:

— Надо встретиться.

— Зачем?

— Надо поговорить.

— Я не хочу с тобой разговаривать.

— Нам надо поговорить об Алиции.

По другую сторону трубки повисла тишина… ощутимая такая, злая. И Сашка почему-то отставил кружку, а взгляд его стал задумчиво-внимательным. Черт, теперь не избежать проклятых вопросов. Да, впрочем, Сашке-то какое дело? Откуда он что может знать об Алиции?

Алина будто не хотела отвечать, но и трубку бросать не спешила, а ее тихий ответ удивил какой-то странной мягкостью:

— Все же ты начала задавать вопросы… а уже думала, что ошиблась.

— Ошиблась в чем?

— Зачем тебе знать что-то об Алиции.

— Мне снятся странные сны… — Сашка вздрогнул, — мне кажется…

— Что тебе снится, что ты она?

— Да.

Все как-то в один миг встало на свои места. Мозаика сложилась. И я вдруг поняла, почему мне снился огромный черный пес, это был пес Алиции, тот самый, что на картине. А убитый блондин с перегрызенным горлом, был ее мужем. А та маленькая девочка… выжила. И от нее пошла моя ветвь. И от нее я переняла свою кровь ведьмы. И я хочу знать, почему мне сейчас начали сниться эти сны. Я хочу знать, черт возьми, что происходит! Я хочу этого даже больше, чем разобраться с Анри. Мне это кажется дико важным!

— Алина? — позвала я, поняв вдруг, что тишина подозрительно затянулась.

— Что еще происходило с тобой в последнее время? — тихо спросила она.

— Это не телефонный разговор. Нам надо встретиться лично. И поговорить по душам. Пожалуйста. Сделай для меня хотя бы это! Неужели я хотя бы этого не заслужила: одного откровенного разговора.

— Катя… — ее голос стал вдруг дико уставшим. — Пойми, девочка, я вовсе не желаю тебе зла. Тебе опасно появляться рядом со мной…

— Но почему?

— Потому что… просто поверь. Поверь, девочка. И не суйся… ты живешь в Магистрате, так? О тебе там заботятся? И защитят? Я тебя тут защитить не могу.

— Но Алина… от чего меня надо защищать? Откуда ты знаешь о Магистрате? Откуда ты знаешь, что мне сниться ты…

Телефон вдруг у меня отобрали, усадили за стол, и Саша поставил разговор на громкую связь, сев напротив меня. И я вдруг поняла, что на кухне стало как-то людно. Опять появился Призрак, влезла ко мне на колени Пу, поставила перед мной мое кофе и захозяйничала вокруг Маша, плюхнулась рядом на стул Маман. И на столе вдруг появился завтрак, а Алина начала рассказывать:

— Наши родители просили нас быть осторожными, но Настя не слушала. Ей все хотелось нормальной жизни, нормальной семьи, и ничего, связанного с ведьмами. Она вышла замуж за обычного инженера, уехала из родного города, оборвала с нами все связи… родила тебя. Но за несколько дней до того, как они погибли, позвонила и сказала, что ее нашли… и попросила, если что-то случится, о тебе позаботиться. И дальше… я делала то, что делали когда-то наши родители: перевозила тебя с одного места на другое, чтобы нас не нашли…

— Кто не нашел? — спросила я, сама не заметив, принимаясь за еду. Кажется, яичница. Кажется, вкусная… я жевала и слушала. И не одна я… но мне уже было все равно. Разговор казался важнее.

— Когда-то давно Алиция сильно насолила одному бессмертному. Кому и чем, мы понятия не имеем, но что он еще живет, знаем точно. И что он поклялся истребить род Алиции до последнего потомка — тоже знаем. И истребляет… одного за другим. Мой дядя, мой сын, мои родители… погибли все. Остались только мы с тобой. И только когда мы умрем, он успокоится… Может быть.

Есть вдруг сразу расхотелось. Я отпила глоток кофе, переваривая очередную тишину.

— Тебе лучше приехать к нам, — прошептала я.

— Бесполезно. Потому я и разделила нас обоих, что чувствую, шкурой чувствую, что вечно бегать не смогу. И однажды он меня догонит, меня первую…

— Алина… но…

— Мы ничего не можем с этим поделать. Я говорила об этом родителям, я говорила об этом твоей матери, я всем им говорила, но меня никто не слушает. Он более опытен, он умен, он терпелив, у него вся вечность. Он как охотник выслеживает добычу и однажды ее поймает. Вне сомнения. А я устала бегать… Я ее хочу умереть так, как умерли они все…

— Как умерли? — насторожилась я.

— Катя… неважно. Оставайся в Магистрате и не делай глупостей. Там он тебя не достанет. Не под крылом инквизиции.

— Но Алина…

— Ты понимаешь, что такое потерять всех близких? Всех, кого любила? Ты одна у меня осталась. Ты одна можешь это остановить. Тобой все началось, тобой все и закончится. Ведь ты…

Она будто боялась продолжать, а на кухне стало так тихо, что тиканье часов в соседней зале стало невыносимо громким.

— … рейнкарнация Алиции.

Все. Все слышала, многое пережила, но чтобы такое? Реинкарнация Алиции? Честно? Смешно же… что я имею общего с великой ведьмой… и кому я на могилу цветочки носить хожу? Себе самой? За кого молюсь в костеле? За себя саму?

— Бредишь, — прошептала я.

— Знаю, — поправила меня Алина. Уверенно так поправила, я аж почти поверила. — Ты не понимаешь, они все не понимали. Алиция не имела права рожать. Не имела права продолжать род так, как его продолжают обычные смертные. Не имела права выходить замуж. Мы не должны были появиться. Мы роковая ошибка и должны исчезнуть. И надежды на самом деле нет ни у одного у нас, кроме, может, в следующей жизни… этот бессмертный просто исправляет ее ошибку.

Ошибка? Жизнь многих поколений для нее ошибка? Впрочем, если им приходилось прятаться, то какая это жизнь-то…

— Бред! — выкрикнула я. — Почему ты так безжалостна! За что ты меня так ненавидишь! Почему выдумала такой бред! Я не могу быть, не могу…

— Потому что это правда. Мы платим. Все платим за ее ошибочный выбор. Мы можем только убегать, ты можешь еще и выйти на охоту. Ты достаточна сильна, у тебя есть друзья, которые тебе помогут.

— Они бы и тебе помогли…

— Я не настолько талантлива, как ты, девочка. Но я тоже ведьма и знаю, что мне уже нельзя помочь… Не приезжай ко мне и прощай.

И в трубке раздались проклятые гудки. Она. Повесила. Трубку? Вот так просто понадеялась, что я успокоюсь и все забуду?

Я медленно выпрямилась, стараясь не смотреть на друзей. Сонливость куда-то ушла, и я начинала думать, что дело далеко не в кофе. В реинкарнацию я не поверила, бред это сивой кобылы, а вот в то, что Алиция что-то сделала, а нам теперь приходится платить, это да. Да и сделала ли? А если и сделала, что за псих охотится за ее предками? Что за идиотская месть до седьмого колена? Да за чужие грехи?

Значит жертва? Бессмертный, который поколение за поколением уничтожает мою семью? Вечный бег от смерти? И в первый раз в жизни я возненавидела по-настоящему, от всей души. Я тебе покажу, козел бессмертный, жертву!